Наша Светлость - Карина Демина

   Оракулу нельзя не подчиниться.

   - Я больше не буду трогать мальчишку. Не так сильно он и пострадал бы.

   Оракул поворачивается к Кайя.

   - Необратимых изменений нет. Разум не пострадал. Отмеченные изменения психики являются реакцией на протяженный стресс.

   Кайя не знает, как вести себя с этим существом. Тянет и напасть, и спрятаться, пережидая его визит. Благодарности нет, хотя Кайя понял, что Урфин будет жить. С ним все в порядке. Его оставят в покое, и это приносит невыразимое облегчение.

   Но благодарности все равно нет.

   Оракул - слишком другой.

   Он не моргает и, кажется, вовсе не имеет век. Черты его лица слишком совершенны, а само оно обладает идеальной симметрией, которая несвойственна живым объектам, и оттого красота создает ощущение уродства.

   - Необходимо ликвидировать информационные пробелы. Понимание объектом цели повышает эффективность исполнения объектом функций.

   - Я не могу отпустить его. Ты же знаешь.

   Кайя - не Оракул, но тоже знает. Его не выпустят. Из Замка - возможно. Из Протектората - нет. О побеге не стоит и мечтать. И Оракул соглашается.

   - Физическое присутствие объекта не является обязательным. Информация будет предоставлена в достаточном объеме и доступной для восприятия объектом форме.

   - Хорошо.

   - Установленная реакция на объект вступает в противоречие с имеющейся в базе информацией о присутствии прочной эмоциональной привязанности, возникающей между генетически общными субъектами. Информация является статистически достоверной. Причины исключения?

   - Ты хочешь знать, почему я не люблю своего сына?

   Хороший вопрос. Кайя он всегда интересовал.

   Но узнать ответ не вышло: он отключился.

   Юго был задумчив. Он определился с позицией - место на вершине башни было удобным и в достаточной мере малолюдным, чтобы не опасаться случайных ненужных встреч. Но все же кое-что беспокоило.

   Расстояние.

   Ветер.

   Время.

   Юго попадет в цель, но вот гарантировать ее выживание, как того желает наниматель... он откажется изменить план. Слишком долго его вынашивал, холил, лелеял, носился со своими символами, пока почти не утратил связь с реальностью.

   И Юго злился на то, что дал свое согласие: надо будет завязать с подобными играми.

   Злость нельзя запирать.

   Особенно в толпе.

   Как же он их ненавидит. Приступами, но сегодня - особенно сильно. За слепоту. За глупость. За готовность растоптать все то, что имеют, в угоду сиюминутному капризу. Считают себя во всем правыми... ряженые глупцы. Мужчины. Женщины. Одинаково безлики. Марионетки в чужих руках. И то, что эти куклы смеют чего-то хотеть, заставляло Юго сильнее сжимать челюсти.

   Из-за них ему придется стрелять.

   Нож с тонким коротким клинком прятался в рукаве. Лезвие острое. Прикосновения легкие. Ткани рассекаются беззвучно. Золоченая парча. Тяжелый атлас. Муар. И бархат с крепкой серебряной нитью...

   Не замечают.

   А заметив, обвинят друг друга.

   - ...до чего она нелепа в этом наряде, - шипит женщина, прикрывая лицо веером. Юго знает ее имя, да и многое о ней: злая и неумная.

   Игрушка.

   Он останавливается сзади, испытывая почти непреодолимое желание воткнуть клинок в спину. В левую почку. Или в правую. Одинаково смертельно в условиях этого мира. Она не сразу почувствует боль, но ощутив, удивится - откуда?

   - ...развратная тварь... всего-то и надо было - потакать его похоти...

   - Что ж у тебя не сработало-то? - нарочито вежливым тоном осведомляется женщина в красном.

   И Юго сдерживает себя.

   Нельзя убивать. Это привлечет внимание. А Красная продолжает.

   - По-моему, дорогая, вы просто завидуете. И мой вам совет: постарайтесь сдерживать зависть. Над вами весь двор смеется.

   - Мы посмотрим, кто будет смеяться последним. Мой отец...

   - Скоро отправится в отставку.

   Прежде золотоволосой не осмеливались перечить. И уж тем более столь нагло. Юго нравилось смотреть, как злятся другие. Пожалуй, это его успокаивало.

   - Вы, дорогая, чересчур долго ставили себя выше других. И не удивляйтесь, что теперь эти другие отнесутся к вам безо всякой симпатии. Напротив, многие рады, что вы... оказались в столь неловком положении.

   Клинок исчез в рукаве.

   - Да как вы смеете! - сколь эмоциональное шипение.

   - Смею. Вас больше не боятся. И... еще один совет. На вашем месте я бы всерьез озаботилась поисками мужа. Вы рискуете быть самой старой невестой на Зимнем балу.

   Юго рассмеялся.

   Про себя.

   Все-таки женщины были очаровательными существами.

   К концу приема Изольда устала.

   Она старалась сидеть прямо и вести себя так, как подобает леди, но Кайя слышал ее усталость. Эхо ноющей спины, затекшей шеи, онемевших рук, тяжести короны и прочих неудобств.

   Корону надо будет сделать другую. Полую.

   И цепь облегчить. Все-таки Изольда чересчур хрупкая, чтобы выдерживать полный ее вес.

   ...я справлюсь.

   ...конечно, сердце мое, ты справишься. Ты со всем замечательно справляешься. Но это не значит, что тебя надо мучить. Потерпи. Уже недолго осталось.

   Получается создать прикосновение.

   Изольда отвечает солнечным зайчиком на ладони. В зале нет солнца, но Кайя ощущает это желтое пятнышко света в руке.

   ...расскажи, что здесь было.

   Когда говоришь, время идет быстрее.

   И она немного отвлечется.

   Изольда хмурится, молчит, выбирая, о чем именно говорить. Рассказывает она осторожно, тщательно подбирая слова, но с эмоциями совладать не в силах.

   ...Макферсон. Вор. Лжец. И союзник, хотя Изольде претит сама мысль о подобном союзе. Но ей отчаянно нужна поддержка, хотя бы чья-то. А за Макферсоном - половина Совета стоит. И сделка обещает быть выгодной.

   ...лечебница и банк, владельцев которого вот-вот поставят в известность о выселении. Наверняка придут жаловаться на самоуправство. Закон на стороне Кайя. И дядя прав - город должен увидеть, что леди Дохерти думает о нуждах города.

   Лечебница будет открыта: банк подыщет себе другое место.

   Многие останутся недовольны. Кормак, которому принадлежит две трети банка - особенно.