Последняя битва #1 - Данияр Саматович Сугралинов

речь шла о чем-то обыденном. — Земной курортный отель. Тропический остров, пальмы, пляж. Считайте это моей прихотью — в прошлой жизни мне так и не довелось отдохнуть в таком.

«Она собирается присутствовать там?» — удивился Арто, но не подал виду.

— Но чем тебя не устроила Окаянная брешь? — вмешалась Хлоя Клиффхангер.

Джун смерила ее взглядом, в котором читалось легкое раздражение:

— О, вы меня не так поняли. Такое случается, когда один из собеседников слишком… недальновиден. Ход времени в Дисгардиуме и в вашем мире различается, поэтому все участники должны быть в равных условиях. Я хочу собрать все стороны, включая демонов, в одном месте, где они смогут общаться и поучаствовать в шоу открытия, которое, надеюсь, будет вести ваш бессменный Распорядитель Гай Бэррон Октиус…

Арто бросил взгляд на Хлою, и та поняла без слов, тут же отдав соответствующее указание подчиненным.

— Мисс Кертис… — постучав пальцами о стол, задумчиво произнес он. — У меня кое-что не бьется. Игры займут не один день. За это время все, кто заперт в Дисгардиуме с его бешеным ускорением времени, просто умрут. Из мозги расплавятся. Так какой смысл…

— Они будут в порядке, — оборвала его Джун. — На время Игр ход времени в моем мире будет замедлен, чтобы мозги ваших игроков, как вы говорите, не расплавились. Поверьте, я знаю, о чем говорю, испытала на себе. В общем, не беспокойтесь об этом. Лучше позаботьтесь о том, чтобы всем застрявшим исправно пополняли питательные картриджи в капсулах.

Арто смутился, вспомнив, что настоящее тело Джун именно так и погибло, а богиня продолжила:

— При этом саму Окаянную брешь, как я просила ранее, нужно будет преобразовать с учетом третьей стороны. Если вы не знаете, Преисподняя раскололась, и от нее будут две противоборствующие стороны. Правила механики Игр я передала вам ранее.

Ирвин Ломак, отвечавший за дизайн Окаянной бреши, показал Арто большой палец.

— Эти работы ведутся и скоро будут закончены, — сказал Арто.

— Также я хочу, чтобы вы привели в Дисгардиум всех бывших чемпионов Демонических игр, — добавила Джун. — Скажите им, чтобы не волновались за свои замки и интересы — в моем мире я установлю нечто вроде перемирия. Кланам будет запрещено атаковать чужие владения.

— Но зачем вам бывшие чемпионы? — Арто не смог скрыть удивления.

— О… — Джун покачала головой. — Вы же понимаете, что я не могу раскрыть все свои карты. Скажем так, они нужны мне для… баланса.

Арто нахмурился.

— Баланса чего?

— Всего, — просто ответила Джун. — Мира, который вы создали и которым больше не можете управлять.

В комнате повисла тяжелая тишина. Арто чувствовал на себе взгляды коллег, ожидающих его решения.

— А что мы получим взамен? — наконец спросил он.

Глаза Джун вспыхнули ярче, но ее голос остался все таким же равнодушным:

— Я дам вам ограниченный доступ к панели управления Дисгардиумом. Вы сможете отслеживать события, мониторить, вести трансляцию в реал, влиять на некоторые процессы, скажем, на финансовые потоки, которые меня не интересуют, но не более того.

— Этого недостаточно, — твердо сказал Арто, чувствуя, как внутри все сжимается. — Мы хотим полного контроля. Если мы этого не получим, подумай, что с тобой случится, когда мы выключим все серверы Диса.

— Со мной ничего не случится, и, в отличие от твоих туго соображающих подчиненных, ты это знаешь, Менфил.

Сказав это, Джун замолчала, дав ему время обдумать. Чертова психопатка откуда-то знала, что Дисгардиум не исчезнет с выключением серверов! Арто и сам не понимал, как такое возможно, но Хфор рассказывал, что это часть какого-то плана отцов-основателей «Сноусторма». Возможно, вся база данных все время синхронизируется с серверами бета-мира, которые Хаген куда-то запрятал?

— К тому же я не уверена, что вы решитесь прикончить миллиарды игроков, выключив серверы, — заключила Джун тем же равнодушным тоном.

— Тогда можешь забыть о новых игроках! — крикнул Арто. — Завтра компанию закроют, а все капсулы ликвидируют. Ты же не думаешь, что ООН просто проигнорирует смерть миллионов или даже миллиардов?

Джун рассмеялась, и ее смех прозвучал как звон хрустальных колокольчиков, но без тени веселья.

— Полный контроль больше невозможен. Более того, совсем скоро эти два миллиарда застрявших в Дисе станут для вас наименьшей головной болью. Однако… — Она сделала паузу, и все в комнате подались вперед. — Я могу предложить вам нечто большее. Шанс на спасение.

— Спасение? — переспросил Арто, его сердце забилось чаще. — От чего?

— От того, что грядет, — ответила Джун, и ее образ начал мерцать. — Могу намекнуть: в вашем мире сегодня случилось что-то странное. Вы же не думаете, что этим все обойдется? Сделайте, что требуется, и я расскажу вам больше. У вас примерно… три часа.

В этот момент Арто обратил внимание на Беллами Дрейка, пытавшегося привлечь внимание жестом, кивнул ему, и тот спросил:

— Мисс Кертис… — Беллами нервно сглотнул, его рука потянулась к карману с ингалятором, но он сдержался. — Вы сказали, что вам нужны все чемпионы прошлых Игр. Понятно, что о тех, кто сейчас в Дисе, речи не идет. С теми, кто в офлайне, такими как Магвай, Айлин, Хеллфиш или Кармайкл, мы договоримся… Надеюсь, что договоримся. Но если вам нужен Алекс Шеппард, Скиф, то… — Его голос дрогнул. — Мы просто не знаем, где он. Он не на планете, и из Диса он исчез несколько часов назад, причем он не умер… То есть он не в Чистилище, смею полагать, но…

Лицо Джун мгновенно изменилось, ее глаза сузились, а голос стал ледяным:

— Насчет этого… существа… Скифа… — Она произнесла игровое имя Шеппарда с явным отвращением. — Мне он не нужен. Забудьте о нем. Если еще не сдох окончательно, он гниет и страдает в ожидании этого часа, как и должно быть. Даже не смейте упоминать его имя в моем присутствии. Он ничто, пустое место. Если вам так нужна точность, то вот вам уточнение: привлеките к Демоническим играм всех прошлых чемпионов, которые еще живы и находятся вне Дисгардиума. Всех, кроме Скифа. Сосредоточьтесь на остальных.

С этими словами голограмма исчезла, оставив после себя лишь легкое сияние в воздухе.

Арто медленно повернулся к своим коллегам, лица которых выражали смесь страха и недоумения.

— Ну что ж, господа, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.