Анклав (СИ) - Ермошин Андрей Федорович

— А двумя самолётами?

— Хватит трепаться! — разозлился Виктор. — Действуй уже!

— Чёрт, чёрт, чёрт! — Рика вся тряслась. — Ладно, что мне делать? Вспомнить не могу!

— Открой крышку и поверни ключ.

Она повернула ключ, и на пульте загорелся цифровой дисплей.

— Дальше?

— Жми тумблер!

Она подчинилась. На экранчике возникли цифры «2:00».

— Две минуты?! — Схватив сумку, Рика вскочила на ноги.

— В коридор, откуда пришла. Быстро! Потом по лестнице: столько пролётов, сколько успеешь.

— Две минуты?! — завопила Рика полным негодования голосом. Её ботинки при беге скользили по гладкому полу. — Ты чего, рехнулся?

— Ты успеешь, — сказал Виктор всё так же спокойно. — Нам важно вовремя отрезать охране из стилобата путь наверх, иначе пиши пропало. Кстати, не забудь про беруши, если оглохнуть не хочешь.

Она кружила по лестнице — площадка за площадкой — и успела преодолеть уже три этажа, когда гарнитура, плотно втиснутая в ушную раковину берушей, вновь подала голос:

— А вот теперь лучше держись за что-нибудь.

Едва Рика обхватила руками перила, как всё вокруг резко дёрнулось. Чудовищный грохот, который не заглушили бы и тысячи берушей, прокатился по лестничной шахте; снизу вихрем налетел поток тёплого воздуха.

Одновременно погасли трубки дежурного освещения. Всё стихло.

— Ребекка, ты там жива? — настороженно спросил Виктор.

— Кажется, да, — она выдернула беруши и, привстав со ступеньки, cлепо огляделась. — Электричеству, похоже, крышка.

— Иначе и быть не могло. Теперь они лишились системы наблюдения, так что самое время убраться подальше от места, где тебя засекли в последний раз. Можешь взять фонарик и посмотреть этаж?

— Последняя табличка, которую я видела — двести шестнадцать.

— Понял. Так, сейчас, — Виктор выдержал недолгую паузу. — Ближайший технический этаж — двухсот восемнадцатый. Там вход в шахту технического лифта — доберёшься туда и считай дело сделано.

Теперь она была вынуждена подниматься медленно и осторожно, чтобы не споткнуться. В половине пролёта от нужного этажа до Рики донеслись новые посторонние звуки. Несколькими площадками выше топали ботинки: по лестнице кто-то спускался, причём бегом. На ступенях запрыгали лучи фонарей — бегущих было несколько.

Стараясь не шуметь, Рика стрелой преодолела последний пролёт и нырнула в коридор этажа, под прикрытие тени.

Очень скоро по той же площадке мимо неё промчались сначала один, а за ним и второй охранник. В руках обоих, кроме фонариков — по пистолету.

— Ребекка, ты где там? Отзовись!

— Я тут, — произнесла она, как только утих стук подошв. — Здесь проходили двое, с верхних этажей. Меня не заметили.

— Чёрт, наша фора сокращается, — заключил Виктор раздосадовано. Теперь пришла его очередь нервничать.

Рику же, во всяком случае, марш-бросок по лестнице будто бы перезагрузил: дыша ровно и размеренно, она замерла спиной к стене и вглядывалась в темноту коридора, куда предстояло двинуться дальше.

— Так, а ты добралась? — спросил Виктор.

— Да. Иду искать лифт, — Рика оправила сумку и пошла. По большей части — на ощупь: зажигать фонарик в прямой видимости от лестницы было бы чистейшим безрассудством.

— И всё-таки, — заговорила она шёпотом, — почему выбор пал на библиотеку? Её важно было спалить?

— Не на библиотеку, а скорее на тот этаж. Он равноудалён от ближайших постов охраны и почти никогда не патрулируется, — пояснил Виктор. — Ну, а если говорить про библиотеку, то бумага, как известно, неплохо горит. Хотя там и без неё будет сущее пекло ближайшие пару часов или на сколько хватит смеси. Тушить подручными средствами бесполезно: этаж и в скафандре не преодолеешь.

Трубки дежурного света вспыхнули. Рика резко обернулась.

— Лампы заработали!

— Резервный генератор. Но видеть они тебя по-прежнему не могут и уже не смогут: мозг системы наблюдения остался в стилобате, а наш пожар выжег всю проводку. Часть системы на верхних этажах теперь всё равно что туловище без головы.

— Это я помню.

В лифтовом холле Рика замерла, чтобы оценить диспозицию. Коридоры были совсем пустыми, лишёнными даже мебели, будто здание только-только возвели. Под ногами сверкала чистотой лакированная плитка. Обнаружить технический лифт оказалось не так уже и сложно: его портал, с виду хоть и неприметный, располагался за пределами круглого холла, отдельно от остальных. Присев возле него на корточки, Рика с опаской достала фонарик и подсветила нижнюю часть створок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ребекка? — прервал молчание Виктор.

— У меня полный порядок, работаю, — отозвалась та. — Мне тут не очень комфортно, и, если ты не против, я хотела бы поскорее отсюда свалить.

— Ладно, сообщи, как будешь внутри.

Рика извлекла из кармана перочинный нож и отковырнула лезвием продолговатую металлическую пластину с самого основания портала, за которой скрывалась ниша, а в нише — рычаг.

Стоило подёргать рычаг туда-сюда, и створки лифта начали расходиться. Обеспечив щель достаточную, чтобы пролезть, Рика подобрала фонарик и заглянула в шахту.

Лицо обдало густым, едким дымом. Горячий воздух, клокоча, взмывал по шахте, словно та была трубой раскалённой печи; вместе с ним устремлялись вверх угольно-чёрные хлопья — ошмётки горелой бумаги. Подавив приступ кашля, девушка вернулась в коридор.

— Не пользуйтесь лифтом во время пожара… — пробормотала она едва разборчиво и добавила. — В общем, я пошла. До связи.

— В шахте не задерживайся и лучше лишний раз рта не открывай, — предостерёг её Виктор.

— Опасаешься за моё здоровье?

— Не только. Могут услышать.

— Ладно.

— Ну давай, удачи.

Рика снова покопалась в сумке, откуда в этот раз выудила два предмета: кислородную маску, которая тут же была надета, и похожую на крюк лебёдку — механизм столь лёгкий и компактный, что без труда удерживался одной рукой. В другую руку она, предварительно укрыв нишу в портале пластиной, взяла фонарик и вновь протиснулась через двери лифта.

Теперь она стояла на узеньком порожке, что уступом возвышался над шахтой. В середине этой тесной, задымлённой коробки без пола и потолка, свисали тросы; держась за край створки, Рика едва-едва дотянулась до одного из них, зацепила лебёдку и несколько раз подёргала за рукоять, проверяя фиксацию. Затем отпустила, и, порыскав лучом фонаря вокруг себя, обнаружила рычаг, с помощью которого задраила двери в шахту.

Следы были заметены, обратный путь — отрезан. Оставалось только восхождение.

Она опять повисла над провалом, и, спрятав фонарь, обхватила рукоять лебёдки обеими ладонями, коснулась кнопки. Лебёдка стала медленно, но верно ползти вверх по тросу.

Рике удалось миновать уже примерно шесть или семь лифтовых порталов — ориентироваться в кромешной темноте можно было только по собственным предположениям — когда её слух уловил чей-то голос. И голос этот шёл не из гарнитуры, но в то же время и не очень издалека, иначе стенки шахты заглушили бы его полностью. Вскоре стала различима и сама речь:

— Да откуда я знаю! Чёрт с ним, деваться-то ему некуда, — возмущался неизвестный. Каждое слово резонировало гулким эхом; вероятнее всего, говоривший находился в соседней шахте. Рика остановила лебёдку и прислушалась.

— Что? А, да, естественно! — продолжал тот. — Так ничего не добьётесь. Поднимайтесь обратно на два два четыре, и пусть там заблокируют лестницы. Потом с остальными прочешете каждый этаж один за другим — до самого низа! По возможности брать живым, это понятно? — он умолк, но вскоре затараторил снова, пылче прежнего. — Ты что несешь, дурень? Ни черта вы там не сделаете! Оставь это стилобату и пожарным! У тебя приказ есть, ты понял? И пошлите уже наконец кого-нибудь, пусть вытащат нас отсюда, этот чёртов люк заклинило!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Голос смолк; вместо него послышались гулкие удары о металл. Рика вновь запустила лебёдку.

Всё складывалось в точности так, как предполагал Виктор.