Рейсер. На пути к вершине (СИ) - Данил Сергеевич Кузнецов

Я втолкнул его внутрь квартиры и вошёл следом, продолжая наступать.

— Какого чёрта, Костян?! Кто дал тебе право вот так обрывать то, что мы так долго создавали?! За что, я тебе напомню, мы сражались весь прошлый год — и вышли тогда победителями!

— У меня не было выбора! — рявкнул он в ответ, застыв с руками, упёртыми в бока, на пороге одной из комнат. — Подходил дедлайн, и мы никак не успели бы всё закончить! Мы бы встряли на такую хренову кучу бабла, что нам пришлось бы продавать вообще всё, чтобы рассчитаться!..

— Мы и так встряли на деньги — финансирование от SMP для тебя ничего не значит?.. Но дело даже не в этом — ты понимаешь, к чему я! Гордей не мог на пустом месте взять и прикончить себя! Ты понимаешь, что к этому привело твоё! Грёбаное! Решение?!!!

Я стоял, тяжело дыша и сжав кулаки, напротив своего — теперь, возможно, бывшего — товарища и коллеги. Мне хотелось что-то сломать: что-нибудь из вещей или нос Кости — без разницы; но… на это моего запала бы уже не хватило.

— Выбор. Есть. Всегда, — выдохнул я и разжал руки. — Ты мог хотя бы посоветоваться с нами…

— Прости, Миш, — ответил он, опустив голову. — Я решил, что с нас хватит этого дерьма. В конце концов, нам пришлось бы чем-то пожертвовать. — Он вдруг ударил кулаком в стену. — Кто, блин, мог подумать, что всё произойдёт вот так?!

— Что «прости»?! — вновь начал заводиться я. — Гордей тоже был живым человеком! А перед ним ты не хотел бы извиниться?! Или перед Соней?.. Она любила его — а теперь его нет! Или ты думал, она из-за проданного приложения так убивается?..

— Соня? Гордея? — удивлённо заморгал Костя. — Что… серьёзно?

— Нет, блин, это шутка такая!.. Ты вообще хоть раз обращал внимание на то, что происходит у тебя под носом? Ах да, конечно, я забыл: у тебя же была работа — проект, который нужно было любой ценой завершить…

Костя стоял, стиснув зубы, и явно хотел мне ответить — но понимал, что так или иначе вынужден будет оправдываться.

Я вдруг осёкся, заметив большую дорожную сумку в глубине комнаты у него за спиной.

— А это… что такое? — медленно спросил я, указывая пальцем на сумку.

— Где? — Он обернулся, увидел, куда я показываю (был идеальный момент, чтобы ему врезать, но я сдержался), а потом вздохнул: — А, это… На следующий день после того, как я подписал бумаги, мне на почту пришло предложение… из Кремниевой долины. После всего, что случилось… я решил уехать. Я не смогу больше смотреть в глаза Соне. Поэтому… лучше уж я не буду смотреть ей в глаза вообще. Тем более, — позволил он себе горькую, полную отчаяния усмешку, — она всё равно, как выяснилось, любила другого.

Я не удержался и съездил ему по морде. Костя отступил в комнату, держась за скулу, но не издал ни звука.

Я застыл на пороге, шумно дыша и изо всех сил пробуя сморгнуть слёзы. Что бы я ни делал сейчас — я ничего уже не мог изменить. И от этого было ещё больнее.

Костя подошёл к сумке и закинул её лямку себе на плечо. Повернулся ко мне:

— Я отписал свою долю Соне. Пусть ликвидирует фирму или подаёт на банкротство — не знаю, я в этом не разбираюсь… А я ухожу. Мне здесь больше нечего делать.

Он прошёл мимо меня и вышел в подъезд. Я, не в силах сказать ни слова, направился следом.

Мы спустились и вышли на улицу.

Солнце светило нам сквозь лёгкую, рваную пелену облаков, и это казалось мне форменным издевательством.

— Не думал… — произнёс я внезапно охрипшим голосом и прочистил горло. — Не думал, что всё закончится вот так.

— Я тоже, Миша. Я тоже.

Костя посмотрел на меня.

— Ну что… прощай?

— Прощай.

Мы пошли в разные стороны — каждый к своей предстоящей, полной ошибок жизни.

И я не мог отделаться от чувства, будто над нами висит видящая и понимающая всё тень Гордея.

* * *

Пятница, 25 августа

История, как известно, повторяется дважды: сначала как трагедия, потом как фарс. Что ж, трагедия сейчас произошла не со мной, а вот «фарс» пришлось расхлёбывать уже мне.

«На ковёр» в SMP Racing меня вызывали не первый раз в жизни, но повод, по которому Саморуков пригласил меня на встречу, ещё каких-то полгода назад я бы даже не мог представить.

В кабинете, кроме нас, больше никого не было. Судя по всему, в этот раз директор хотел побеседовать со мной наедине. А значит, вопрос, по которому меня вызвали, был очень и очень серьёзным.

— …Мы потеряли деньги, — сказал Дмитрий Владимирович, перестав ходить вокруг да около (во всех смыслах) и присев за стол напротив меня. — Большие деньги. Тебе ли не знать, что именно мы оказали вашей студии значительную поддержку, желая, чтобы игра была разработана. И что мы получаем теперь? Компанию-банкрота с подмоченной репутацией, где числятся полтора действующих сотрудника, ещё один совершил самоубийство, а глава отдела разработки (состоявшего, на минуточку, из двух — прописью: двух! — человек) свалил в Штаты! Вот что нам прикажешь после этого делать? — Он картинно всплеснул руками.

— Я всё понимаю, — процедил я. — Но почему вы говорите об этом со мной? Я ведь в первую очередь гонщик…

— Да, а программированием чисто для души занимаешься, — парировал Саморуков. — Ну-ну. И только попробуй сказать, что это другое… Дожили… Ну сам посуди: а с кем мне ещё говорить? Константина этого в стране больше нет, ваш бухгалтер — как её… Софья?.. — не берёт трубку… Так что единственный, кто сможет ответить перед нами по всем обязательствам, — это ты, Миша. Ты.

Он взял какие-то лежащие на столе бумаги.

— Тут у меня отчёты из финансового отдела, которые показывают, сколько денег мы недополучим из-за провала вашей разработки. Читай! — Он развернул ко мне документ. — Нравится сумма? Много?.. Ну так вот, вырисовывается такая картина… Мы можем восполнить эти средства либо