Самый плохой ректор - Анна Рэй

— Хоть здесь прослушки нет. Что ж, семейный совет считаю открытым, — произнес дед и потер поясницу, которую повредил при недавнем падении. — Внук, я, кажется, понял, кто у этих Кошмареков всем заправляет.

— Дуэнья, — хмыкнул Амадор, — тут и понимать нечего.

— Опасный противник, — кивнул Тори-старший и потянулся к крепленому напитку столетней выдержки.

Амадор отобрал у родственника бутылку и погрозил пальцем.

— Дед, ну какой она противник? Милая старушка, правда, немного экстравагантная…

— Старушка?! — возмутился старший Тори. — Да она младше меня лет на двадцать! А ты видел ее наряды? Одна сумочка небось стоит, как моя королевская пенсия за месяц! О чем это говорит?

— О чем?

— Дамочка явно любит деньги. Значит, будет из нас тянуть отступные!

— Прекрати, — отмахнулся Амадор. — Я переговорю с аптекарской дочкой, и мы решим нашу проблему мирно.

— Угу, вы уж с отцом решите: оставите нас без родового гнезда! — буркнул дед. — Впрочем, ты очаровывай кошмарную невесту и добивайся отказа, а ее тетушку я возьму на себя! Главное, не попасться на ее уловки, не упасть лицом в грязь и не загреметь под фанфары…

— Дед, ты уж старайся не падать, осторожнее ходи, — забеспокоился Амадор.

— Да я не об этом! С женитьбой бы не загреметь. Перстень-то она у меня родовой умыкнула!

Амадор рассмеялся над страхами деда:

— Зря переживаешь. Старшая лира Кошмарек не в том возрасте, чтобы думать о замужестве.

— Эх, мой мальчик! — покачал головой Тори-старший. — Запомни, у женщины не бывает возраста — есть только статус. Замужем или в поиске.

— В поиске мужа? — уточнил ректор.

— Кошелька, — со знанием дела пояснил дед. — Муж — это вынужденное приложение. Уж я-то знаю.

Амадор, конечно, знал, что и дед, и отец выбирали жен исходя из выгоды, а не из-за большого и светлого чувства. Но он даже не догадывался, насколько все плохо. Недаром старший Тори столько лет оставался закоренелым холостяком. Почему все эти факты сложились в один большой пазл, Амадор мог лишь предположить. Виновата во всем судьбоносная встреча с адепткой Комарек. Именно поэтому он с нетерпением ждал еще одной встречи — с невестой, чтобы обо всем договориться и получить долгожданную свободу.

Невеста приятно удивила. К ужину спустилась отдохнувшая и выглядела гораздо лучше. Красные пятна с лица сошли, и Амадор разглядел приятные черты, а еще улыбку… Странно, но девушка напомнила ему адептку Комарек. Да что там напомнила, они были похожи, словно родные сестры. А ведь его Лиска сразу подметила сходство, недаром пришла в кабинет и пыталась на этом сыграть. Углядела, хитрая. Мысли о любимой адептке придали Амадору уверенности, и он без предисловий и экивоков попросил невесту об отставке. Правда, беседа оказалась неожиданно откровенной. Амадор вдруг пустился в воспоминания, а еще выяснил, что кошмарная невеста, как и Лиска, мечтала учиться на целителя. Амадору вдруг пришла в голову шальная мысль. А что, если Лиска не обманывала? Может, она и есть… Ректора Тори терзали смутные сомненья, и окончание ужина прошло словно в тумане. Амадор был задумчив, присматривался к лире Кошмарек и все никак не мог прийти к выводу: она или не она?! Он даже упустил тот удивительный момент, когда скандал деда со старшей лирой Кошмарек иссяк, и родственники вдруг объединились вокруг общего врага: лера Страшневицкого. Бывшие неприятели даже решили нанести визит звездочету. В связи с этим дед с лирой Лижбет закрылись в гостиной, чтобы продумать единый план нападения, а внука с племянницей выставили за дверь.

Амадор проводил Элиску до гостевой комнаты и задал важный вопрос:

— Вы по-прежнему не хотите замуж?

И замер в ожидании ответа. Он всматривался в лицо, которое казалось знакомым, и надеялся, что вот-вот услышит заветное: «Я хочу замуж только за тебя!».

— Я хочу учиться, — поторопилась с ответом лира Кошмарек, а Амадор понял, что ошибся.

Он направился в комнату, чтобы собрать багаж и поскорее уехать. Увы, у девицы Кошмарек, кроме улыбки, не было ничего общего с его любимой адепткой. Да, его Лиска могла о чем-то умолчать, схитрить, задумать шалость, но она никогда бы не стала ему врать и изображать другую.

Глава 26. Прекрасная ложь, которую испортила ужасная правда

Амадор Тори

С утра пораньше Амадор вошел в кабинет королевского судьи, пока тот не сбежал на заседание. К несчастью, нормального разговора не получилось: отец юлил и изворачивался. Затея со смотринами ему не понравилась, как и просьба сына показать договор. Более того, лер Тори уже выяснил, где именно в Фуфляндии остановился аптекарь Кошмарек, и отправил ему срочную телеграмму, ибо считал визит аптекарской дочки ее личной инициативой. А на все предложения сына отвечал, что отвертеться от брака не получится, так как они с лером Кошмареком не собираются профукать удачную сделку.

— Все же речь идет о сделке, а не о счастливом браке, — расстроился Амадор.

— Удачный брак — это и есть выгодная сделка, — парировал отец. — И между прочим, совсем недавно ты был не против. Что сейчас-то поменялось?

— Я! Я поменялся, — вырвалось у Амадора.

— Твоя правда, сын. Ты стал несдержан, руководствуешься эмоциями, а не рассудком, — с осуждением произнес отец. — Как знал, что Провинциальная академия до добра не доведет. Впрочем, по карьерной лестнице тоже далеко не доведет. Мог бы давно стать девятым, а может, и восьмым советником короля. А ты прозябаешь в Протумбрии…

— Это моя жизнь! — огрызнулся ректор Тори. — Я сам решу, где и с кем мне прозябать… То есть процветать.

Амадор и хотел бы все объяснить отцу, но у того, как обычно, не было времени. Магический кристалл ожил, и судья отвлекся на важный разговор, указав сыну на дверь. Ректору Тори ничего не оставалось, как отправиться в академию. И он был этому рад. Он соскучился по коллегам и студентам, по своенравным магическим животным, а еще хотел увидеть Лиску. Амадор желал убедиться, что его подозрения — ошибка.

По такому случаю ректор решил воспользоваться порталом, который был доступен немногим и вел из королевского дворца Альмерии в резиденцию наместника Протумбрии и по совместительству его друга. Правда, пришлось задержаться и пообедать с Кристианом, но уже в два часа дня ректор Тори зашел в свой кабинет и сообщил секретарю, что краткосрочный отпуск окончен. Амадор велел вызвать адептку Комарек, сам же уединился с документами. Среди корреспонденции он заметил письмо из Ликарнийской академии и вспомнил, что скоро