Во власти Дубовой короны - Галина Дмитриевна Гончарова

– Твари, – разозлилась Таня. Посмотрела на три дуба, которые росли поперек дороги, и замолчала. Вот ведь… и решать с ними что-то надо. – Лея, это… это с ними надолго?

Салея прислушалась к себе.

– На любой срок, который я загадаю. Хоть навсегда.

Искушение было громадным. Вот честно – бешеное искушение. Пусть стоят тут, растут и никому не мешают. Их же никто не убивает, верно?

Абсолютно. Жить будут, а что дубами, так меньше вреда принесут. И вообще, привычное состояние. Дубовое такое…

– Я знаю, Олег в семье один.

Салея вздохнула. Она понимала, к чему клонит Таня, да и сама уже успокаивалась.

– Сколько ты предлагаешь?

– Год, – приговорила Таня. – За Гнома надо бы и десять лет, но это много для человека, а год им в самый раз…

Деревья задрожали всеми веточками. Кажется, от ужаса.

Салея качнула головой.

– Надо бы года три. А лучше пять.

– У них родители с ума сойдут.

– Напиши им письмо, что дети живы, здоровы и активно исправляются.

– А их за это время не спилят?

Салея только вздохнула. Она уже успокоилась. Пока полечила собаку, пока помогла Тане, совсем чуть-чуть, незаметно срастив обратно сосуды, – агрессия и ушла. Выплеснулась вовне. Враги наказаны, чего их добивать?

– Что ты хочешь с ними сделать?

Таня подумала несколько минут. И стала излагать. Салея послушала – и кивнула:

– Да, пожалуй. Так будет правильно.

И принялась командовать. По Дубовой короне побежали яркие зеленые всполохи.

Когда девушки уходили из проулка, там все было тихо, чисто и спокойно.

Три дубка своим ходом добрались в расположенный неподалеку парк и укоренились на окраине. Там их срубить не должны, но на всякий случай Салея еще набросила на них отвод глаз. Пока прохожие в них лбом не врежутся – не увидят, а потом быстро позабудут. Так спокойнее будет. А еще к отводу глаз – пробуждение. Ладно уж. Если их начнут рубить или пилить раньше, чем через год, чары спадут. Смерти соплякам девушки не хотели. Только проучить.

Пусть постоят, подумают, каково это – зависеть от других. А может, и поумнеют немного. Если повезет.

Огласки не боялась ни одна, ни другая. Пусть через год парни хоть в голос кричат, что они дубами в парке простояли. Ага-ага, у нас же такое через раз случается…

А если мстить будут – уже навечно одревеснеют. Накладывать такое заклинание Салея не стала, ни к чему. Но сказать – запросто. И кто проверит? Это же на себе придется…

Не рискнут. Жить им хочется.

Девушки никому об этом не расскажут, даже Людмиле Владимировне. Незачем ей волноваться лишний раз. Все правильно?

Да…

Глава 9

– Углова, Сантос, к директору.

Девушки переглянулись.

– А что случилось? – поинтересовалась Таня.

– Идите, – отмахнулся Сергей Юрьевич. – Вроде бы ничего страшного….

Ничего?

В кабинете девушек ждали аж восемь человек. Настоящее столпотворение. Родители всех троих оболтусов, плюс Ваня Цыган, плюс еще какой-то незнакомый им мужчина, в джинсах и худи с капюшоном, ну и сам директор. И Сергей Юрьевич.

Атмосфера в кабинете явственно потяжелела, кондиционер не справлялся.

– Углова, Сантос, проходите.

– Добрый день, – поздоровалась Таня.

Кольнула совесть.

Все же родители – волнуются, переживают, вон у матери Жарова глаза заплаканы, да и две другие мамаши не лучше… а что ж вы сыночков-то не воспитывали? Что ж они вообразили, будто можно насиловать?

На самомнение им наступили? И они решили ударить в ответ?

Как пишут в интернете – ачетакова?

Действительно, что тут такого? Отказала девушка? Посмеялась? А мы вот ее изнасилуем да по кругу пустим! В следующий раз не засмеется небось!

Потрясающие моральные принципы! Просто чудесные мальчики, аж восторг прет! Совесть стушевалась и уползла куда-то в район печени. Салея и вовсе ничем таким не страдала, подумаешь… трое идиотов! Они подняли руку на носителя Дубовой короны.

С ними еще милосердно поступили, могли бы и на двести лет дубами оставить.

– Где мой сын? – с ходу надавил Попов-отец.

Таня подняла брови, надеясь, что уши у нее не покраснеют. Хотя под волосами могут и не заметить.

– Не знаю. А должна знать?

– Тань, – Ваня выглядел смущенным, но не заткнулся. – Я знаю, что вчера Серега, Олег и Димка… они к вам пошли. И не вернулись.

– Ко мне домой?

– Нет. Они вас хотели встретить на прогулке с собакой.

– Зачем? – продолжала издеваться Таня.

– Поговорить, – выкрутился Цыган, у которого уши пламенели уже всеми оттенками пурпурного, да и физиономия не отставала. – Пригласить…

– Изнасиловать, – любезно подсказала Таня.

– Не придумывай! – грохнул кулаком Жаров. – Мой сын не такой!

– Неужели? – Таня тоже сдаваться не собиралась. Это раньше она бы в уголок забилась и дрожала. А сейчас… сейчас за ее спиной была Салея. Подруга нуждалась в защите, но она же могла и превратить всех присутствующих в фикусы. Так что… не время бояться! Время кусаться! А то потом придется объяснять, откуда тут еще десяток деревьев пророс. В кабинете директора. – А тебя, Цыган, они тоже пригласили? Остаточки подобрать?

– Я… я просто их ждал.

– Где ждал? С какой целью?

Попов взмахнул рукой. Таня замолчала – вдруг что-то умное скажут?

Ан нет… не сказали.

– Полагаю, сейчас это уже не столь важно. Я вижу, что вы целы и невредимы, девушка. А вот мой сын и его друзья домой не вернулись. И я хотел бы узнать, что с ними случилось.

Таня вздохнула.

Вчера они с Салеей договорились, что будут отвечать. И сейчас она собиралась отстаивать свою версию событий.

– Они сбежали.

– Сбежали? Отчего и куда?

– Вчера мы гуляли с собакой, – произнесла Таня. – Они подошли втроем, начали угрожать, попытались обидеть Гнома. У Сергея был с собой перцовый баллончик, собаку можно осмотреть. Ему до сих пор плохо.

– Да сдалась мне твоя собака! – рыкнул отец Олега.

– Причинение вреда личному имуществу, угроза… между прочим – уголовщина, – меланхолично заметила Таня[27].

– Ты натравила на мальчиков собаку? – вежливо поинтересовался Попов.

– И в мыслях не было никого травить. Гном у меня воспитанный и умный. А вот они едва не отравили собаку… как он мог кого-то цапнуть, если на него газовый баллончик извели?

Родители переглянулись.

Да, если в морду собаке, да таким баллончиком… мать Жарова, у которой был чихуахуа, даже посочувствовала собаке. Ее песик от такого, может, и помер бы сразу. На месте.

Но дети-то где?

– А вот этого я не знаю, – Таня развела руками. – Я не стала терпеть это молча, поднялся шум, люди