Сад Рамы - Артур Кларк

– Ей скучно, – ответил Ричард. – Физически Кэти уже чуть за двадцать. Пойми – она молодая женщина, ей уже на свидания бегать пора, а тут еще независимый нрав. Здесь же ей не на кого поглядеть... Признай, и мы подчас относимся к ней, словно к двенадцатилетней девочке.

Николь молчала. Ричард потянулся к ее руке.

– Мы же всегда знали, что наша Кэти самая тонкая из детей. Увы, ей досталось от меня слишком много.

– Но ты по крайней мере направляешь собственную энергию в дело, возразила Николь. – А Кэти то строит, то разрушает... Ричард, поговори с ней. Иначе у нас возникнут проблемы, когда мы встретимся с другими людьми.

– И что же мне сказать ей? – помолчав, осведомился Ричард. – Что жизнь – не цепь развлечений?.. И зачем выгонять ее из комнаты, из придуманного ею мирка? Возможно, там интереснее. К несчастью, в Новом Эдеме в настоящее время нет ничего привлекательного для молодой женщины.

– Я рассчитывала на большее понимание с твоей стороны, – ответила Николь с некоторым раздражением. – Ричард, мне нужна твоя помощь. К тому же Кэти лучше реагирует на тебя.

Ричард снова умолк, опускаясь в постель.

– Пойдем с ней завтра кататься на водных лыжах – она это любит, – и я попрошу ее хотя бы считаться с остальными членами семьи.

– Очень хорошо. Великолепно, – проговорил Ричард, закончив читать тетрадь Патрика. Он выключил блокнот и поглядел на мальчика, с некоторым беспокойством глядевшего на него из кресла.

– Ты быстро освоил алгебру, – продолжил Ричард. – У тебя явные способности к математике. Когда в Новом Эдеме появятся люди, ты будешь вполне подготовлен для поступления в университет – по крайней мере по математике и точным наукам.

– Но мама говорит, что с английским у меня не все в порядке, – ответил Патрик. – Она утверждает, что такие сочинения пишут малые дети.

Услыхав разговор, из кухни выглянула Николь.

– Патрик, дорогой, Гарсиа 041 говорит, что к письму ты относишься легкомысленно. Я понимаю, что за один вечер всего не выучишь, но, если ты хочешь избежать недоразумений при встрече с остальными людьми, тебе следует подтянуться.

Входная дверь вдруг распахнулась, внутрь влетела Кэти. За ней следовала Элли. Кэти сияла.

– Извините за опоздание, – сказала она, – но у нас был такой день, она обернулась к Патрику. – Я сама переправилась на лодке через все озеро Шекспир. Гарсиа мы оставили на берегу.

Элли восторга сестры не разделяла, она даже казалась обиженной.

– С тобой все в порядке, детка? – спросила Николь у младшей дочери, пока Кэти потчевала семейство повествованием о приключении на озере.

– Так здорово было, – делилась впечатлениями Кэти. – Мы мчались по волнам, быстро-быстро. Бам-бам-бам – с волны на волну. Мне даже казалось, что я лечу.

– Лодки – это не игрушки, – отозвалась спустя недолгое время Николь. Она пригласила всех к столу. Бенджи, таскавший пальцами на кухне салат из миски, последним присоединился к обедающим.

– А что бы ты стала делать, если бы лодка перевернулась? поинтересовалась Николь, когда все уселись за стол.

– Гарсиа спасли бы нас, – в голосе Кэти не было сомнений. Их там было трое на берегу, и все приглядывали за нами... В конце концов, зачем еще они нужны... Кстати, мы были в спасательных жилетах, и я умею плавать.

– А твоя сестра – нет, – с осуждением в голосе возразила Николь, – и ты знаешь, что ей было бы страшно упасть в воду.

Кэти начала возражать, но Ричард вмешался и переменил тему прежде, чем успел вспыхнуть конфликт. Все нервничали и без того. Рама уже месяц находился на орбите вокруг Марса, а с Земли никто не прилетел. Николь всегда предполагала, что встреча с людьми состоится сразу же, как только Рама выйдет на орбиту Марса.

После обеда вместе с Ричардом все отправились в маленькую обсерваторию на заднем дворе, чтобы поглядеть на Марс. Обсерватория была подключена к датчикам внешнего обзора, но на самом Раме она ничего не позволяла видеть вне Нового Эдема (Орел твердо настаивал на этом во время обсуждения проекта), так что люди могли только наслаждаться великолепным видом красной планеты.

Особенно любил эти наблюдения Бенджи. Он гордо показывал на вулканы в районе Тарсис, на огромный каньон, именуемый Долиной Маринера, и область Хрис, где более двухсот лет назад опустился на Марс первый «Викинг» [американский космический аппарат, впервые совершивший посадку на поверхность Марса в 1976 г.]. К югу от станции Матч, ядра крупной марсианской колонии, заброшенной в скорбные годы, последовавшие за Великим хаосом, образовывалась пыльная буря. Ричард рассуждал вслух о том, что эта буря может распространиться на всю планету: наступало время подобных бурь.

– А что будет, если земляне не прилетят? – спросила Кэти во время паузы в наблюдениях. – Мама, только отвечай прямо. Мы уже не дети.

Николь не обратила внимания на выпад.

– Если я ничего не забыла, мы должны оставаться на орбите Марса шесть месяцев. Если за это время встреча не состоится, Рама направится к Земле. – Она помедлила несколько секунд. – Но о том, что будет после того, мы с отцом не имеем ни малейшего представления. Орел сказал, что, если придется обращаться к дублирующим планам, нам сообщат ровно столько, сколько следует знать.

На громадном настенном экране сменяли друг Друга изображения Марса.

– А где же Земля? – спросил Бенджи.

– Она обращается вокруг Солнца внутри орбиты Марса, третья от нашего светила планета, – ответил Ричард. – Помнишь, я показывал тебе все планеты на компьютере.

– Я не об этом, – очень медленно проговорил Бенджи. – Я хочу видеть Землю.

Простая просьба. Ричарду даже в голову не приходило, хотя он уже не раз приводил семью в обсерваторию, что детям интересен маленький голубой огонек в звездном небе.

– Отсюда Землю не разглядеть, чересчур далеко, – Ричард запросил у базы данных процедуру выхода на нужный видеодатчик. – Она выглядит как яркая звезда, например Сириус.

Ричард не понимал их. Стоило только ему отыскать Землю и установить в центре экрана крохотный огонек, как дети с неподдельным вниманием принимались изучать светлую точку.

«Это наш дом, – думала Николь, удивленная внезапной сменой настроения в комнате, – хоть вы и не были там, мои дорогие». Она тоже смотрела на эту звездочку, и воспоминания о Земле сменяли друг друга. Николь почувствовала такую тоску по дому, такое стремление вернуться на благословенную, полную чудес океанскую планету. Слезы наполнили ее глаза, и она постаралась обнять сбившихся в кучу детей.

– Куда бы ни занесло нас, к какому пределу этой дивной Вселенной, тихо проговорила она, – всегда и везде эта голубая звездочка останется нашим домом.