уснуть. Тогда он спустился вниз съел поданный женой старосты деревни завтрак, из остатков вчерашнего ужина и с тяжёлым сердцем пустился наконец в путь. Было холодно, в лощинах стелился серый холодный туман, очень скоро деревня пропала из вида. По обеим сторонам узкой тропы грустно шелестели густые заросли рыжего вереска. Зима была уже совсем близко. Тропинка свернула направо и побежала мимо глубокого ущелья. Холм, по которому ехал Роберт спускался вниз уступами похожими на гигантскую лестницу. Следующим вниз уступе также проходила тропинка ещё более узкая и извилистая. В некоторых местах эта тропа шла по самому краю пропасти, у Роберта сжималось сердце от страха, когда он представлял себе, как мог бы проезжать там, где коню было даже трудно поворачивать. Найт ехал не спеша, надо признать, тётка дала ему отличного коня, на того которого он купил по приезде, Роберт навьючил свои доспехи и другие небольшие пожитки. Ведя коня в поводу, он, не торопясь продвигался вперёд, с неохотой ожидая увидеть с минуты на минуту мрачные башни Замка на Перевале. Сам замок Роберту видеть не приходилось, но ему почему-то казалось, что он будет непременно мрачным. В ущелье было тихо, высоко в небе парил ястреб, раскинув крылья. Роберту казалось, что он неподвижно застыл в воздухе. Издалека послышался громкий стук копыт, он эхом пробежал по ущёлью усиливаясь с каждой секундой. Вначале Роберту казалось, что всадник догоняет его, но потом он понял, что конь скачет внизу, по идущей над пропастью тропинке. У Роберта похолодело сердце, судя по скорости, с которой приближалось эхо, всадник мчался с удивительной скоростью. Найт невольно остановил коня ожидая появления лошади с седоком на тропинке у своих ног. Через секунду он увидел серого в коричневых пятнах коня, который стрелой мчался вперёд. Приглядевшись, Роберт увидел в седле девушку. Он решил, что это девушка, потому что длинные ярко рыжие волосы развивались на ветру, лицо всадницы он конечно разглядеть не мог. Девушка была в чёрном камзоле и сидела на коне как мужчина. Впрочем, это было не новостью в этих диких краях. Вначале Роберт подумал, что лошадь понесла и девушка просто не может справиться со своим обезумевшим конём. Но он быстро убедился, что сделал поспешный вывод, когда всадница яростно хлестнула своего коня по крупу, пытаясь заставить его бежать ещё быстрее. «Она с ума сошла!» — пронеслось в голове у Роберта. Этой девушке был либо совершенно неведом страх, либо у неё голова была не в порядке. Найт заметил, что тропинка внизу поднимается наверх, где по всей видимости сольётся с той дороги, по которой следовал он сам. К его облегчению, рыжая всадница уже миновала самый опасный участок дороги и рысью поднималась на холм. Любопытство овладело Робертом, не отдавая себе отчёта в своих действиях, он ударил каблуками своего коня, чтобы догнать девушку. Тропинка нырнула вниз, потом поднялась вверх и одолев подъём Роберт увидел всадницу. Её конь стоял на самом краю обрыва, бока его раздувались, на крупе выступила пена. Девушка находилась спиной к Роберту, он заметил на её поясе меч, рыжие вьющиеся волосы развивал ветер. Наклонившись вперёд, девушка смотрела вниз в затянутую туманом пропасть, как будто пыталась что-то разглядеть на её дне. У Роберта снова замерло сердце от страха за неё. Он поспешил вперёд, и девушка услышала его. Она выпрямилась и тронув поводья развернула своего необыкновенно послушного коня. Найт увидел наконец её лицо и невольно выдохнул с облегчением. Где-то в глубине его сознания таился страх, что прекрасная всадница окажется некрасивой, с грубым мужским лицом, но девушка была прекрасна. Даже более того, взглянув на неё Роберт на секунду онемел. Когда он представлял себе девушку, в которую мог бы влюбиться, то всегда почему-то видел перед собой нежное лицо с веснушками на пухлых щёчках, эти густые рыжие волосы и огромные голубые глаза. Между тем девушка приблизилась, Роберта поразило, что она вдруг уставилась на него с каким-то почти ужасом, лицо её сильно побледнело, она впилась в него так пристально, как будто встретила призрака. Подъехав вплотную, девушка остановила коня и спросила на одном из гельских наречий:
— Кто Вы и что делаете здесь?
Роберту пришлось приложить некоторые усилия, чтобы понять её. За пять лет проведённых в Романии, он позабыл почти все местные диалекты. Голос у девушки был совсем детским, теперь, когда она приблизилась, Роберт понял, что она необыкновенно молода, пожалуй, даже моложе него самого.
— Кто Вы прекрасная девушка? — спросил он с трудом подбирая слова.
На лице девушки промелькнула тень неудовольствия.
— Вас не учили сир, что невежливо отвечать вопросом на вопрос? — спросила она, не отрывая от лица Роберта своих прекрасных тёмно-синих глаз. Девушка перешла сейчас на более распространённый в горах диалект, и Роберт теперь понимал её без труда. «Она не только умна, но и тактична!» — подумал он с восхищением.
— Прошу простить меня! — отвечал он с поклоном, — я просто странствующий рыцарь, путешествующий в этих местах! Моё имя Вам ничего не скажет!
Хоть Роберт и был очарован, но всё же решил пока не открывать незнакомке своё имя. «Кто знает, на чьей она стороне!» — подумал он. Девушка фыркнула.
— Что ж, тогда и я не стану представляться! — отвечала она, довольно резко.
— Я видел, как Вы скачите внизу и был восхищён Вашей смелостью! — Роберт благоразумно решил перевести разговор на другую тему.
Незнакомка снова презрительно фыркнула.
— Хороша смелость! Восхищайтесь моей лошадью! Ласточка самый быстрый конь в этой долине! — проговорила она с вызовом.
Между тем они постепенно сдвинулись с места, начав двигаться по дороге вперёд в том направлении, в котором ехал Роберт.
— Вам по пути со мной? — осведомился он.
— Вам то, что за дело? — отрезала девушка.
Перед Робертом вдруг всплыло позабытое воспоминание из детства. На собрании горных кланов, брат взял его с собой. Тогда ему было, кажется, четыре или пять. Пока взрослые обсуждали свои дела, дети играли во дворе. Роберт увидел пухленькую весёлую девочку лет трёх, с ярко рыжими волосами и такими же большими голубыми глазами, как у прекрасной всадницы. Девочка возилась с огромной лохматой собакой, время от времени она падала, но не плакала, а напротив заливалась радостным смехом. Кажется, тогда Роберт впервые испытал волнение в груди, подобное тому, что ощутил минуту назад, когда увидел лицо прекрасной всадницы. Подойти к девочке он так и не решился, но её образ ещё долго преследовал его во сне. Роберту пришло в голову, что возможно его представление о своей будущей жене,
