Доказательство Канта - Елена Янова

Недолго думая, скорпикора хлестнула хвостом в мою сторону, и я еле увернулся от фатально опасного кончика хвоста. У скорпикоры было неоспоримое преимущество — яд, броня и многолетний опыт охоты. У меня была лишь интуиция, верткость и год с малым тренировок.

Сосредоточившись и ускользая от хищника, я начинал уставать и бояться, что смертельный поединок закончится не в мою пользу. Наконец, скорпикора остановилась, примериваясь, и точно в третий слева сверху глазок — самое тонкое место головной брони — зашла тяжелая игла с усиленным сердечником. Такие носил только Роман, я это прекрасно знал. Я выдохнул, выпрямляясь во весь рост — звездный берет, держа в руках игломет, наблюдал сквозь прицел за мной и дергающимся в конвульсиях животным.

— Что ты там забыл? — астродесантник был немногословен, и по его лицу я видел, что он обстановку вроде понял, но давал задиристым воякам шанс на реабилитацию. Те стояли за его спиной с независимым видом, вроде как они на помощь позвали, а то тут один неразумный покорять мир бросился. Идея была сама по себе неплоха, но они не учитывали, что Роман успел хорошо меня узнать. По крайней мере, я на это надеялся.

— Ничего особенного, Тайвин жаловался, что я зверье не ловлю. — Наябедничал я и, убедившись, что скорпикора окончательно затихла, схватил ее за ногу и поволок к проему в заборе. Внезапно хвост еще раз конвульсивно дернулся, и я на непонятно каком адреналине избежал укуса — только крохотная капелька, сорвавшись с жала, упала на ткань футболки, а на самом подергивающемся кончике ядовитого когтя появилась интенсивно поблескивающая капля жидкости. Я мгновенно содрал с себя одежду и, повинуясь вбитым рефлексам, скомандовал:

— Пробирку!

Роман, действуя на том же автомате, что и я, виртуозно извлек откуда-то контейнер для проб и кинул мне. Я поймал и, держа со всей силы хвост скорпикоры, невероятно боясь, что она в предсмертной конвульсии дернется еще разок — и мне кирдык, собрал пробу яда и хвост для верности обмотал снятой футболкой. Такого вещества в коллекции Тайвина еще не было, как и целого тела животного — обычно живучая тварь ускользала с полусотней игл в броне. На поднятый нами шум сбежалась вся казарма, а заводилы растворились в задних рядах.

Я, полуголый, с пробиркой в одной руке и волоча за лапу скорпикору в другой, был встречен единогласным молчанием и не стал терять возможность спустить пары.

— Тайвин! — громогласно проорал я в сторону корпуса ученых. — Я вам мамонта принес, нужен?

* * *

Очередное происшествие со скорпикорьими танцами, пробиркой и мной в главной роли спектакля произвело ровно противоположный эффект тому, на который я рассчитывал.

Тайвин и условно «моя» часть казармы на меня окрысились за то, что я сунулся в поле без них — как будто у меня был выбор! Подозреваю, немалая доля заслуг в их реакции была в нарочито громких разговорах о «самых умных выскочках», а про засаду я им рассказывать не стал, зачем лишний раз сеять раздор в нашем сложно устроенном социуме.

Роман молчаливо, но укоризненно на меня поглядывал, намекая, что неплохо бы детально рассказать хотя бы ему, а суровые «колонисты» презрительно фыркали, дескать, подумаешь, от скорпикоры попрыгал, не ты ж ее завалил, и вообще, от серьезного разговора сбежал, а сейчас, того и гляди, начальству пойдет жаловаться, одним словом, падаль, а не мужик. Мне оставалось молча переживать сию вселенскую несправедливость весь вечер и полночи. В оставшуюся половину удалось худо-бедно поспать.

В гнетущей утренней тишине я собрался к выходу, предпочтя в этот раз облегченную броню, визор вместо шлема, стандартный игломет, но расширенный вариант аптечки и минимум снаряжения в угоду месту под оборудование и емкости для проб и образцов.

Звать я с собой никого не хотел — у меня был законный выходной, и провести я его думал с пользой. А именно — сходить недалеко и ненадолго в одно лицо и поучиться брать образцы на простых и понятных материалах. Обидки обидками, но я понимал, что Тайвин прав, и мозг дан мне не только чтобы туда глюкозу закидывать, да и подумать хотелось в тишине и одиночестве.

Для этого мне особо никто не был нужен: дальше тени забора я не собирался, сборной командной солянкой из-под палки я был сыт по горло, и мне нужна была спаянная, единая и понимающая система, гибкая и открытая для всего нового. Раз такой пока нет — буду ходить по выходным сам, пока не запретили, все равно репутация уже напрочь испорчена. Инфразвуковую волну после скорпикоры под самым носом пустили усиленную — зверья много не должно быть, Тайвин наверняка занят подзаборной добычей и дуется, но я все равно намеревался его оторвать для краткого мастер-класса.

Пока я натягивал перчатки — завершающую часть экипировки — ко мне подошли Макс, Роман, Али и Уилл — новообретенный первопроходец с фирменной сумасшедшинкой из второй волны новобранцев.

— Ничего не хочешь рассказать? — исподлобья враждебно глянула Макс. Я пожал плечами и хмыкнул.

— Нет. Вот, пойду потренируюсь немного. — Роман нахмурился, а Али и Уилл переглянулись в недоумении. На их памяти карьеристом я не был, и мое поведение было для них непонятным, и я пояснил: — У меня сегодня выходной, а вчера долго и нудно Тайвин песочил за то, что образцы не те ношу. Вот и психанул, каюсь. Но проблема никуда не делась, надо учиться. — Я неподдельно печально вздохнул. Пусть лучше считают безбашенным отморозком и выслуживающимся эгоистом, чем нытиком. А с проблемой борзых новичков я представил, как разобраться. В следующий раз, если они попадут со мной в выход, дам им покомандовать.

* * *

Седовласый и Тайвин сидели