Возвращение Мориарти - Джон Гарднер

К сожалению, заманчивые мечты ничем не помогали Кроу в его нынешнем расследовании, а потому инспектор решительно отодвинул их подальше и сосредоточился на текущей задаче. Если Мориарти и впрямь генерал некоей криминальной армии, то не исключено, что истории о нем, встречающиеся в старых документах, содержат по крайней мере крупицу правды.

Одной из самых невероятных и часто повторяющихся тем была та, согласно которой Мориарти был профессором Джеймсом Мориарти, прославившимся рядом работ в научном мире и обладавшим сверхъестественной способностью полностью изменять внешность. Поработав с показаниями, инспектор сумел выделить по меньшей мере один факт: Мориарти существовал как бы в двух обличьях. Одни описывали его как высокого, сухощавого мужчину с характерным лицом, хорошо известным многим ученым; другие — как человека, не столь высокого роста, на несколько лет моложе, плотного и к тому же, в отличие от первого, обладателя внушительной шевелюры.

Логика вела инспектора к простому заключению: либо за профессора Мориарти, вожака преступного мира, выдают себя два разных человека; либо один человек выдает себя за двоих. Если верно последнее положение, то человек этот не может быть профессором Мориарти хотя бы в силу возраста. Quod erat demonstrandum. Что и требовалось доказать.

Довольно улыбнувшись, инспектор начал тихонько напевать про себя, а потом и вовсе разразился песенкой:

О! Мистер Паркер, что делать мне?В Бирмингем я хотела поехать,Но меня отправили в Кру…

Несколько недель назад миссис Коулз затащила его на постановку «Мисс Мари Ллойд» в Эмпайр-театр, что на Лейстер-сквер, и они еще долго посмеивались над весьма откровенными намеками героини.

Верните же в Лондон меня,Скорее, скорее верните,О! Мистер Портер…

Инспектор вздрогнул и остановился, услышав донесшееся от двери вежливое покашливание.

— Звали, сэр? — спросил сержант Таннер.

— Нет, не звал, — грубовато отозвался смущенный Кроу. — Но раз уж вы здесь, то будет и для вас задание.

Вот так сержант Таннер подключился к группе детективов, которым было поручено детальным образом изучить жизнь и биографию Мориарти — его родственников, работу в университете, все и всех, кто был связан с ним до его переезда в Лондон.

Коря себя за неуместное рвение, сержант Таннер внес изменения в свое рабочее расписание, перепоручил другому детективу дело покойного полковника Морана и приступил к исполнению нового задания, предоставив инспектору возможность целиком посвятить себя логическому исследованию иных аспектов ситуации.

— Как думаешь, Джим, из-за чего вся эта суета?

Вопрос, адресованный Джиму Терреманту, задал экзекутор с изуродованным, перебитым носом.

— Не знаю и знать не хочу, — отозвался Терремант. — По-моему, это как-то связано с тем мальчишкой. Профессор — человек осторожный. Мой тебе совет — делай, что скажут, смотри во все глаза и не верь никому, кроме Профессора, Пейджета и Ли Чоу.

— У меня от этого желтого черта мурашки по коже.

— Ну, тогда дела твои плохи. — Терремант с чувством сплюнул. — Чертей здесь соберется сегодня целый дом. Итальяшки, немчура, лягушатники, испанцы. Профессор всех собирает.

— Тогда да. За женщинами глаз да глаз нужен. А итальяшку я бы и с собственной бабулей на минуту не оставил.

— Вот и присматривай за всем: за женщинами да за серебром.

Кареты начали подъезжать в четверть двенадцатого. Из «Вестминстер Пэлас» приехал Луиджи Санционаре в сопровождении юного соотечественника; из «Сомерсет-Хауса» Эстебан Зегорбе — в единственном числе; немец Фриц покинул «Лонг» в компании герра Шлайфштайна; а Жан Гризомбр, выйдя из «Ройял экзетер», предпочел совершить пешую прогулку под присмотром двух французских телохранителей.

Письменный стол убрали в спальню, а его место занял большой обеденный. Вокруг стола расставили шесть стульев. Из людей Мориарти пригласили только Пейджета, Ли Чоу и двух братьев Джейкобс, хотя и команда Терреманта, наблюдавшая сейчас за приготовлением еды и напитков и их доставкой из кухни в апартаменты Профессора, должна была находиться поблизости.

Внешнее наблюдение за всеми подходами к Лаймхаузу вел отряд Паркера, причем некоторые из сторожей держали наготове заряженные револьверы и пистолеты.

Мориарти, не ставший принимать обличье брата, оделся в черное: длинный сюртук, брюки, манишка и несколько старомодный галстук, придававший ему сходство то ли с врачом, то ли с банкиром. Гостей Профессор встречал на верхней площадке. Справа и чуть позади от него стоял Пейджет. Рукопожатия, улыбки, поклоны, приветствия, знакомства… Санционаре, как выяснилось, еще не встречался со Шлайфштайном, который, в свою очередь, не был знаком с Гризомбром. И, наконец, никто из гостей до сегодняшнего дня в глаза не видел Зегорбе.

Языковую проблему решили заранее — все переговоры предполагалось вести на английском, а вот сопровождавшим, поскольку не все они владели этим языком, пришлось вовсю использовать язык знаков и жестов.

Дело шло к ланчу, когда Мориарти попросил внимания.

— Джентльмены, прежде чем мы перейдем к официальной части, я хотел бы сказать, что позволил себе небольшую вольность. У нас есть еще один гость.

Присутствующие нервно переглянулись.

— Прошу не беспокоиться, — с улыбкой продолжал Мориарти. — Он — один из нас. Европеец, хотя и принял новое гражданство. — Профессор взял паузу, скользнул взглядом по встревоженным лицам. — Нам говорят, что Америка — самая прогрессивная страна нашего времени. Так оно и есть, поскольку наши друзья уже прекрасно организованы. Вот почему я, исходя из наших интересов, пригласил эмиссара из этой великой страны, чтобы он — как бы вернее выразиться? — понаблюдал за нашими дискуссиями и поделился своим мнением.

Мориарти кивнул Пейджету, и тот открыл дверь перед высоким, дородным мужчиной лет тридцати в темном костюме с жемчужно-серебристым платком на шее.

— Позвольте представить… — Профессор широко раскинул руки. — Мистер Пол Голден из Нью-Йорка.

При всех своих внушительных габаритах мистер Голден производил впечатление человека далеко не флегматичного, что подтверждал и цепкий, пытливый взгляд, скользнувший по лицам собравшихся. Когда же гость заговорил, голос его прозвучал с сильным гортанным акцентом.

— Мне приятно находиться здесь. — Полные, мясистые губы едва заметно дрогнули в легкой улыбке. — Друзья в Сити — так у нас называют Нью-Йорк — просили передать вам всем самые наилучшие пожелания. Я также благодарен за приглашение, позволившее мне совершить путешествие через океан. Как уже сказал уважаемый Профессор, мы стараемся работать организованно. Мне будет интересно узнать, как работаете вы.

Внимательно выслушав американского коллегу, гости с некоторой робостью подошли к нему — пожать руку и засвидетельствовать почтение.

Пейджет уже заметил, что американец — о прибытии которого Профессор сообщил ему за пару минут до начала собрания — не расположен к продолжительным разговорам.

После двух или трех стаканов кларета присутствующим предложили ланч. Прислуживали за столом Билл и Берт Джейкобсы, имевшие немалый опыт по этой части. Блюда же из кухни доставили Фанни Джонс и Мэри Макнил, за каждой из которых неотступно следовал человек Терреманта. За всем происходящим наблюдали со стороны Пейджет и Ли Чоу.

Миссис Кейт Райт на сей раз превзошла себя. За похлебкой (приготовленной из фасоли, помидоров, свеклы, лука и сельдерея) последовали отбивные из омара. Мясная перемена включала в себя традиционный ростбиф с йоркширским пудингом, пюре из моркови с репой, вареный картофель и весеннюю капусту. Санционаре с улыбкой заметил, что Зегорбе, Гризомбру и ему самому следовало бы испросить папское разрешение, поскольку день сегодня пятница, а они все принадлежат к семьям, исповедующим римско-католическую веру. Шлайфштайн нахмурился — реплика явно пришлась ему не по вкусу. Голден загадочно усмехнулся, как будто знал нечто такое, чего не знали другие. Потом подали лондонский пудинг, любимое блюдо самой Кейт Райт, приготовленное из абрикосового джема, песочного печенья, сливочного масла, молока, лимона и яиц. Закончился ланч «верховыми ангелами», пикантным кушаньем, особо ценимым Мориарти, который всегда питал слабость к бекону и устрицам.

Пока пять вожаков наслаждались ланчем, их приближенные довольствовались холодными закусками в сторонке, не спуская, разумеется, глаз со своих подопечных.

Заседание продолжилось под председательством Мориарти. Пейджет, выйдя из комнаты, убедился, что все люди Терреманта находятся на своих постах; молчаливые телохранители гостей расположились за спинами охраняемых.