Уникумы Вселенной - 1 - Юрий Иванович

Проводник, прикрываясь ладонью от солнца, осмотрел горизонт зоркими глазами и указал рукой в юго-восточном направлении:

- А там начинается плато, на котором песок долго не задерживается.

Александр приложил к глазам мощный бинокль и только тогда увидел на самой кромке горизонта, немного отличающуюся по цвету часть пустыни.

- Сколько до него километров?

- Около тридцати, - немного подумав, ответил Бегим.

- Значит, нам ещё пылить пятнадцать километров. Максимум час.

- Если не будет неожиданностей, то даже полчаса. Видите, - стал пояснять провод­ник. - С этого места барханы резко идут на убыль, и последний участок проскочим го­раздо быстрее.

Из джипа, тем временем, вышла Лариса и у Броди защемило сердце от жалости и переживания. Губы её были потрескавшимися от жары, глаза слезились от раздражающей пыли, лицо было бледным от беспощадной тряски, создаваемой при езде. "Надо было всё-таки ехать лучшей дорогой: как её бедненькую укачало!" - с поздним раскаянием подумал Александр.

- Ярославовна, солнышко! - обратился он к ней. - Потерпи ещё пол часика, и мы будем на месте.

- Сколько надо начальник, столько и буду терпеть! - она попыталась улыбнуться. - Просто хочу хоть одну минутку немножко размяться и разогнуться. Все кости ноют, а к попке вообще больно дотронуться.

- Обещаю: как только обустроимся, сразу сделаю массаж!

- На всё тело?

- Любой каприз! - весело подтвердил Броди, сворачивая карту.

Проводник, внимательно рассмотревший участок предстоящего пути, принял ре­шение:

- Вернёмся обратно к грузовикам и поедем вон той лощиной.

- Как угодно, - согласился Александр Константинович, - Главное - побыстрей!

Они уселись на свои места: Бегим за рулём, Броди рядом, а Лариса на заднем сиде­нье. Джип развернулся и лихо помчался к поджидающим их КАМАЗам.

И действительно, через полчаса экспедиция достигла намеченного её руководите­лем места для разбивки лагеря. Ещё полчаса ушло на окончательный выбор соответст­вующей площадки, а потом началась лихорадочная работа по разгрузке автомобилей, ус­тановке палаток и, в первую очередь, постройке кухни. В ней Лариса тут же стала гото­вить ужин и заодно - пропущенный обед. В состав группы входили ещё четыре археолога-практиканта и два водителя-профессионала, участие которых в экспедиции вызвало удив­ление даже у невозмутимого Бегима. Эти водители были постоянными участниками все­мирно известных рейдов Париж-Даккар и только Броди с Ларисой знали, как удалось до­говориться с этими супер-профи. Через несколько дней, в зависимости от обстановки, КАМАЗы должны были вернуться в Триполи по более лёгкой трассе, через плато и там дожидаться сигнала по радио о доставке второй части снаряжения. А пока их водители, благодаря своему мощному телосложению, выделяясь тем самым среди остальных, с ве­сёлым задором выкатывали из кузовов тяжёлые бочки с горючим и водой. Устанавливали и подключали переносной генератор для освещения и подзарядки палаточных аккумуля­торов.

Среди оборудования был также и большой стационарный генератор, но его решили выгружать на следующий день. В его запуске, в ближайшие дни, не было необходимости.

Конечно, Александр Константинович понимал, что возможно со временем весь ла­герь придётся переносить в другое место, вплотную к объектам, которые он надеялся оты­скать. Но это его нисколько не смущало. Главное было - найти. А в том, что ему повезёт, он совершенно не сомневался. Уж больно подробное было описание местонахождения и устройства столицы доисторического государства на расшифрованных им текстах с се­ребряных пластин. А если удастся отыскать и подземное озеро, координаты и глубина ко­торого тоже были примерно известны, то уже только это, оправдало бы всю экспедицию.

Официальная версия, которую Броди предоставил всем интересующимся целью поиска его археологической группы, была довольно далека от истинной и заключалась в сле­дующем: Полторы тысячи лет назад, на этом месте, якобы, был воздвигнут один из круп­ных городов, которые как грибы возникали в то время на месте пересечения караван­ных путей. Построенный за рекордный срок - несколько десятилетий, город, в ещё более ко­роткий срок - за неделю, был засыпан полностью страшной песчаной бурей. И вот Броди, в одном из древних манускриптов, нашёл и расшифровал данные не только о точ­ном ме­стонахождении города, но и описание обширной сети катакомб под ним. А ведь в тех на­верняка осталось множество предметов ценных как для археологов, так и для исто­риков.

Подавляющее большинство, если не сказать - все, специалистов и исследователей отнеслись к сведениям о городе, мягко говоря, скептически. Даже близкие друзья стали поднимать Александра Константиновича на смех, пытаясь его образумить и убедить в ошибочности найденных им данных. А уж когда узнали о величине вкладываемых в экс­педицию средств, вообще при упоминании об этом, крутили пальцами возле висков, даже не пытаясь при этом извиняться.

Но Броди именно этого и добивался. На первой стадии поисков, как он считал, со­вершенно были нежелательны: ни излишнее внимание, ни чьё-нибудь вмешательство. Ни­кто, или вернее почти никто, не верил даже в маломальский успех затеянного мероприя­тия.

А кто верил то? Ну, во-первых, сам Александр Константинович. Потому что знал и был уверен, к тому же, на все сто процентов. Ему даже порой казалось, что его знания вы­пирают наружу, каждый встречный видит его радость и еле сдерживаемое чувство пред­стоящей победы. Победы, о которой мечтает каждый, желающий прославиться на века.

Во-вторых - Лариса. Или как теперь часто называл её Броди, особенно наедине: "Моя бесценная госпожа Генеральный спонсор". Она верила потому, что в это верил сам Броди. А то, что она знала все мельчайшие секреты и подробности, которые кроме них двоих никто не знал, было для неё второстепенно.

В-третьих - Ярослав Ершко. Выходец их Украины, уже десять лет как осевший во Франции, став там крупным бизнесменом и предпринимателем. А он верил потому, что так ему приказала его единственная дочь, Лариса.

Ну и, наконец, в-четвёртых - Карл Пузин. Известнейший испанский археолог, спе­циалист по средиземноморью, огромный авторитет в области древней письменности и её расшифровке. За свою карьеру он так перелопатил земли и побережья Испании, как до него ни один из людей родившихся в древней Иберии. Никто не знал, даже он сам, его ис­тинной национальности. В детском доме города Одесса, где он воспитывался и получал среднее образование, в документах было записано: русский. Какие-либо сведения о роди­телях отсутствовали полностью. Но сам Карл утверждал, что всю жизнь, с самого детства чувствовал себя испанцем. Подтверждением тому было необычайно лёгкое усвоение ис­панского языка в школьные годы, постоянная тяга к изучению испанской истории, куль­туры и географии. Именно благодаря отличному знанию языка, Карла Пузина, студента Одесского университета, в 1978 году прикомандировали к группе каких-то деятелей, еду­щих в Мадрид на симпозиум. В те времена Советский Союз процветал, у власти крепко стояли коммунисты, и подобная поездка считалась необычайным подарком фортуны, сча­стливым поворотом судьбы. И Пузин не замедлил им воспользоваться. Лишь только встречающий их автомобиль остановился на перекрёстке в густонаселённом квартале Мадрида, он открыл дверцу и сбежал от сопровождающего их кэгэбиста, смешавшись с толпой, а потом спрятавшись в одном из подъездов. В тот же день он добрался куда надо и попросил политического убежища. И его мечта сбылась - он стал испанцем.