Запретные навсегда (ЛП) - Джеймс М. Р.

— Так трудно выбрать, — размышляет он, и я слышу крик разочарования Джианы с того места, где они стоят, с маской ужаса на лице, когда она слушает Арта.

— Просто позволь ему убить нас, родной! — Кричит она, делая шаг вперед. Томас хватает ее за руку, но она стряхивает его с удивительной силой, глядя на меня с мольбой в глазах. — Беги и забери Сашу! Оно того не стоит…

— Заткнись, женщина! — Арт набрасывается на нее, сильно ударяя по лицу, и в этот момент все меняется.

Я вижу, как в тот момент, когда в Томасе что-то ломается, он превращается из пожилого садовника и конюха в мужа, жене которого причинили вред. Он бросается к Арту, издавая непонятный крик, бросаясь на вооруженного человека. Когда Арт отступает, чтобы ударить его рукояткой пистолета, я замечаю Левина, выходящего из-за дальнего угла дома, а за его спиной, двух моих бывших охранников. Краем глаза, с другой стороны, я вижу еще двоих. Я вижу, как Левин едва заметно кивает, щелкает пальцем, и ночь прорезает звук выстрела.

Томас отшатывается, его рука на руке Джианы, явно реагируя так, как будто выстрел был сделан Артуро. Я чувствую, как Саша напрягается рядом со мной, но в следующую секунду Арт бросается вперед, его колено подгибается, когда пуля находит свою цель. Рефлекторно он нажимает на спусковой крючок своего собственного пистолета, и выстрел становится громким. Саша бросается на траву, Томас и Джиана отскакивают в сторону, но я уже поднимаюсь на ноги, когда Левин бросается вперед, он и другие мужчины пользуются возможностью броситься на Арта.

— Ты, блядь… — выдыхает Арт, пытаясь снова подняться, даже с искалеченным коленом. — Ты, блядь, солгал… Я сказал…

— Мне похуй, что ты сказал. — Я выбиваю пистолет из его протянутой руки и тянусь за ним, когда Левин приближается к нам. Он и другие мужчины окружили Арта, наставив на него оружие. — Ты привел нас с Сашей сюда, угрожая убить дорогих мне людей. Минуту назад ты угрожал изнасиловать ее у меня на глазах. Я давал тебе шанс отступить. Я дал тебе шанс переосмыслить то, что ты делал. Я предложил тебе гребаное прощение, и вот как ты мне отплатил?

Я медленно протягиваю руку, направляя пистолет ему в голову.

— Я думаю, что давно пора было избавить тебя от страданий, Артуро Агости. Ты мне не брат.

Я на волосок от того, чтобы нажать на спусковой крючок, когда чувствую руку Саши на своей руке. Я колеблюсь всего секунду, удивленно глядя на нее.

— Он твой брат, — мягко говорит она, ее рука скользит вниз по моей руке. — Я знаю тебя, Макс. Я знаю, что в этот момент ты бы нажал на спусковой крючок без колебаний из-за того, что он сделал. Я знаю, ты бы добавил еще больше крови к тем рукам, которые всегда пытаешься отмыть дочиста. Но сейчас я могу кое-что сделать для тебя, чтобы уберечь тебя от этого бремени.

Ее рука накрывает мою, тянется к пистолету.

— Что? — Я смотрю на нее, не до конца понимая. — Саша, я не позволю ему уйти. Только не после того, как…

— Я тебя об этом не прошу. Дай мне пистолет, Макс. — Ее рука сжимает его сильнее. — Отдай его мне.

— Я не понимаю.

— Он твой брат, — тихо повторяет она. — Но он не мой, и мне тоже нужно свести с ним счеты. Так что на этот раз я буду той, кто сделает это.

Тогда до меня доходит, что она говорит, и что предлагает. Я чувствую, как моя рука ослабевает, когда Саша берет пистолет, а Арт в ужасе смотрит на нее из травы и начинает смеяться.

— Ты, блядь, не собираешься меня убивать, — шипит он. — Ты, черт возьми, этого не сделаешь. Сука. Ты не сможешь нажать на курок…

— Смотри на меня, — спокойно говорит Саша.

И затем, прежде чем Арт успевает сказать еще хоть слово, воздух наполняет еще один выстрел.

28

САША

Я никогда раньше не убивала человека. Я думала об этом. Об убийстве мужчины на складе, который лишил меня девственности, Алексея, Эдо и да, Арта. Я никогда не чувствовала такой вины, как Макс, за то, что хотела отомстить. Я думала об этом и чувствовала, что поступаю правильно.

Я никогда не думала, что действительно сделаю это. Это оказалось проще, чем я ожидала.

Я смотрела на него сверху вниз, пока он травил меня своим ядом до последнего вздоха, и, в конце концов, нажать на курок было не так уж трудно. Сиюминутное решение. Ощущение, что это был правильный выбор.

Макс бы это сделал. Я знаю, что он бы так и сделал, но я не могла ему этого позволить. Все это время он нес на себе тяжесть других жизней, кровь, которую он никогда не перестает видеть. Я не могла позволить ему усугубить свой кошмар. Я могу понести часть этого бремени за него, поэтому я решила это сделать.

Это было почти слишком просто.

Я долго смотрю на тело Арта, пистолет начинает дрожать в моей руке, и я смотрю, как кровь просачивается на траву. Я смутно чувствую, как кто-то забирает пистолет у меня из рук, чувствую, как рука Макса обнимает меня, отводя от тела. Я вижу лицо Левина перед собой, когда поднимаю глаза, и сквозь слабый звон в ушах слышу, как он разговаривает с Максом.

— Я позабочусь о теле, — говорит он. — Я сожгу его среди развалин дома, чтобы все выглядело так, будто он умер таким образом. Я сам с этим разберусь.

— Я знаю, что ты это сделаешь. — Голос Макса, очень близко от меня. — Мне нужно доставить Джиану и Томаса в безопасное место, обратно в их дом.

— Не в хижину. — Голос Джианы все еще полон затаенного страха, но сильнее, чем я ожидал. — Он уничтожил ее. Наш дом в городе должен быть безопасным, я не знаю, кто еще может прийти за нами.

Я чувствую себя как в тумане, когда Макс ведет меня обратно к машине, Джиана и Томас медленно следуют за мной, и я смутно понимаю, что, должно быть, нахожусь в каком-то шоке. Честно говоря, я не ожидала, что доберусь так далеко живой. Если бы Арт осуществил свой план, я ожидала, что Левин выполнит свое обещание.

Когда я сажусь в машину, Джиана рядом со мной, я пытаюсь сосредоточиться на том, что может вернуть меня на землю, пытаюсь вспомнить то, что мой психотерапевт однажды сказал мне сделать, что, кажется, было целую жизнь назад. Прохладная кожа под моими руками, ее запах, звук двигателя. Звук голоса Макса. Знание того, что я жива.

Артуро мертв.

Я должна чувствовать себя виноватой. Я думаю, человек должен чувствовать себя плохо, когда он кого-то убивает. Но я этого не делаю. Я рада, что он мертв. Я рада, что мы с Максом стали на шаг ближе к тому, чтобы быть в безопасности.

Когда машина снова останавливается, я смутно слышу, как Джиана говорит что-то о том, что мы остаемся, а Макс благодарит ее, но говорит, что это все еще слишком опасно и что им с Левином нужно убедиться, что больше нет угроз. Я сижу там, слегка покачиваясь на заднем сиденье, когда слышу, как он говорит что-то о том, чтобы оставить для них охрану. Мир вокруг меня кажется замедленным, липким, сонным. Я сижу в оцепенении всю дорогу до отеля, чувствуя, как сильные руки Макса поднимают меня, несут и укладывают в постель, более мягкую, чем предыдущая.

Я слышу его голос, шепчущий, что он любит меня. Что он сожалеет. Что он никогда бы не попросил меня сделать это. Я пытаюсь сказать, что тоже люблю его. Что не нужно извиняться. Что я хотела этого также сильно, как и он. Но все это придется отложить на потом. Я чувствую, как темнота овладевает мной, усталость подступает, чтобы овладеть мной, и моя последняя мысль перед тем, как я теряю сознание, это то, что, по крайней мере, сейчас мы знаем, что, в конце концов для нас будет "завтра".

***

Я не знаю, как долго я сплю. Когда я наконец просыпаюсь с затуманенными глазами, с тяжелой головой на плечах и приподнимаюсь на локте, я вижу Макса, сидящего на другой стороне кровати рядом со мной. В комнате напротив нашей Левин тоже спит, тихонько похрапывая в тускло освещенной темноте.

— Макс? — Я тихо произношу его имя, почти боясь, что это сон, что это ненастоящее.