На поводу у сердца (СИ) - Майрон Тори

— Да. И до конца недели покидает город из-за проблем с отцом.

— Чего?! — Сказать, что я в шоке, — ничего не сказать. Что ещё я пропустил за время отключки?

— Да, он уезжает, но, думаю, пусть все подробности он тебе сам расскажет. Обязательно позвони ему, как оклемаешься. Он был в жутком состоянии из-за побоев вчера, поэтому меньшее, что ты можешь сделать в знак благодарности, — это сказать ему «спасибо». Он в самом деле поступил как настоящий друг.

Поглядите-ка, как защебетала о своём ненаглядном, бля*ь, аж блевать хочется. Причём как в прямом, так и в переносном смысле. Раньше она никогда ничего хорошего о нём сказать не могла, а тут прям… Бесит. И долго эти так называемые друзья ещё врать мне собираются?

Их искусное притворство, делающее из меня круглого дурака, злит меня до чёртиков, но, несмотря на это, Марку позвонить всё-таки придётся. А ещё лучше — проведать его.

— А сама-то ты как здесь оказалась? — это тоже, кстати, крайне интересующий меня вопрос.

— Я возвращалась с работы домой и случайно встретила вас с Марком, распевающими песни во всю лестничную клетку, — без запинки произносит она, хотя я вот что-то совсем не уверен, что так оно и было. Возможно, она опять это выдумывает, чтобы скрыть правду о том, что она изначально приехала за мной бар с Марком. Но мне ничего другого не остаётся, как просто гадать, так же как и о том, почему Эндрюз оставил свою девушку одну со мной на ночь? Он, конечно, знает, что мы с ней только друзья, но всё же…

И эти размышления тут же навевают мне следующий вопрос:

— А почему я голый?

— Ночью ты спал в трусах, но под утро тебе стало плохо, и ты побежал на переговоры с белым другом. После надолго отключился в душе, чуть соседей всех не затопил. Повезло, что я проснулась и побежала тебя будить. Было нелегко, но я справилась. Ты очнулся, сам разделся, а затем в чём мать родила, полностью мокрый, пошлёпал обратно в комнату.

Я вновь присаживаюсь на кровать, накрываю лицо руками и опускаю голову вниз, желая скрыть от неё окатывающий меня стыд и недоумение. Это реально отвратительное чувство — слушать от кого-то о своих действиях, о которых я сам совершенно не могу вспомнить.

— Но тебе не стоит так сильно переживать, Остин, я ничего не видела. Да и мы же с тобой как родные. Брат с сестрой. Чего стесняться? — беспечно пожимает плечами она и смотрит на меня иронично-колким взглядом, пока единственное, что вижу я в высокопиксельном формате, — это её умопомрачительные ноги, которые так и манят ухватиться за них, чтобы притянуть эту негодующую пигалицу к себе на колени и как следует отхлестать её по заду.

Я хмурюсь и поджимаю губы, кулаками сгребая простынь, чтобы справиться с наваждением это сделать, и моё чересчур напряжённое лицо в этот момент, само собой, не ускользает от внимания Ники.

— Но так уж и быть, раз мой вид настолько сильно давит на твою психику, я оденусь. — И вот опять — злость, злость, злость… каждый полутон её голоса пропитан ею. — Отвернёшься, чтобы сознание, не дай бог, не потерять? Или мне в другую комнату уйти переодеваться?

Это были абсолютно бестолковые вопросы, потому что моего ответа Николина дождаться не соизволяет: уже в следующий миг она подходит к стулу, на котором лежит её одежда, и сбрасывает с себя полотенце, заставляя меня мгновенно отвести взгляд в противоположный угол комнаты и уже самому вконец раздражиться.

— Слушай, я не пойму, раз я тебя никак этой ночью не обидел, какого чёрта ты сейчас так злишься на меня? — выпаливаю я, едва справляясь с искушением посмотреть на её обнажённые задние формы.

— С чего ты решил, что я злюсь?

Слышу, как резко она встряхивает что-то из своей одежды.

— Мне ещё стоит объяснять? Давай лучше сразу перейдём к сути.

— Мне нечего тебе сказать.

— Скажи правду.

— Какую?

— Что с тобой происходит, Никс?

— Так теперь я снова Никс?

— Когда ты ведёшь себя, как стерва, да.

— А теперь я ещё и стерва, — её голос режет, как лезвие ножа, а движения становятся ещё более порывистыми, отчего я не выдерживаю и поворачиваюсь к ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да что не так, мать твою?! — рычу, одновременно радуясь и огорчаясь, что она уже успела натянуть штаны и лифчик.

— Всё так.

— За что ты на меня злишься?!

— Я не злюсь.

— Ты меня выводишь своей ложью!

— Я не лгу.

— Николина! — за долю секунды подлетаю к ней и, схватив за локоть, поворачиваю к себе.

— Да что ты хочешь?!

— Понять!

— Нечего понимать! И не трогай меня! — Она резко вырывает руку, и мы сталкиваемся в безмолвном поединке взглядом, от которого во все стороны летят невидимые разряды. Её пышная грудь, идеально уместившаяся в кружевном бра, высоко поднимается и опускается, вторя моему ритму дыхания, а влажный блеск в сапфировых зрачках по своему обычаю превращается в ярость, от которой мне столь отчаянно хочется её избавить. Да только как это сделать, если она от меня всё скрывает?

Что с тобой, Ники? Скажи. Просто скажи. Помоги мне понять, что таится за твоими непробиваемыми стенами, и я сделаю всё, чтобы у тебя не было больше причин так на меня злиться.

— Я не злюсь на тебя, Остин, — но она вновь предпочитает сдержать всю правду в своём непроницаемом склепе, вынуждая меня продолжать ломать голову, в которой и так вовсю разряжается похмельный армагеддон.

— Если не на меня, то на кого?

— Ни на кого. Я просто… — Ну что? Что просто? Скажи, чёрт тебя побрал, и я всё решу. — Я просто устала, да и ночка сегодня была не из простых, даже несмотря на то, что в целом ты был безобидным лапочкой. Не выспалась немного, поэтому-то я с самого утра и без настроения, — на выдохе произносит она, опираясь кулаками на поверхность стола, пока у меня аж челюсть сводит от неудовлетворённости её ответом.

Врёт же опять. Точно врёт. Теперь, когда я знаю, что она на это способна, в фальшивости её слов нет никаких сомнений. С ней точно что-то происходит. Только что? Новые проблемы дома? На чёртовой работе? Или же её кто-то обидел, а она просто не хочет мне говорить об этом? Если это Марк уже умудрился как-то накосячить, я быстро ему на место мозги вправлю. Мне только нужно услышать всю суть проблемы от Ники.

Нужно. Очень нужно. Я хочу ей помочь, но сейчас больше давить на неё и упрашивать открыться мне не стану, ведь прекрасно знаю, что этим я добьюсь лишь обратного эффекта — она ещё сильнее закроется или, как мне теперь известно, в очередной раз соврёт. Поэтому мне нужно приложить над собой усилия и усмирить свой инстинкт защитника, что вечно так сильно раздражает её, и просто подождать, когда она успокоится и сама решит мне всё рассказать.

Выдыхаю из себя собравшуюся злость и разочарование и отхожу от Николины, не желая больше напрягать её своим напором. Озираюсь по сторонам в поисках своей одежды не только, чтобы тоже одеться, но и в надежде найти джинсы с пачкой сигарет в кармане. И естественно, когда мне это так необходимо, как назло, ничего не нахожу. Нехватка никотина в крови начинает изрядно давить на общее состояние, а вот отсутствие одежды ни капли не заботит.

Ведь эта мелкая зараза правильно сказала: мы же с ней как брат с сестрой, так чего стесняться?

Откидываю одеяло в сторону и направляюсь к шкафу. Вещей здесь у меня немного — вся основная часть находится в общежитии, но какие-то старые спортивные штаны мне всё-таки найти удаётся.

Николина молчит, я тоже. В таком же напряжённом безмолвии я покидаю комнату и отправляюсь в душ, в коридоре натыкаясь на целый пакет с осколками стекла и разломанными фоторамками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так понимаю, этот разгром устроен тоже благодаря моим стараниям.

Да уж… Замечательно! Остаётся лишь догадываться, какой ещё ерунды я вчера натворил, и может, уже прямо сейчас делать мысленный посыл в космос, чтобы никогда не вспоминать об этом.

*Джек и Капитан Морган — имеются ввиду алкогольные напитки Jack Daniel's и Captain Morgan