Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К удивлению инспектора, сие явление пересекло дорогу и начало подниматься по ступеням участка.
— Потеряла своего попугая, — произнес Блоксхэм вслух, не зная, что его слышат, причем очень хорошо.
Миссис Брэдли, чей слух был неестественно острым, одолела вторую ступеньку и улыбнулась инспектору.
— Не в этот раз, — ответила она с находчивостью, достойной уличного сорванца.
Через пять секунд она была уже внутри.
— Дело в том, инспектор, — сказала миссис Брэдли, удаляя странное сооружение с головы и небрежно роняя на пол, — я пришла, чтобы рассказать вам кое-что о тех случаях в Лонгере.
— Слава небесам, — пробормотал Блоксхэм, суеверно скрещивая пальцы на одной руке и касаясь дерева пальцами другой. — И что с этими случаями, мадам?
— Мое имя Брэдли, Лестрэйндж Беатрис, единственное число, женский пол, объектный падеж, откликаюсь на имя Додо, если оно сопровождается кусочками сахара, — сообщила гостья, ухмыляясь инспектору, точно тигр-людоед; потом она направилась к стулу, взяла дубинку, осмотрела ее, взвесила, оценивая баланс и тяжесть, и взмахнула ею.
— Потянет запястье, — сказал инспектор сам себе.
Миссис Брэдли кивнула и подтвердила:
— Да. Иногда они становятся невероятно агрессивными.
— Кто же?
— Психически больные.
— Теперь я понял, кто вы, — проговорил Блоксхэм. — Вы та дама-психоаналитик. Читал ваши книги. Очень познавательные.
— Вы смущаете меня, дитя мое. — Миссис Брэдли закатила черные, лучившиеся юмором глаза.
Она снова посмотрела на дубинку и аккуратно положила на книжную полку.
— Есть слово, которое обычно используют гольфисты, — произнесла она с сожалением. — Понимаете, о чем я?
— Ай-ай-ай! — с готовностью предположил Блоксхэм.
Сев в крутящееся кресло суперинтенданта, он повернулся, чтобы видеть собеседницу.
— Благодарю вас. А теперь примените его к себе, мой бедный друг.
Блоксхэм улыбнулся:
— С чего бы?
Ее глаза обратились в сторону лежавшей на полке дубинки, и инспектор покраснел.
— Ну, — сказал он воинственно, — если учесть все факторы, это могло быть оно! Вспомните, у меня не было слепка с черепа Хобсона в тот момент, когда я заметил эту штуку, висевшую в кухне Лонгера. В любом случае это зверское оружие имеет закругленное навершие, и я знал, что округлым инструментом разбили череп того несчастного парня.
— Круглое, а не закругленное, — сурово поправила его миссис Брэдли. — Сферическое, дитя мое, сферическое.
— Но вы не видели мертвеца! — воскликнул Блоксхэм. — Что вы об этом знаете?
— Я читала медицинское заключение, предоставленное в распоряжение суда. Конечно, медицинские профессионалы немного… сдержанны в определенных вопросах, но позднее я повидалась с двумя докторами, осматривавшими тело Хобсона, и я вполне удостоверена тем, что я знаю: как Хобсон был убит, когда и почему.
— Но вы не знаете, кто убил его? — недоверчиво осведомился инспектор.
— Увы, я даже знаю, кто убил его и как тело было помещено в центр достаточно широкого пруда. Теперь готовы ли вы вернуться со мной в Лонгер?
Машина остановилась у полицейского участка, Блоксхэм вскочил и выглянул из окна.
— Я бы с радостью, но сначала мне придется избавиться от главного констебля, — сообщил он.
— От сэра Бертрама? — Миссис Брэдли заулыбалась с воистину макиавеллиевским весельем.
— Сэр Бертрам Пэлли, — отозвался инспектор. — Вы его знаете?
— Да, но я не хочу с ним встречаться.
Миссис Брэдли подхватила свою нелепую шляпу и накинула на себя, на цыпочках пересекла комнату и, прежде чем ошеломленный Блоксхэм смог вымолвить хотя бы слово, откинула нижнюю оконную створку и выбралась через подоконник. Расстояние до земли было чуть менее десяти футов, но ее это не смутило: цепляясь за подоконник рукой, она улыбнулась снова, так, что ей позавидовал бы Чеширский кот, и пропала из виду. В тот же самый момент главный констебль появился в комнате — как все, через дверь.
Разговор оказался коротким, начальство отправилось по своим делам, не дождавшись суперинтенданта. И униженный, раздраженный, обеспокоенный инспектор направился кратчайшей дорогой в Лонгер.
Он нагнал миссис Брэдли только у самых ворот, и дальше они зашагали вместе. Она привела Блоксхэма на огород, а затем, через него, к дверям дровяного сарая. Тут стоял бочонок для воды, почти пустой, и на его дне, практически у всех на виду, лежали два куска веревки из спортзала.
Инспектор вытащил их и, смотав, понес в сторону пустынного в этот час стадиона. Там он растянул оба куска на траве. Если не высчитывать до дюймов, они были равной длины. Блоксхэм хмыкнул и сделал пометку в блокноте, убрал его в карман и в отчаянии посмотрел на миссис Брэдли.
— Не знаю, тупоголовый ли я или просто запутался, пережевывая эти дела, — сказал он, — но я признаю здесь и сейчас,
