Первопроходцы - Сборник

То были пластины и изготовленные на них орудия, обработанные только с одной стороны; к другой стороне пластин древние жители Анангулы не прикасались вовсе. До сих пор на всем Американском континенте такой техники в древних культурах археологи не встречали. Всюду находили орудия, оформленные ретушью — мелкой оббивочяой техникой — с обеих сторон. Именно это открытие побудило нас двинуться на Анангулу в 1974 году.

Интерес к поселению пластин возрос еще более, когда там в результате наших совместных с американцами раскопок были получены датировки находок из культурного слоя. Оказалось, что поселение это существовало так давно, что никто не мог себе такого представить: восемь тысяч семьсот лет назад. Речь шла о доистории алеутов, об их происхождении, о связях в прошлом Америки и Азии, о роли в этой связи Алеутских островов. Бросая ретроспективный взгляд на события первой половины и середины XIX века, на период деятельности Вениаминова на Алеутских островах, мы с гордостью думали, что нам, его соотечественникам, удастся не только быть его последователями в области изучения древних культур Американского континента, но и найти принципиально новые данные, подтверждающие гипотезу о заселении Американского континента из Азии. Это заселение происходило в разное время, разными потоками. Один из них шел на Аляску с Чукотки. Первые "индейцы" прошли на американскую землю по так называемому "берингийскому мосту". Второй путь пролегал южнее, вдоль Алеутской гряды, к острову Умнаку, в семи километрах от которого находится Анангула с ее поселением пластин. Это была дорога предков алеутов.

Если Вениаминову удалось застать алеутов на стадии первобытнообщинного строя, в каменном веке, то наши раскопки дали историческую перспективу их жизни.

В своих "Записках об островах Уналашкинского отдела" Вениаминов создал энциклопедию алеутской жизни. Начал он ее с описания климата, ландшафта, природных условий. Подробно остановился на характеристике материальной культуры. Такова прежде всего картина жилищ как древних, так и современных. Нам в ходе раскопок не раз вспоминался рассказ И. Вениаминова о древних жилищах, носивших название "улягамах". Это были и в самом деле, в полном соответствии с его описаниями, огромные котлованы, глубокие и просторные. В них могло поместиться несколько семейств, согласно преданиям, — от десяти до сорока. Столь же емко и красноречиво описаны Вениаминовым оригинальная старинная одежда алеутов, камлейки и парки, а также обувь без передков, в виде мешка, подобная той, которую нашел археолог А.А. Попов на севере Сибири. Обувь явно древнейшая, палеолитическая, вероятно, принесенная на острова с материка, когда там еще не было керамических сосудов; а как мы сами могли наблюдать при раскопках на Анангуле и как писал Вениаминов, алеуты до появления европейцев не знали, что такое глина как материал для изготовления посуды.

В своих записках Вениаминов донес до нас глубокие и древние знания алеутов, описал многие аспекты их богатой духовной культуры, начала положительных знаний — астрономии и счисления времени, фольклор, народные предания и песни, а также древние представления, красочную обрядность, уже в те времена вытесняемую христианством. Иными словами, это все те сведения, которые не может дать одна лишь археология.

Об этнографической части записок Вениаминова известный русский мореплаватель и географ адмирал Ф.П. Врангель писал так: "Верность наблюдений, отчетливость в изложении и всеобъемлющая подробность в описании избранного предмета не оставляют, кажется, ничего более желать в сей части сочинения. Это — богатое хранилище фактов, для полного уразумения характера, обычаев и настоящего быта народа, стоящего на переходной точке из состояния дикого в более образованное, и имеет тем более цены, что сочинитель не повторяет уже известных наблюдений и замечаний, не передает рассказов и мнений других, но сообщает нам результаты собственных тщательных изысканий, произведенных в продолжение 10 лет среди описываемого им народа. Можно смело сказать, что к собранным здесь данным относительно свойств и обычаев алеутов последующие путешественники не найдут ничего нового присовокупить — по крайней мере в том ручаются трудолюбие, терпение и наблюдательный ум отца Вениаминова". К оценке трудов Вениаминова, данной Ф.П. Врангелем, трудно не присоединиться, хотя время показало, что этнографам есть над чем поработать в области культуры алеутов. Так, уже в советское время наши ученые, например Р.Г. Ляпунова, смогли внести существенный вклад в ее изучение. Но Врангель, современник Вениаминова, без сомнения, был прав, Давая столь высокую оценку его трудам, его научному подвигу. Заслуги Вениаминова перед наукой признали и Академия наук, и Географическое общество уже в те дни, когда его книги увидели свет.

Но в глазах современников Вениаминов выглядел не только преуспевающим ученым, но и — дело подчас доходило до курьезов — этаким "дикарем".

Свой статус "дикаря" и "туземца" Вениаминов с присущим ему чувством юмора описал впоследствии, даже указал на его выгоды. Так, по прибытии в Петербург он отправился в консисторию, чтобы отметить свой паспорт. После кругосветного плавания и долгих лет жизни на далеких островах, облаченный в рясу с большим наперсным крестом, какие в то время носили в Петербурге немногие священники, Вениаминов полагал, что на него будет обращено особое внимание. Но вопреки ожиданиям столоначальник сунул паспорт Вениаминова под кипу бумаг и крупными буквами написал на листке "25 рублей". Вениаминов, незнакомый с тонкостями "взяточного дела", не обратил на действия столоначальника внимания.

Видя, что посетитель не понимает, чего от него требуют, чиновник написал сначала "15", а затем "по крайней мере 10". Тут-то Вениаминов обратился к нему со словами: "Я уже доложил вам, что я дикарь, приехал из Америки: без доклада войду в присутственное место и там доложу о своей надобности". — "Вас оштрафуют". — "Но тогда деньги пойдут в казну". Так ничего и не добившись, чиновник подписал паспорт.

На Алеутских островах Вениаминовым были сделаны интересные наблюдения в области этнопсихологии алеутов. Он заметил, что многие особенности их характера складывались под воздействием природной среды. Особенно приятна была Вениаминову твердость характера коренного населения островов, которая проявлялась в верности слову, ответственности за свои поступки. Нормы морали кровнородственного коллектива воспитывали в членах этого коллектива пренебрежение к стяжательству, личному обогащению. Все это не могло не повлиять и на самого Вениаминова.