Чарующий город - Лора Липман

— Китти? — Стерлинг оторвался от супа, который продолжал мужественно поглощать. — Это, случайно, не она была на фотографии, которая идет вместе с вашей статьей?

— Да, она, — неохотно пробормотала Тесс, чувствуя, что и здесь тетя отодвинула ее на задний план, и вспомнив, что репортер из «Блайт» настоял, чтобы они сфотографировались вместе.

— Скажите… — Стерлинг замялся. «Ну, вот, сейчас он попросит телефон Китти, чтобы узнать, свободна ли она». — Вы не боитесь, что эти ребята вернутся за вами?

Тесс едва не рассмеялась от охватившего ее чувства облегчения.

— Из них остался только один, остальных полицейские взяли еще в тот же вечер, пока они сидели в ветлечебнице. Этот же взял мою машину и бросил ее на выезде из города, угнав другую, и на полной скорости помчался в направлении Филадельфии. Думаю, ему хватит ума держаться за пределами штата, поскольку он обвиняется в похищении с целью шантажа.

— Но, знаете, судя по вашему рассказу, эти парни явно на кого-то работают. Что ему помешает прислать подкрепление? По-видимому, эта вещь им действительно очень нужна, раз они решились ради нее не на одно преступление.

— Я не знаю. Тот человек, которому удалось скрыться, увез собачьи уши с собой, так что никаких прямых доказательств против оставшейся троицы у нас нет. И это означает, что невозможно будет опознать убитых собак.

— Вероятно, убитых, — машинально поправил Стерлинг, но тут же извинился. — Простите, Тесс, редакторская привычка: никогда никакое утверждение не считать истиной в последней инстанции, пока не удостоверишься лично.

— Ну, возможно, где-то и бегают безухие борзые, но лично я не вижу в этом никакого смысла.

— По крайней мере, в вашем случае пророчество Энди Уорхолла сбылось…

Тесс чувствовала себя на пороге счастья, о котором мечтала столько лет: романтический ужин субботним вечером, общество приятного мужчины, причем сделавшего карьеру, а не носящегося с идеей рок-группы. Все было просто идеально. И в этот момент в нагрудном кармане Стерлинга что-то завибрировало.

— Извините, — сказал он, вытаскивая мобильный телефон. — Приходится всегда быть на связи.

Очевидно, было плохо слышно, потому что Стерлингу пришлось почти кричать. Посетители за соседними столиками стали оборачиваться в их сторону.

— Кто?! Что?! Где вы?!

— Вы забыли еще спросить: когда и почему? — поддела его Тесс, когда Стерлинг передал ей мобильник.

— Это Уитни. Она утверждает, что это очень срочно.

Голос Уитни звучал так, будто она находилась в аэродинамической трубе, причем там почему-то еще играла оглушительно громкая музыка и то и дело раздавались взрывы хриплого смеха.

— Слушай, тут такое дело, мне действительно нужна твоя помощь! — сказала она без всякого приветствия. — Я сейчас в баре «Работяга». Ты ведь знаешь, где это.

— Фини? — быстро спросила Тесс.

— Близко. Здесь Колин Реганхарт, она напилась до невменяемого состояния и устроила настоящий дебош. Уже хотели вызывать полицию, но она заявила, что хочет поговорить с тобой, а после этого она согласна поехать куда угодно, хоть в полицейский участок, хоть к черту на рога. Это ее слова. — В трубке возникла пауза. — Слушай, я понимаю, что я не вовремя, но ведь это не последнее свидание, верно?

— Как ты узнала о… — она не хотела произносить имя Стерлинга в его присутствии и тем более не хотела говорить слова «свидание». — Как ты узнала, где меня найти?

— Тайное всегда становится явным, Тесс. А уж тем более в среде журналистов. Разве ты об этом забыла?

У ночного клуба «Работяга» была едва ли не самая худшая репутация в городе. Он был расположен в том же квартале, что и дом Китти. Здание клуба — бывший склад — стояло на берегу гавани и было украшено пестрыми китайскими фонариками, вносившими вклад в потрясающий вид на гавань, которым полчаса назад любовалась Тесс из окна ресторана. Вблизи же это очарование рассеивалось: само здание находилось в удручающем состоянии, а все помещения клуба были оформлены в мрачных черно-красных тонах со стоящими вокруг деталями каких-то допотопных механизмов. Стены были увешаны плакатами тридцатых годов с изображениями мускулистых рабочих и настоящими лозунгами с забастовок в Балтиморе во времена «Великой депрессии». И на этом фоне «космические» цены на крохотные порции пива и коктейлей казались по меньшей мере оскорбительными.

Тесс нашла Уитни у барной стойки, оформленной в виде заводского конвейера. Колин Реганхарт сидела тут же, но скорее на барной стойке, нежели рядом с ней. Голова — на стойке, черные волосы разметались в разные стороны, и несколько прядей купались в соусе, стоявшем рядом с тарелкой с недоеденными куриными крылышками.

— Она не выглядит буйной, — заметила Тесс.

— Смотри внимательно. — Уитни похлопала Колин по плечу: — Колин, вы не думаете, что нам уже пора идти домой?

Колин приподняла голову и посмотрела на Уитни мутным взглядом.

— Вот и иди, Тэлбот. Причем гораздо дальше. Кого я меньше всего хочу видеть сегодня, так это тебя, — заплетающимся языком сказала Реганхарт.

— Пришла Тесс. Разве вы не сказали, что хотите поговорить с ней?

Колин собрала все усилия и, оторвавшись от стойки, повернулась к Тесс.

— Да? Я это сказала? Ну, тогда присоединяйтесь к Тэлбот, Тесс…

В этот момент подошел бармен — им оказался Стив, последнее увлечение Китти, — но, поскольку она уже успела бросить его, молодой человек не имел ни малейшего желания помогать ее племяннице.

— Послушайте, Тесс, я выпроваживал эту дамочку еще полчаса назад, но она буквально вцепилась в стойку. Она уже нахамила нескольким ребятам, хотевшим помочь ей, они пытались отвести ее в дамскую комнату, чтобы она умылась и немного пришла в себя, но в итоге им пришлось ретироваться с царапинами различной степени тяжести. Теперь она сидит здесь и осыпает ругательствами любого, кто рискнет подойти к бару. Надо сказать, что после происшедшего на это решились не многие, и вы понимаете, что ее присутствие здесь вовсе не способствует процветанию бара. Вот эта блондинка сказала мне, будто вы приедете и все уладите…

Тесс посмотрела на подругу, но, судя по выражению ее лица, Уитни явно не испытывала ни малейшего чувства вины за то, что вытащила Тесс со свидания.

— Перед входом стоит моя машина, — сказала она спокойно. — Помоги мне отвести ее. Мы довезем Колин до ее дома и уложим в кровать.

— С каких это пор ты стала нянькой? — съязвила Тесс, помогая Уитни тащить непослушное тело главного менеджера «Блайт» к выходу. Колин почти не оказала сопротивления, просто невнятно бормотала какие-то ругательства в их адрес.

— Ну, скажем так, мы оказали еще одну услугу Лайонелу Мабри. Вряд ли ему было бы приятно узнать, что кто-то из его коллег был доставлен в полицию за дебош, устроенный в нетрезвом состоянии. Колин позвонила ему примерно час назад и принялась угрожать. Он убедил ее сообщить, где она находится, затем перезвонил мне и попросил приехать сюда позаботиться о ней.

— С моей помощью, — усмехнулась Тесс.

— Я не могла позвонить никому из газеты, ты же понимаешь, — Уитни взглянула на Тесс и надела теплое зимнее пальто. — Хотя Стерлинг, наверно, неплохо повеселился бы, увидев это впечатляющее зрелище. Да, кстати, как прошел ужин? С десертом успели справиться?

— Слушай, давай побыстрее покончим с этим, ладно?

Иногда Тесс казалось, что в Балтиморе не осталось ни одного здания склада, который использовался бы по своему прямому назначению. Колин Реганхарт жила в доме, в котором раньше размещался склад железнодорожной компании. Он располагался неподалеку от «Работяги», и до него вполне можно было добраться пешком, но улица была выложена булыжником, и Тесс с Уитни не рискнули идти по ней на каблуках, тем более что Колин Реганхарт вообще не могла сделать и двух шагов, чтоб не споткнуться или не упасть. В машине она заснула, и, поскольку разбудить ее не удалось, им пришлось до лифта тащить ее буквально на себе.

Обстановка в двухуровневой квартире, в которую они внесли Колин, мало чем отличалась от спартанской обстановки в крошечной квартире Розиты, разве что дом мисс Руиз находился в гораздо менее престижном районе. В комнатах почти не было мебели, и на стенах не висело ни одной картины, хотя у одной из стен стояли два прямоугольника, завернутые в плотную бумагу. «Еще одна женщина „на чемоданах“, — подумала Тесс. — Она так сильно стремится куда-то попасть, что не считает нужным остановиться и оглядеться по сторонам».

— Может, нам уложить ее в постель?

— Я не собираюсь тащить ее еще и в спальню, она ведь на втором этаже. Давай положим ее здесь на диван, пойдем на кухню и выпьем бурбона. У меня такое чувство, что Колин обязательно держит у себя бутылочку, а может, даже и не одну.