Адвокат Казановы - Наталья Борохова

– Инга Сереброва, – выпалила Лиза, ожидая услышать фразу: «А кто она такая, ваша Сереброва?»

Но женщина так не сказала. Вместо этого она положила секундомер на место и жестом указала юному пловцу на лавку. Тот безропотно подчинился, вылез из воды и уселся неподалеку, кутаясь в махровое полотенце.

– Неужели она еще помнит обо мне? – удивленно подняла брови старушка. – Ведь столько лет прошло!

– Разумеется, помнит! – подхватила нужную волну Лиза. – Она сказала, что вы – лучшая!

Женщина слабо улыбнулась.

– Честно говоря, Инга Сереброва – мое главное разочарование, – призналась она, устремляя взгляд как бы сквозь годы. – Она запросто могла стать чемпионкой и выступать за честь страны, но оборвала свою карьеру прямо на старте. Чего ей не хватало?

Лиза пожала плечами, вроде бы тоже недоумевая, чего не хватало Серебровой.

– Ее называли самой непотопляемой девочкой города, – вспоминала старушка. – Но она вдруг, без видимых причин, бросила спорт. Конечно, мне известно, что она стала богатой и успешной женщиной. Значит, жертва была не напрасна. Как она сейчас? Счастлива?

Дубровская кивнула головой без всяких угрызений совести. Зачем было огорчать Разумную? Что с того, если она узнает, что ее любимую ученицу убил муж? Пусть лучше пребывает в неведении, чем хватается за сердце.

– Недавно с ней чуть не произошел несчастный случай, – сказала она, утешая себя мыслью о том, что не врет славной женщине, а только говорит полуправду.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Инга едва не утонула на озере, – пояснила Лиза. – Ее еле спасли.

Женщина была в недоумении.

– Вы шутите?

– Совсем нет.

– Вот нелепица! Она не могла утонуть.

– Вы же сами говорили, что Инга оставила спорт в детстве, – ответила Лиза. – Должно быть, она просто разучилась плавать. Вот я когда-то мучила пианино, а теперь, что бы вы думали… Могу исполнить лишь «Собачий вальс»!

– Я не играю на пианино, – заговорила пожилая женщина, поджав губы, – но могу сказать совершенно точно: разучиться плавать нельзя . Этому учишься раз и навсегда.

– Я была на месте происшествия! – нарочито возмутилась Елизавета. – Надо сказать, перепугалась не на шутку. Вы бы ее видели! Сереброва лишилась чувств. Она была бледна и еле дышала.

– Зная Ингу, могу предположить, что она попросту разыгрывала сцену. Не удивлюсь, если в вашей компании тогда был симпатичный мужчина.

– Ну, был один… Но какое это имеет значение?

– Сереброва была большая мастерица на выдумки. Однажды, когда она еще была сопливой девчонкой, ей удалось так разыграть мальчика, который ей нравился. Плутовка сделала вид, что вывихнула ногу. Бедняга тащил ее на себе почти до самой раздевалки. Дело было перед соревнованиями, и я немедленно отправила ее на рентген. Она испугалась и призналась мне, что всего лишь пошутила. Правда, те, кто видел ее бледное лицо и дрожащие губы, вряд ли бы усомнились в несчастном случае. – Тренер усмехнулась. – А вы говорите, она тонула… Скажу одно: если бы она не стала предпринимательницей, то наверняка бы пошла в актрисы.

– Но, Алевтина Ивановна…

– Не спорьте, я знаю, что говорю. Может, тогда у нее появилось желание разжалобить кого-то, устыдить, испугать, но это была игра!

Игра? Елизавете сейчас казалось, что подозревала она об этом уже давно. Только по-прежнему ей было непонятно, что толкнуло взрослую умную женщину разыгрывать весь тот спектакль на публике. Неужели она хотела напугать мужа? И какую же цель она преследовала?

– Она хотела свалить вину на меня и показать всем, какой я негодяй! – Серебров в запальчивости метался по кухне. Он даже вылил в раковину чай, поскольку не смог сделать и глотка, пока Елизавета рассказывала ему о своем походе в бассейн.

Лиза только качала головой, не усматривая в его рассуждениях и грамма здравого смысла.

– Нет, неправдоподобно, – утверждала она. – Стоило ли так трудиться? Должно быть, у нее были какие-то другие мотивы…

– Для вас, женщин, изображать что-то не составляет труда, – мрачно отозвался Дмитрий. – Мне кажется, что театр – важная составная часть всей вашей жизни. Вот вы, Елизавета Германовна, тонули сегодня в бассейне не просто так?

– Представь себе, все получилось случайно! – заверила его Лиза, удивляясь тому, что кто-то смеет подозревать ее в склонности к театральным эффектам. – Я отвратительно плаваю!

Серебров посмотрел на нее с сомнением, но потом примирительно произнес:

– Тем не менее вам удалось подтвердить свою догадку. Что теперь у нас на очереди?

Лиза улыбнулась:

– Строительная фирма «Эдельвейс». Я пойду туда завтра…

Глава 29

Странно, но офис строительной фирмы «Эдельвейс» Дубровская представляла себе совсем по-другому. Она ожидала увидеть монументальное здание, облицованное гранитом, с помпезным входом и угрюмыми охранниками. На самом же деле контора женщины, которая отстроила половину города, ютилась в нескольких комнатах громоздкого офисного центра, где ее соседями были второсортные туристические фирмы, страховые компании и организации, вызывающие стойкую ассоциацию с хрестоматийными «Рогами и копытами».

Дубровская запнулась о вздыбленный край линолеума и, окинув недоверчивым взглядом унылое помещение, осведомилась:

– Мне нужен юридический отдел фирмы «Эдельвейс».

Молоденький паренек, сидящий за заваленным бумагами письменным столом, немедленно отозвался:

– Вы попали по адресу. Кто вам нужен?

– Самый главный, – уверенно ответила Елизавета.

– Он занят, – ответил парень с голубыми глазами, кивнув в сторону окна, где за компьютером сидел грузный мужчина в сбившемся на сторону галстуке. – Может, я смогу вам помочь? Если вы по поводу строящихся квартир, то…

– Меня не интересуют квартиры и долевое участие, – с порога заявила Дубровская. – Я занимаюсь делом об убийстве Инги Серебровой.

Должно быть, последняя фраза прозвучала хлестко, как выстрел, потому что дядечка в галстуке оторвал глаза от монитора и развернулся к Елизавете. На его лице застыло вопросительное выражение.

– Но чем мы можем помочь? – удивился паренек. – Все, что могли, мы уже рассказали в прокуратуре, хотя у меня сложилось впечатление, что им было не особо интересно.

– Помолчи-ка, Степан! – коротко приказал «главный». – Вы же, будьте любезны, предъявите документы. Мы должны знать, с кем говорим, а то…

«Ходят тут всякие», – продолжила про себя фразу Елизавета, отыскивая в сумке адвокатское удостоверение. Требование гражданина в галстуке было абсолютно законным, но почему-то оно вызвало у Дубровской непонятное раздражение. «Тоже мне, юридический отдел! – подумала она. – Толстый дядька, поди, начальник, а ребенок с голубыми глазами, соответственно, заместитель. Ничего не скажешь, Инга Сереброва экономила на квалифицированных кадрах».

Она передала мужчине удостоверение, и тот, изучив его за пару секунд, возмущенно воскликнул:

– Так вы адвокат!

– Да. А что вам не нравится? – удивилась Лиза.

– Мне, собственно, без разницы. Чьи интересы вы защищаете?

– Дмитрия Сереброва и Инги Петровны, – ответила Елизавета, а мужчина хмыкнул.

– Что за ерунда? Я знаю, что Дмитрий Серебров убил свою супругу, стало быть, как вы можете защищать диаметрально противоположные интересы этих двух лиц?

Дубровская не смутилась.

– Интересы Инги Петровны, ныне покойной, заключаются в том, чтобы действительный виновник ее гибели был найден. Того же желает ее супруг, незаконно обвиненный в убийстве. Так что я не стала бы утверждать, что их интересы противоположны.

– Значит, вы защитник прохвоста, которого мы некогда должны были величать Дмитрием Александровичем? – догадался наконец большой начальник «огромного» юридического отдела.

Начало разговора не сулило ничего хорошего, но Дубровская не собиралась сдавать свои позиции так легко.

– Вы можете как угодно относиться к Дмитрию Сереброву, но, согласитесь, существует огромная разница между обвинением человека в праздности и обвинением в убийстве. Действительно, мой подзащитный нашел себе тепленькое местечко под боком обеспеченной женщины, что само по себе достойно порицания, но это не означает того, что он ее убил.

– Что-то я не пойму, – нахмурился вдруг толстяк. – По-моему, в деле все было очень просто. Я имею в виду – следы в доме, какие-то там отпечатки, кочерга. Неужели всплыли новые факты?

– Представьте себе, так оно и есть! – победоносно сообщила Дубровская. – Следствие упустило из виду профессиональную версию убийства Серебровой. Сыщики просто не занимались ею.

– Вы хотите сказать, что убийство Инги Петровны как-то связано с ее профессиональной деятельностью?

– Вот именно!

– Позвольте полюбопытствовать, а что за факты обнаружились?

Дубровская словно ждала этого вопроса. Она опять полезла в свою необъятную сумку и выудила оттуда подшивку старых газет и компьютерные распечатки. Толстяк принял в руки ценный груз и стал неторопливо листать страницы. Вскоре он ослабил узел галстука, а его конец перебросил себе на плечо. По всей видимости, офисный стиль одежды причинял ему сплошные неудобства.