Закон Уоффлинга (СИ) - "Saitan"

С каждым новым всхлипом, с каждым протяжным «То-о-ом», с каждым толчком бёдер Гарри, он чувствовал всё большее и большее возбуждение. Оно не походило на животный инстинкт, он не срывался, не думал только о себе. Он хотел сделать так, чтобы Гарри было так же хорошо, как и ему.

Вспомнив, как ему самому больше всего нравилось, когда кто-то делал ему минет, Том расслабил горло, пропуская член глубже, почти уткнувшись носом в тёмные волосы, и застонал от невообразимой пошлости и развратности своих же действий. Это было ужасно, омерзительно и прекрасно.

— Том! — громко воскликнул Гарри, и Том с восторгом ощутил, как дрожат его бёдра, а в рот выплескивается горячая жидкость. Он успел поднять глаза и увидеть, как исказилось лицо Гарри от наслаждения: распахнутые пунцовые губы, дрожащие влажные слипшееся ресницы, красные пятна на щеках, испарина на лбу…

Его словно эннервейтом ударило. Том сжал свободной рукой свой член и излился следом за Гарри, ловя последние капли его наслаждения.

«Вот же пиздец!» — только и смог сказать голос разума.

Том тоже находился в полнейшем шоке.

Никогда, даже в самых жутких фантазиях он не представлял, что может наслаждаться чем-то настолько унизительным и постыдным.

Но сейчас он понял, что готов был сделать что угодно, чтобы это повторилось.

«А вот и фетиши подъехали к нашему дурдому! Сначала мы ножки его целовать мечтали, теперь вот член хотим…»

«Ох, заткнись!» — оборвал голос разума Том.

— О Мерлин, Том! Ты… — хриплый голос Гарри развеял все его тревожные мысли. — Ты как? Прости, я не хотел…

«Как мило, кажется, он беспокоится о тебе. Зацеловать бы его всего сверху донизу», — проснулся голос извращенца.

— Прекрати, — Том рывком поднялся с его бёдер и улёгся на подушку, тут же обхватив Гарри руками. — В этом нет ничего неправильного, понял? Мне… — он на секунду задумался, пытаясь подобрать такие слова, которые не отвратят Гарри от него и в то же время не покажут, насколько сильно ему понравилось. — Не трудно иногда помогать тебе. Я ведь тоже нуждаюсь в разрядке, как и ты. Если тебе захочется ещё, просто скажи мне, понял?

«Ты ещё добавь «мой мальчик» и отрасти бороду, придурок!» — взвился голос разума.

— Так тебе… Тебе понравилось? Как мне? — глаза Гарри округлились, он явно не понимал, как другой парень может получить наслаждение от того, что только что сделал Том.

Том и сам не понимал, как так получилось и в какой момент своей жизни он вдруг захотел сосать чужие члены. Но во рту ощущался привкус спермы Гарри, и от этого его собственный член вновь напрягался.

«Только Гарри, не драматизируй! — тут же встрял голос извращенца. — Он — особенный. Остальные тебя не интересуют».

— Конечно, — осторожно подбирая слова, ответил Том. — Это же ты. Мы с тобой не чужие друг другу. Почему бы мне не хотеть сделать тебе приятно? Когда тебе хорошо — хорошо и мне. Друзья для того и нужны.

«Браво! — Том буквально услышал фантомные саркастичные аплодисменты. — Настолько скользким ты ещё никогда не был, просто филигранно!»

Голос разума внушал отвращение. Но что Том мог сделать? Он не был опытен в таких делах, он вообще не понимал, что происходит между ними! Что хочет Гарри? Нравится ли ему Том как мужчина? Или это просто неопытность и наивность? Жажда попробовать что-то новое, смущающее? Ведь не мог же он обратиться со своими возникшими желаниями к какой-нибудь незнакомке!

«Помнишь, он говорил, что чувствует что-то необычное? И Снейп так радовался! Уж не случилось ли так, что Гарри раньше вообще не мог испытывать возбуждение, даже представить не мог, на что это похоже? А тут Снейп что-то намешал в своем котле, Гарри начал выздоравливать, и конечно ты оказался первым кандидатом на роль подопытного кролика. Он может и не понимает даже красоты женского или мужского тела, у него просто началось позднее половое созревание и ему плевать, чьи губы будут его ласкать».

Том чуть не заскрипел зубами. Он не знал, что за мысли роятся в поттеровской голове и проверить не мог — его защитный амулет был идеальным, непроницаемым. Если все действительно было так, Том мог оказаться в очень неприятной ситуации. Он просто не вынесет, если Гарри… Точнее, когда Гарри начнёт заглядываться на противоположный пол.

Том всегда имел план действий, но не в этот раз. Он не мог понять, что ему со всем этим делать.

— Тогда я тоже хочу так сделать, — Том видел, что глаза Гарри уже слипаются, но он упрямо продолжал бороться с сонной негой. — Тоже хочу попробовать. Разрешишь?

Тома поразили решительные, упрямые нотки в его сонном голосе. Он как будто ждал отказа, и всё равно собирался добиться своего любым способом.

«Это только твои больные фантазии, — не преминул вставить голос разума. — Ему просто интересно. Он не хочет тебя, он просто ХОЧЕТ».

— Посмотрим, — Том поцеловал его в висок и прикрыл глаза. Он так устал из-за всего этого… Тревога билась внутри, как пикси в клетке, невыносимо было даже просто думать, вернулась мигрень незваной гостьей, и муравьи поползли по груди.

«Рано или поздно Гарри разберётся со своими новыми потребностями, и ты окажешься за бортом. Особенно если он узнает, с кем на самом деле разделил свой первый поцелуй».

Том зажмурился и помотал головой. Гарри его всё-таки сломал.

«У тебя есть дела поважнее! Чем переживать из-за возможных проблем, обрати внимание на проблемы реальные! Ни одна баба не снимет с Гарри проклятие, только ты можешь спасти его! И тогда он оценит, примет тебя!»

А даже если и нет… Он будет жить. Сейчас это было самым главным.

Северус Снейп не был впечатлительным человеком. Даже мать всегда говорила, что он слишком спокойный для ребенка. С возрастом это только усугубилось — мало что могло его взволновать действительно сильно.

Вот и теперь он смотрел на покрасневшего, покрывшегося волдырями Дэвида Рочестера с равнодушием, слегка разбавленным любопытством.

Такого интересного оттенка фиолетового он ещё на живом теле не встречал, а ведь он учился вместе с папашей Гарри и его дружками, которые полагали себя изобретательными шутниками.

— Что это, Северус? — с недоумением спросила Поппи Помфри. — Я хочу отправить его в Мунго, но, может, ты сталкивался с таким… С такой странной реакцией? Мальчики сказали, Дэвид стал чесаться примерно неделю назад, он грешил на аллергию на что-то, но все было в пределах нормы. Я дала ему зелье, и он был в порядке, а сегодня его нашли в кровати вот таким.

Северус склонился над мальчишкой и принюхался. Пахло просто отвратительно, Дэвид буквально гнил заживо. Северус проверил его рот, уши, заглянул под веко и чуть не выругался вслух.

— В Мунго его, живо! — рявкнул он. — Он в сознании, просто парализован!

— Ох, нет! Бедный ребёнок! — Поппи ахнула и кинулась к камину.

Северус не стал трогать Дэвида до прибытия целителей, хотя знал, что нужно делать. Но родители Дэвида точно напишут на него жалобу, если он предпримет что-то без согласования с официальными целителями. С этим семейством прожженных политиканов он не собирался связываться, даже понимая, насколько сейчас Дэвиду невыносимо. Мальчик испытывал жуткую боль. Он гнил заживо, гнили даже его язык и уши, а он всё это чувствовал и не мог пошевелиться.

Это точно не обычная аллергия, это целенаправленное воздействие. У Дэвида было много врагов — на него точили зуб те, кто не смог стать старостой школы, но Северус не верил ни секунды в то, что у школьников хватит ума и сноровки сделать такое. Тот, кто отравил Дэвида, явно разбирался в ядах и имел огромное состояние, потому что подобные эффекты способны вызвать только несколько дорогостоящих очень редких ингредиентов. Все это указывало на политических врагов отца Дэвида, и Северус, вопреки ужасному событию, радовался, что не ему предстоит проводить расследование, а аврорам.

Ему даже стало любопытно, каким образом был составлен яд и что ещё там присутствовало, чтобы никто ничего не заметил на протяжении такого длительного времени. Чувствовалась рука талантливого мастера, и Северус бы не отказался от знакомства с ним. Вдруг этот человек смог бы подсказать ему что-то насчёт Гарри?