Воин тумана - Джин Вулф

Когда я хотел пожелать ему того же, слова застряли у меня в горле.

– Эврикл, – сказал он мне, думая, что я просто забыл его имя, – меня зовут Эврикл.

– Да-да, – пробормотал я. – Желаю тебе счастья, Эврикл. Я знаю, твоя богиня тобой довольна.

Он улыбнулся и помахал мне рукой, а потом нырнул в одну из палаток.

Я лег, но довольно долго не мог заснуть и не успел забыться сном, как стало светать; тогда я решил заняться своими записями, пока еще не забыл случившееся нынче ночью.

Глава 23

В ДЕРЕВНЕ

Я сижу во дворике гостиницы. Эвтакт так спешил покинуть Афины, что даже не закупил провизии на обратный путь. А может, считал, что купит все гораздо дешевле в деревне, и, видимо, оказался прав. Сейчас он со своими воинами отправился на рынок, а я пока стараюсь записать то, что еще не забыл, хотя уже совершенно не помню, как очутился среди этих спартанцев.

Не успели мы разбить лагерь, как явился милетец и пригласил пойти поискать винную лавку.

– Мне хочется отплатить тебе за вчерашнее угощенье, – сказал он. Я притворился, что все позабыл, но он стал меня уговаривать:

– Басий тоже может пойти с нами, тогда никто не скажет, что мы хотели сбежать.

Короче говоря, вскоре мы – милетец, Басий, Ио и я – уже сидели за столом под тенистым деревом, а на столе стояли кувшин с отличным вином и еще один, побольше, с чистой холодной водой из колодца. Перед каждым из нас поставили чашу.

– Ну что, вспомнил, как вчера мы с тобой беседовали о Тройственной богине? – спросил меня милетец. – Вряд ли ты успел это так скоро забыть.

– Я немного помню, как мы разбили лагерь и что произошло потом, – сказал я.

– А где мы сейчас? – спросила Ио. – И далеко ли отсюда до Элевсина?

– Мы находимся в Ахарнах[114], – сказал милетец. – А от Элевсина мы примерно в пятидесяти стадиях; там, очевидно, будет следующий привал. По Священной дороге было бы ближе, но, наверное, Эвтакт считает, что тогда нас могли бы обвинить в неуважении к богам. – Он глянул на Басия, словно искал поддержки, но спартанец лишь пожал плечами и поднес к губам свою чашу.

– Я уже бывала в Элевсине, – сказала милетцу Ио. – Вместе с Латро, Пиндаром и Гилаейрой. Латро даже ночевал в тамошнем храме.

– Вот как? И узнал что-нибудь интересное?

– Да. Великая богиня обещала вскоре вернуть его к друзьям.

Я попросил Ио рассказать мне об этом.

– Я не так уж много знаю – ведь ты и сам мало что мне рассказывал, все больше Пиндару. А вот записал, наверное, достаточно. Мне же ты сказал всего лишь, что видел богиню, она дала тебе цветок и пообещала, что ты вскоре увидишься со своими друзьями. Мы тоже твои друзья – и Гилаейра, и Пиндар, и я – но вряд ли богиня имела в виду нас. Скорее всего, это те твои друзья, с которыми ты расстался, когда был ранен.

Басий пристально посмотрел на меня.

– Богиня дала тебе этот цветок во сне? – спросил он.

– Не помню, – ответил я.

– Он говорил только, что она дала ему цветок, вот и все, – пояснила Ио.

Милетец между тем бросил на стол монету с изображением совы, словно гадал.

– Никогда нельзя точно сказать, какие намерения были у той или иной богини. Или у бога. Возможно, сон, в котором она тебе явилась, был куда более реален, чем те моменты бодрствования, когда никаких богов ты перед собой не видишь. Это зависит только от самой богини. Ах, как бы мне хотелось обладать подобной властью!

Я был потрясен.

– Ты хочешь стать богиней?

– Или богом. Это все равно. А потом подыскать себе небольшую страну, произвести должное впечатление на ее жителей своим могуществом и заставить их построить мне храм.

– Ты бы лучше побольше воды в вино добавлял, – заметил Басий.

– Возможно, ты прав, – улыбнулся милетец.

– Если пить вино неразбавленным, недолго и разум потерять – это все знают. Вот сколоты пьют неразбавленное вино, так каждому известно, что они горькие пьяницы.

– А скажи, правда, что на побережье Пелопоннеса есть деревушки, где по-прежнему поклоняются древним морским богам, давным-давно всеми забытым?

Басий неторопливо отпил из своей чаши и сказал:

– Какая разница, чем занимаются рабы? И кто у них боги?

– Знаешь, Латро, – задумчиво проговорила Ио, – когда мы плыли с Гиперидом, то у нас на корабле тоже было четверо сколотов. А потом один куда-то исчез – в ту самую ночь, когда убили матроса, – и больше его никто не видел.

Басий закивал головой:

– Ну что я тебе говорил?

Милетец снова бросил монету на стол.

– А они не все настоящие сколоты. Некоторые только притворяются сколотами, а на самом деле это невры. В Афинах я знавал одного такого.

– А кто это такие? Я о них никогда не слышал.

– Они живут к востоку от сколотов, и у тех, и у других весьма сходные нравы и обычаи. По крайней мере, так кажется с первого взгляда.

Басий налил себе еще вина.

– Ну и что? – пробурчал он.

– Да ничего, просто невры могут превращаться в волков. И порой превращаются в волков, сами того не замечая. Некоторые из них признавались, что ничего не могут с собой поделать. – Милетец понизил голос. – Вот ты, Латро, к сожалению, не помнишь, как я поднял мертвую из могилы на афинском кладбище, а ведь это явно кто-то из невров разрыл ее могилу! Я-то собирался всего лишь вызвать духа, а не заставлять мертвеца ходить и разговаривать, но когда увидел разбитый гроб… видишь ли, такая возможность редко предоставляется.

Владелец гостиницы, стоявший у стены неподалеку от нас, подошел поближе и, извинившись, присоединился к беседе:

– Я невольно услышал твой рассказ о людях-волках, господин мой. А знаете, у нас здесь не далее как вчера ночью произошло нечто весьма странное. Одна семья, мирно спавшая в своих постелях, была разбужена страшным ударом грома и появлением множества… я даже не знаю, как их назвать… Люди называют их слугами Матери ночной и еще иногда призраками, да только это не шутки. Небось имена их на стенах никто не пишет!

– Я полагаю, – промолвил милетец, – с рассветом все эти призраки исчезли? Я бы с удовольствием задержался здесь на денек – думаю, мне удалось бы навсегда изгнать ужасные порождения тьмы из жилища этих добрых людей. Моя слава в таких делах давно пересекла границы наземного мира, хотя вслух об этом лучше не говорить. Однако, мне кажется, благородный Эвтакт намерен после завтрака отправиться в путь.

– Да, утром все призраки исчезли, – подтвердил хозяин гостиницы. – Я, правда, сам с этими людьми не разговаривал, но их соседи утверждают, будто к их дому подошел какой-то человек – как раз когда они в ужасе оттуда выбегали – и сказал, чтобы ему дали бурдюк с вином и он все уладит. Так они и поступили, а он поднял с земли сброшенную с алтаря статую Богини Трех Дорог и полил землю вином перед каждым ликом богини. И чудовищ как не бывало! – Хозяин гостиницы помолчал, переводя взгляд с одного лица на другое, и продолжил: