Я тебя рисую - Марина Суржевская

Линтар молчал, и никак не показал, что его волнует близость бутонов. Я спрашивать не стала, но обрадовалась, когда цветов стало меньше, а потом они и вовсе пропали. Ущелье раскинулось перед нами, и я уже видела желтые сколы камней, рассыпанных внизу, и поток воды между ними. Разлом заставил нас остановиться. Он был неширокий, но даже такой казался непреодолимым: летать мы, к сожалению, не умели. Арманец выругался сквозь зубы.

— Мне нужно отойти, — задумчиво сказала я. Он посмотрел внимательно, но кивнул, и со вздохом облегчения я ушла в кусты. Села на землю, сквозь ветки наблюдая, как Линтар ходит вдоль пропасти, пытаясь найти выход. Я хмыкнула и быстро набросала на листе рисунок: зигзаг разлома и поваленное дерево, соединяющее две стороны. Конечно, я предпочла бы мост с резными перилами и широкими прочными досками, но чем нереальнее рисунок, тем больше эликсира надо влить для его воплощения.

Закончив, снова спрятала бумагу и грифель и вернулась к арманцу.

— Мне кажется, там дальше поваленная сосна, — махнула я рукой, не глядя. Все-таки врать у меня всегда не очень получалось.

Он вздохнул, качнул головой, но все же повернулся в указанную сторону. И замер, прищурившись. Я ковыряла носком землю, всеми силами делая вид, что совершенно тут не при чем.

— А ты права, — он не смог скрыть удивления в голосе, улыбнулся. — Высоты не боишься?

Я мрачно хмыкнула. Еще как боюсь. Поэтому и хотела нарисовать удобный мост. Но его появление в этих диких местах наверняка очень заинтересовало бы повелителя Ранххара. Сосна соединила две части разлома, и арманец пошатал дерево, проверяя, насколько оно устойчивое.

— Не бойся, держись за эти ветви. Видишь, по бокам?

— Неужели? — не удержалась я от язвительного ответа. И наградила мужчину еще одним хмурым взглядом, подумав, что ветви надо было рисовать длиннее. Теперь приходилось наклоняться, чтобы уцепиться за них. Да и вообще, почему я решила нарисовать сосну? Ствол липкий…

В отличие от меня, арманец перебрался на другую сторону легко — просто перешел, не трогая ветки. И это в очередной раз повергло меня в уныние. Линтар тронул мою ладонь и сжал ее, не обращая внимания на мой недовольный вид.

— Внизу Долина Драконов, Ева, — негромко сказал он. — Идем тихо. Днем они спят и не охотятся, поэтому не опасны. Конечно, если их не злить. Идешь рядом, без резких движений и разговоров, поняла?

Я кивнула. А потом у меня возникла одна мысль…

— А Стена далеко отсюда?

— Сразу за долиной, — ответил арманец. — Но мы не пойдем в ту сторону.

— Что ты ищешь? — спросила я, уверенная, что ответа не услышу. Но, как ни странно, Линтар ответил. Видимо, решил быть сегодня хорошим.

— Артефакт, Ева. Я ищу артефакт. Последний из пяти артефактов жизни, принадлежащих нашей расе, — он пошел вниз по склону, внимательно рассматривая ущелье. Я тоже смотрела, хотя пока ничего интересного не видела. Мы спускались к воде, и, достигнув ее, пошли вдоль небольшой горной речки, что билась о каменные пороги и разлеталась в воздухе миллиардами водяных капель. Я давно сняла плащ, потому что здесь было тепло. И чем дальше мы двигались, тем жарче становилось, так что вскоре близость горной реки меня уже сильно радовала. Возле нее было прохладнее. Между тем свой рассказ Линтар продолжил, придерживая меня:

— Древние верили, что пять артефактов были дарованы расам драконами, тогда это были пять предметов: кровь дракона, коготь, чешуйка, дыхание и самый сильный — огонь. Магия драконов позволяет им менять форму, так и артефакты меняли ее с течением времени.

— У нас тоже есть такие легенды, — пожала я плечами. — Про артефакты древних прародителей. Мол, они тоже могут менять форму.

— Просто это одна и та же история, — его губы чуть изогнулись в улыбке. — Артефакт власти Идегоррии — это чешуйка Первого Дракона.

— Чушь, — фыркнула я. — Артефакт созидающих — это круглый медальон, темно — зеленый, у нас такой цвет называют драконьей зеленью… А в центре…

— Золотая искра, — тихо сказал Линтар. — Да. Я знаю.

Я осеклась. Конечно, знает… Он ведь снял медальон с шеи убитого короля.

— Я — прямой потомок Первого Дракона, — произнес он. — Все артефакты жизни я чувствую кровью, Ева. Медальон созидающих — это чешуйка. Нравится тебе это, или нет, но это так. И магия созидающих дарована им Первыми Драконами, пришедшими из иной реальности. Так же, как фойрам дарована возможность жить под водой. А ледяным периям — оборачиваться снежными барсами. Это сила дракона, единственного существа, которому наш мир обязан магией. Только те, кто живут за Стеной, испугались этой силы и власти, прокляли и заперли здесь всех драконов. Оставили умирать. Испугались, что однажды драконы решат поработить этот мир вместе с его обитателями…

— Но разве не это ты хочешь сделать? — со злостью выкрикнула я. Он прижал палец к губам.

— Не кричи. Я хочу, чтобы моя раса выжила. Только и всего. Так же, как и они…

Я подняла голову, а Линтар, угадав мою реакцию, закрыл мне рот ладонью.

— Тихо, моя сладкая, — на ухо прошептал он мне, наклонившись и на миг прижав к себе. И я снова почувствовала в его голосе улыбку. Осмотрелась уже спокойно, с изумлением рассматривая ИХ. На скалах, на черных осколках гранита, на желтом песке. Они спали, свернувшись, словно кошки, обернув хвостом огромные тела, похожие на каменные изваяния, застывшие в своей первозданной красоте и гармонии. Шипы, словно колючки, покрывали их тела, сложенные крылья могли поспорить размахом с парусом фрегата.

— Говорят, драконы любят один раз и на всю жизнь, — тихо сказал Линтар. — И умирают без своей пары… Идем, Ева.

Я вздрогнула, когда дракон, мимо которого мы проходили, приоткрыл один глаз. В это желтое око с вертикальным зрачком я могла бы смотреться, как в огромное настенное зеркало, поместившись в нем вся.

— Он смотрит на нас, — испуганно пролепетала я и безотчетно сжала ладонь Линтара. Второй глаз дракона тоже открылся, из ноздрей вырвалась струйка пара. Иглы — шипы на голове приподнялись. Я замерла на месте, боясь даже вздохнуть. Одним плавным шагом арманец скользнул к огромному ящеру, очень медленно положил ладонь на его голову, между двух наростов. Я сцепила ладони, наблюдая за тем, как еще одна струйка пара вырвалась из черных ноздрей дракона, а потом он приоткрыл пасть и обдал арманца языком пламени, словно лизнул. И после желтые глаза закрылись, а иглы опустились. Ящер снова уснул.