Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Секретный фронт - Аркадий Первенцев

Секретный фронт - Аркадий Первенцев

Читать онлайн Секретный фронт - Аркадий Первенцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 89
Перейти на страницу:

- Що треба! - прохрипел из-за колоды Бугай своему соратнику Кнуру, умостившемуся за той же колодой. - Сам Исус начал, нам бы ладно закончить...

Селянская хата что порох: сосна, пожухлая солома. Огонь весело справлялся с шатрововязанной из тонкожердья кровлей, обнажая и обгладывая яркими языками кирпичную трубу. Взялась с треском камышовая крыша сарая, и тут же испуганно замычали коровы.

- Скотина там. - Кнур хотел было подняться, в нем вдруг заговорили и совесть и чисто крестьянская жадность.

- Разменяет тебя Ковальчук с автомата. - Бугай прижал его локоть. Мясо е мясо, живе чи смаженэ*.

_______________

* Живое или жареное (укр.).

Пожар радовал Бугая. Жуткое зрелище ласкало его бандитское воображение, тешило его мстительное, жестокое сердце.

И Кнур уже спокойней выдерживал предсмертное мычание обреченных животных. Довольно поглядывая на разрушительную работу огня, он свернул козью ножку, нагреб в нее кременчугской махорки и, прикусив цигарку зубами, принялся высекать огонь кресалом, чтобы запалить обработанный золой конопляный трут.

- Ну и дурень ты зеленый, - с досадой сказал Бугай, наблюдая за безуспешными попытками Кнура, - кресаешь по кремню, искру ладошкой ловишь. - Он кивнул на пожар. - Прикуривал бы от такого трута, га?

Подзадоренный своим начальником, молодой, полный сил парень с удалым присвистом ринулся к хате. Что стоило вырвать головешку или схватить алый уголек твердыми, железными пальцами?

И в этот миг, короткий, как след падающей звезды, застучал автомат. Значит, жив был, не задохся от дыма новоявленный Ян Гус.

Кнур на лету рухнул как подкошенный, потом, приподнявшись на локтях, прополз с пол-аршина по сочной траве, смазанной ночной росой. И упал, ткнувшись лицом в эту росную траву, ударился грудью об автомат. Тщетно пытался Кнур оторвать сжатые в конвульсии кулаки от травы; кровь вскипела в горле, обожгла губы, запузырилась.

Ковальчук, как позже свидетельствовали селяне, стрелял до последнего патрона, судя по отысканным на пепелище трем выпотрошенным дискам. Но стрельба его была бесприцельной, салютовал он самому себе перед кончиной, пощады не просил, не ждал ее.

Ныне, если кто попадет в Крайний Кут, увидит обелиск у пригорка, где стояла хата Кондрата, а на камне то же самое имя, что и на вывеске правления колхоза: "Дмытро Ковальчук".

Если спросите, за что такая честь чужаку-гуцулу, овчару и плотогону, ответят: "Он открыл нам дорогу к бесстрашию".

Глава шестнадцатая

Завершив акцию мести, Бугай вернулся тайными тропами в штаб-квартиру. Убитого по глупому случаю Кнура не оплакивали, с собой не взяли, а закидали камнями и землей в той же яме, откуда увезли солдата Путятина.

Хмуро выслушал куренной доклад своего "эсбиста", покрутил головой.

- Выходит, баш на баш, такая арифметика. Значит, прикурил Кнур? Очерет хохотнул в бороду и тут же выбросил покойника из памяти: занимали другие дела.

"Поперек" притих, можно было встать, не сгибаясь в три погибели. Если вдруг и вступит в поясницу, так не до упаду. Очерет отдал приказ готовиться к поездке в Повалюху. После некоторого раздумья решил не связывать себя большим конвоем.

- Ты останешься за меня, - сказал он Бугаю, - с собой возьму Танцюру и... - поразмыслив, добавил: - Ухналя. Напустил ты мне с мюнхенским связником такого тумана... Сам разберусь. Ты, Бугай, скоро и самого Исуса возьмешь под подозрение. Ось побачишь, яким форсом встренем мы зверхныка. Треба его умаслить, бо ты грубый був с ним, а они, як и всяко начальство, хоть дурни, но обидчивы...

Как и положено, отправились в Повалюху ночью, в седлах, при одном ручнике-пулемете. Танцюра вел пару коней, подседланных венгерскими седлами, - для мюнхенского связника и его адъютанта.

Ухналь ехал впереди, на случайном коньке - свой приболел, - тугоуздом и дрянном по характеру. Езда в горах требовала от лошади внимания, самостоятельности. А этот конек был "равнинной" лошадью: полагался во всем на всадника.

Так неудачно начиналась эта ночь для Ухналя. Предчувствие грядущей опасности не покидало его после возвращения из Богатина. В своем привычном схроне ему вдруг все показалось иным: и оружие, и сила, и вроде много своих, а все какое-то чужое. В городе - будто Ухналь попал на яркий свет из темной ямы - люди жили спокойно и независимо от всесильного, как ему прежде думалось, Очерета: ходили на работу, торговали на базаре, учили детей, слушали радио, смотрели кино, смеялись, любил". Ненавистные учреждения, проклятые бандеровцами, имели вывески. Над райсоветом ветер играл красным флагом, его не спускали и в будни...

Значит, была там радость, не хотели люди менять светлые дома с балконами на схроны, не желали крови и страданий. Да и ради чего льется кровь? Ради того, чтобы снова богатели помещики и кулаки, фабриканты и винокуры. Оглянись вокруг на своих "соратников", у каждого сотни десятин пахоты, лесные угодья, и разговор у них только о барышах, о прошлой вольготчине, кутежах и забавах... Иной раз послушаешь, слюну сглотнешь, а в другой раз зашкворчит на сердце, дал бы в зубы, а то и автоматом полоснул бы... Тьфу ты, откуда такие думки, тряхни головой, Ухналь, выкинь их в канаву, притопчи сапогом, чтобы не вынюхали "эсбисты", собачьи у них ноздри.

Ехали шагом, рассеять дремоту могли только живые, разящие прямо в сердце мысли. Разве забудешь Ганну? Тоскует она по любви и верности... А что может предложить ей лесной зверь, который даже христианского имени не имеет? Только такое же звериное чувство...

Тишина. Ухналь вздрагивал от знобкого холода, уже бравшего за спину. Парно дышал конек. Пахло от него потной шерстью и неистребимой плотью земли. Крестьянин, добрый парубок Петро просыпался в Ухнале. Вспомнились отец и мать, они строго осуждали его, не давали родительского благословения на войну против своих и ни разу не захотели видеть его в обличье всадника из дивизии СС "Галичина".

Батько нагнал авангардного конвойца. Задышал паром горячий конь куренного. Пытаясь протиснуться по узкой тропке боком, Очерет зыркнул недовольно в единственный глаз Ухналя, звякнуло стремя.

- Дремаешь, хлопец, - буркнул Очерет.

- Ни...

- А то я не бачу, шатает в седли, як привязанного. Ну? - в басовитом шепоте наметилась угроза.

Ничего не ответил Ухналь, только поддал шенкелями ленивого конька да постарался вытряхнуть лишние мысли из давно не стриженной головы.

К Повалюхе подъехали с горы, и хотя ничего подозрительного не было заметно, все же пришлось спешиться, отдать повод Танцюре и провести разведку.

- Чисто, - доложил Ухналь по возвращении.

- Не стучал у виконце?

- Да як же я можу, не було наказу.

- Тогда слухай приказ, - сурово распорядился Очерет, - ты останешься с коньми, гляди за ними, щоб голоса не дали. Я пиду с Танцюрой... Подышал в раздумье, почесал бороду. - Колы що, будешь прикрывать пулеметом.

Отдавая приказ, Очерет думал о Катерине. Его затосковавшим, мутным от ожидания глазам представлялась молодица.

Очерет забыл про мюнхенского связника, думая о ней. Потому и изменил программу: поначалу свиданка, а потом дела. Куда он денется, закордонный гость, засунутый в яму!

Катерина еще не спала, и ей не нужно было повторять условного стука. Быстро очутилась у наружных дверей, спытала для проверки и, услыхав знакомый голос, радостно распахнула дверь.

- Казать дела аль посля? - игриво спросила Катерина.

Очерет любовно обнял ее взглядом.

- Посля, Катря, - и снял оружие, чувствуя, как сладко подчиняться расслабляющей власти женщины.

Протиснувшегося было в горницу Танцюру Очерет выдворил и оставил на стойке, сам задвинул засов и тогда ткнулся усатым ртом в горячие губы...

Разнеженный лаской и уставший, он подмял подушку, оперся на локоть, любуясь красивым лицом Катерины.

- А зараз докладай о деле.

Как и прежде, теплилась лампада. Ее мерцающий, словно азбука Морзе, огонек бесшумно "выстукивал" свои точки и тире, окрашивая их в цвета крови. В комнате пахло свежим хлебом и ряженкой. От подушек - весенним лугом у тихой речки...

Мирные запахи и картины мешали слушать сбивчивую, предупреждающе-тревожную речь женщины, опытной связницы и его соучастницы, пропустившей через свою хату немало разного люда. Нельзя было отмахиваться от ее подозрений. Правда, пока подозрения основывались лишь на ее чутье, но разве сбросишь со счетов гончую, стремительно идущую по незримому следу? Нельзя пока показывать свой гонор, не ровен час - обидишь важного посредника, ведь он привез с собой указания центра. Время зыбучее, что трясина, хитрость нужна во всем.

- Ладно, учтем, - ласково пообещал Очерет, - а зараз давай одягайся. Ни, ни, не затуляйся: ты така роскошна, Катря, така духовита, як копица майского сена. Утонуть в тебе можно...

Под жаркие пришептывания своего возлюбленного Катерина оделась, подождала, пока куренной обвешался ремнями с оружием. По команде Очерета она вызвала в горницу Танцюру, застывшего у двери.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 89
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Секретный фронт - Аркадий Первенцев торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться