Ночная смена. Остров живых - Николай Берг

Хорошо, что ехали они не быстро, и пулеметчица успела опомниться, отвести глаза от фар, проморгаться и уже по-деловому ухватиться за свое оружие.

Освещенный снег дал Ирке отличную возможность увидеть и мушку и прицел, совместить одно с другим и, примерно взяв чуток за фарами передней машины — вроде как джипа, она даванула на спуск. И ничего не произошло. Шибануло холодком вдоль по позвоночнику, сейчас проскочат — и все!

Джип уже подставил бочину, в свете фар шедшего за ним фургона был отлично виден, просто загляденье, а не цель.

Тут же пальцы нащупали еще какую-то выпуклую пимпу — и Ирка вспомнила, что кроме спуска надо давить одновременно еще и на чертов предохранитель. И надавила.

Пулемет саданул ее довольно чувствительно в плечо и заколотил так, что у нее мелькнуло в голове совершенно неуместное: "Боже, как у меня щеки трясутся!"

Немного оглохшая и чуть ослепшая от грохота и всполохов пламени Ирка отдернула палец — Дегтярев послушно замолчал.

— Черт, это я ж полдиска выпулила! — ужаснулась про себя.

Джип светил фарами, стоял совершенно неподвижно посреди дороги, а вот фургон шустро пытался развернуться, резко сдав задом и прикрыв от огня кабину кузовом. Спохватившись, Ирина долбанула несколькими короткими очередями по грузовику, надеясь, что пули достанут через кузов до водителя.

— Из джипа с нашей стороны кто-то вывалился! — звонко крикнула Верка.

Ирка только чертыхнулась в ответ, продолжая стрелять по кубическому черному силуэту.

Грузовик как-то перекосило.

— За джипом кто-то мелькнул! Из грузовика водитель выскочил! Они как тараканы разбегаются! Да стреляй же ты, стреляй!

Диск щелкнул и пулемет замолк.

Обламывая от спешки ногти, Ирка выцарапала из рюкзачка сменный диск, каким-то чудом ухитрилась вставить его на место, лязгнула затвором.

Две машины тихо стояли на дороге.

Светили фарами, джип еще и габаритами подсвечивал.

И слышно было только, как кто-то тонким голосом воет — вроде бы в салоне джипа.

Не удержавшись, Ирка дала пару коротких очередей в лес, куда утекли беглецы.

Потом опомнилась.

— А дальше что? — спросила Верка.

— Дальше яйца не пускают — грубо отрезала на правах старшей Ирина и подумала: "А и действительно — дальше-то что?"

— Ждать будем?

— Да. Ждать.

Верка пошмыгала носом, поерзала. Не удержалась и снова спросила:

— А чего ждать-то? Я уже до костей продрогла!

Ирка промолчала. Ее тоже колотило чуть-чуть — то ли от холода, то ли от волнения. В разных книгах после такого — пальбы по живым людям — полагалось задаваться высокими материями, переживать, страдать и самоедствовать. Но Ирина думала совсем о другом — те, по кому она стреляла — частью удрали. И это было печально, потому что вылезать к машинам — значило подставляться уже под выстрелы удравших, а воспоминания о раненом муже как-то не воодушевляли. Очень не хотелось валяться простреленной на этом дурацком поле. Сидеть на холмике — пока безопасно, но замерзнешь. Тихонько смотаться — значит отдать обе машины удравшим — и не факт, что это потом не рыгнется.

— Чего молчишь-то? Ждешь, чтобы они удрали подальше?

— А думаешь — удрали? — с некоторой надеждой в голосе спросила Ирина.

— Некуда им. Без машин-то. Думаю, выжидают — что дальше будет. Могут, конечно, по лесу — в деревню сразу выбираться, тоже вариант. За час — другой доберутся. Если не ранены, конечно.

— Надо их как следует напугать! — решительно сказала Ирка.

— И как ты предлагаешь это сделать? — с некоторым сарказмом уточнила напарница.

Тут ответить было сложно.

Оттарабанить несколькими очередями в лес последний диск? Так видно будет, что пулеметчик лепит в белый свет как в копеечку. Да и жалко впустую патроны жечь, еще пригодятся.

Посуетиться, пошуметь? Ну да, женские голоса — они конечно напугают. Держи карман шире.

Можно вообще-то тихо-тихо красться по лесу, выйти во фланг уцелевшим и героически перестрелять их в упор. Но Ирка прекрасно понимала, что она не литературный герой, не Бешеная и не Лара Крофт и потому, скорее всего это ее подловят. Валяться простреленной в лесу тоже не хотелось.

Тягучий вой из джипа, давивший на нервы, сменился отчаянным визгом, таким, которым визжат последний раз в жизни. Резануло по ушам и нервам — затихло.

— Вот, дождались. Ты кого-то хорошо продырявила в джипе. И этот кто-то превратился в упыря и заел недобитую бабенку. Вроде по визгу, это Мэри-Сью.

— Ты о чем — повернула голову Ирка.

— Да одна из ихних девок была такая вся на понтах, гонористая дура, кликуха у нее была Мэри-Сью. Дружки еенные так ее обзывали. Она бесилась, на нас потом вымещала, стерва крашеная.

Верка перестала озираться на шуршащий под ветром бурьян, опять взялась за бинокль.

— Точно, превращаются! Тот, кто из дверцы вывалился там так и лежал кулем — а сейчас встал и стоит. По куртке — ихний дизайнер.

— Ага. Трое значит в минусах. Уже легче.

— Знаешь, мне кажется — их целых только двое осталось. На списание мне думается — пятеро пошло. Что делать будем? Надумала, как их отпугнуть?

Ирка не могла признаться, что в голову ничего не приходит. Потому ответила вопросом на вопрос: "А ты?"

— Есть идея! Смотри!

И замерзшая напарница вытянула из кармана тощего рюкзачка три длинных цилиндрика — наполовину из тонкой жести, наполовину картонные.

— Это что?

— Это — сигнальные ракеты. Вот тут снизу колпачок отвинчиваешь — вываливается веревочка — дергаешь, и ракета вылетает.

— А нам-то это что даст?

— Так эти — которые в лесу — увидят, что тут какие-то злые люди — из пулемета стреляют, ракеты пускают — и сдрейфят. Они не герои, что есть — молодцы против овцы.

— Ракеты откуда? — подозрительно осведомилась Ирка.

— У самогонщика местного нашла. Когда они самогон варили, поленья таскала — в дровах и увидела. А как пользовать — на них написано.

— Тогда так. Ты сейчас пригнувшись убегаешь метров за двести туда, назад. Пускаешь ракету. Я отсюда — другую. А ты еще отбеги — и давай третью.

— Зачем бегать-то?

— Ну не отсюда же все пулять. А так вроде бы народ тут в трех местах сидит. Может все с пулеметами.

— А что, вполне. Достаточно идиотское представление, чтоб сработало.

Шмыгнув еще раз носом, Верка тихонько свалила в темноту. Посматривая по сторонам, Ирка как могла, ознакомилась с девайсом. Вроде бы все достаточно просто.

Ждать пришлось долго, Ирка уже забеспокоилась, вертясь на коврике, когда, наконец, далеко сзади бахнуло и красная ракета, рассыпая шлейф искр, достаточно косо взлетела в небо. Ирка завозилась, потом вовремя вспомнила, что ракету надо направлять вверх, мысленно перекрестилась и дернула со всей силы за веревку, так что чуть не вырвала цилиндр у себя из ладони, но удержала. Грохнуло, красный свет озарил поле, кромку леса, заметались тени, потом угомонились, поплыли, как положено. Немного погодя третья ракета взметнулась неожиданно далеко — ближе к деревне, на дороге, наверное.