Писк - Роман Лагутин

Одинокая, гудящая, широкая тень проскочила над решеткой дорожного слива, заставив девушку резко вздрогнуть. Вскоре она поняла, как может себе помочь и начала звать на помощь, надеясь, что ее кто-нибудь услышит. Однако после нескольких попыток привлечь к себе внимание, ей так никто и не ответил, потому что железная решетка, под которой вопила Алина, находилась на перекрестке дорог, а в такое раннее время, когда еще видны звезды в черном небе, здесь проходит не так много народа.

«Не стоило и пытаться», — подумала она, и еще разочек посмотрела вверх, все еще не теряя надежды.

Знакомый писк, донесшийся до нее с темной глубины канализационного туннеля, словно полоснул лезвием девушку по уху, так живо она отреагировала на неприятный звук, безумно напугавший ее. С секунду она посмотрела в освещенное фонариком пространство и, убедившись, что фора у нее еще есть, со всех ног побежала дальше, и сердцем, и душой устремляясь к контрольной развилке.

ГЛАВА 15

Прохоров, сидя в теплом салоне военного джипа, уже начал беспокоиться: слишком долго никто не возвращался из канализации. Несколько попыток связаться с группами с треском провалились, как назло, из динамика рации слышалась только тишина, временами нарушаемая неприятным шипением, которое невыносимо раздражало разволновавшегося генерала.

— Я же дал им четкие указания, — недовольно пробурчал Прохоров, — вернуться с устным докладом к намеченному времени.

Сердито смежив широкие брови, он в очередной раз взглянул на циферблат наручных часов, отмечая про себя, что подчиненные уже слишком сильно выбились из графика.

— Так почему же их все еще нет?! — Он сильно стукнул мощным кулаком по приборной панели, заставив стрелку спидометра ложно вздрогнуть.

Подобный жест привлек внимание двух солдат, дежуривших у дверей джипа. Один из них, чуть наклонившись, постучал в форточку, а когда дверь машины отворилась, он спросил:

— Сэр, с вами все в порядке?

Грозный мужчина на мгновение задумался, а потом ответил:

— Бывало и лучше!.. Вы двое, передайте остальным, что мы спускаемся в канализацию.

— Так точно, сэр! — в один голос отрапортовали солдаты и живо захрустели по снегу в направлении сгрудившихся сослуживцев.

Когда все спустились в канализацию через смотровой люк, Прохоров вышел вперед, намереваясь самостоятельно вести всю команду, а потом во всеуслышание открыто заявил:

— Какая же здесь вонь! — Луч карманного фонарика, блеснувшего в его руке, помаячив, быстро прошелся по заплесневелым стенам, а затем уперся в жижу, перед его ногами. — Черт! Нам что, придется по этой дряне идти? — вопрос его прозвучал риторически.

— Это канализационные отходы, сэр, — заметил один из солдат, стоявших позади него.

— Я знаю, как это называется, умник! — рявкнул генерал. Груз ответственности всей тяжестью давил на него, заставляя нервничать. — Идите за мной.

Весь последний путь Прохоров прошагал, глядя себе под ноги. Мощный поток узкого света от его фонарика мерно скользил по поверхности текучей, серо-зеленой, неоднородной массы. Остановившись у развилки, он внимательно присмотрелся в грязную воду, пытаясь что-то разглядеть на десятисантиметровой глубине.

Группа солдат, сопровождавшая его, любопытно уставилась на генерала, когда тот на полусогнутых ногах наклонился и запустил кисть своей руки в тошнотворную субстанцию, кишащую миллиардами микробов. Все они отвратительно поморщились, увидев, что поднял их командир со дна болезнетворного ручейка — это был еще совсем свежий человеческий палец.

Ох, не стоило им соваться в крысиные чертоги; дорого же им будет стоить подобная наглость.

Еще в течение нескольких минут Прохоров, сузив веки так, что его глаза превратились в узкие щелочки, задумчиво разглядывал найденную часть человеческого тела. Он мог бы таращиться на побледневший палец и дольше, но его размышления неожиданно прервали. Это был один из его солдат, но не из тех, кто стоял у него за спиной.

Ослепляющий яркий свет, ударив прямо в глаза, заставил генерала отвернуться, а потом кто-то невысокий, бегущий на всех парах, врезался ему в грудь.

Это была Алина, стремительно выскочив из правого туннеля, она не заметила компанию людей и столкнулась с первым из них.

Прохоров смог устоять на ногах. Он был крепким мужчиной и не с рождения отдавал приказы: ему тоже приходилось бывать на передовой. Не любой кулак, даже очень сильного противника, мог сбить его с ног, что уж говорить о хрупкой девушке.

Солдаты, стоявшие позади, с завидной синхронностью продемонстрировали классическую реакцию: дружный лязг передернувшихся затворов разнесся по туннелю.

Выпучив глаза на девушку и грубо схватив ее за бицепсы, командир прокричал:

— Какого черта ты делаешь в правом туннеле?! — Через плечо он кинул свой требовательный взгляд ей за спину. — И где, черт возьми, твоя команда?! — Его взбешенные, с красными прожилками глаза, казалось, сверлили ее целую вечность.

Алина, задыхаясь от одышки, несколько секунд не могла произнести ни слова. На ее взмокшем лице читался невообразимый ужас, который Прохоров не сразу успел заметить, но когда, наконец, распознал, его лицо и взгляд заметно смягчились.

Он отпустил ее, а потом задал естественный вопрос:

— Что случилось, Алина? — А в голосе его чувствовалось легкое дрожание.

— Крыса, крыса! — пару раз выдохнула Алина и опять замолчала, пытаясь проглотить сухой ком, казалось, застрявший в ее горле.

Прохоров хотел было подумать, что это все безобидные проделки — какой-то солдатский черный юмор, но живо отмел глупую мысль. Сейчас на дворе не первое апреля, чтобы отбрасывать такие скверные шутки, да и место здесь не самое подходящее для этого дела.

Алина, вновь овладев даром речи, наконец заговорила внятно:

— Они погибли страшной смертью!

— Ты что такое несешь, — опешил генерал, — какой такой смертью?

— Такой, какую не пожелаешь даже самому злейшему врагу.

Лицо девушки было гораздо красноречивее ее слов. Оно словно кричало: «Бегите, спасайтесь, кто может!»

Г енерал тяжело сглотнул и мимолетно посмотрел назад — на нерадостные физиономии своих солдат.

Снова уставившись на дрожащую Алину, он, желая знать подробности, спросил:

— Как это произошло?

— Не сейчас! — взбесилась она. — Не здесь. Они преследовали меня, я их слышала, они близко и скоро придут за нами!

— Кто — они?! — не выдержал один из солдат. Он хорошо знал Алину, именно поэтому и позволил себе небольшую дерзость, в виде грубого вопроса.