Белое пламя - Ирмата Арьяр

— Но ведь кто-то нашел ее труп в штольне и привел амулет в действие.

— Тот неизвестный, кто еще не найден. Кто слышал или узнал о вашей ссоре с лордом, о твоих словах об Адовой Пасти и воспользовался этим, подставив под подозрение Наэриля, фье Сорша и фьерра Хорха, чью подпись подделал. Кто приказал старухе умертвить тебя, Яррен, и пришел убедиться, что приказ выполнен. И амулет этот кто-то оставил на трупе. Лишь к рассвету «Паучий глаз» каким-то ветром занесло в гору Раэн.

— У этой штуковины были лапки, — вспомнил я. — Она не могла переместиться самостоятельно?

— Возможно, — кивнул Таррэ. — Все возможно, когда дело касается Темной страны. Сами они проникнуть к нам не могут, а вот женщину перехватить, младенца зачать, амулетом несведущих снабдить или соблазнить еще какой-нибудь дрянью, зацепиться за нестойкую душу — тут они изощряются. Может быть, в амулете было заложено заклятие воссоединения с ближайшей темной кровью, как только резерв исчерпан. Или он начал искать именно Ильде. Подозреваю, «Паучий глаз» и не позволил жрецу умереть, защитил, как и обещали темные. Честно говоря, Ильде к тому времени, как его вытащил лорд, уже и дышать не должен был. Но все это разбирательство не привело нас к источнику бед — риэну, который это все провернул.

Задумавшийся Наэриль поднял голову:

— Почему ты думаешь, что это риэн?

— А кто же еще? Только маг мог переместиться из Адовой Пасти сюда с такой скоростью и мгновенно уйти с места катастрофы тропой духов. Вейриэны исключены.

— Почему? Существуют же у Азархарта темные вейриэны.

— Это лишь позаимствованное имя, вносящее путаницу. Суть наша кардинально иная. Белый вейриэн умрет на месте от одной только мысли о предательстве Белогорья. А вот риэны, особенно младшие лорды и бастарды, — любимая дичь Азархарта. Перекидывались горные маги к темным, было. Тебе ли не знать, Наэриль, почему древнейший горный род Раэн никогда не станет Великим? Почему в горах проклято, запрещено к упоминанию и вычеркнуто из всех наших летописей имя одного из Раэн? И почему мы так снисходительно терпим твой мерзейший характер и отвратительные выходки, Наэриль?

— Говори уже, Таррэ, заинтриговал, сил нет, — усмехнулся белобрысый, но как-то болезненно, без былого задора.

— Потому что без королевы только ты один, такой вот, какой уж получился, удерживаешь весь древний род от темной власти Азархарта, за исключением единственной души того проклятого лорда. Мы ведь знаем, твоя борьба с ним — еженощна, как и у твоего отца была, и деда, и прапрадеда… Потому вам, Раэнам, так тяжело сохранять в себе человеческое. — И под его пронзительным взглядом лощеный красавчик стушевался и пошел красными пятнами.

А я совсем другими глазами взглянул на Наэриля. Если я что-то понимаю в этой жизни, Таррэ только что признал белобрысого героем. Правда, укусил попутно, но признал же.

Таррэ, полюбовавшись эффектом, повернулся к Яррену:

— Так что скажешь? Какой мелочи тебе не хватало, чтобы найти истинного виновника и доказать непричастность Наэриля фьерр Раэна?

— Именно этого знания и не хватало, мастер. Я не знал, что кто-то из Раэн стал в древности темным князем Азархарта. Я правильно понял?

Таррэ кивнул:

— Правильно, ученик Рагара.

— Поэтому я не мог понять, какая связь между всеми этими событиями, и не мог соотнести с происходящим вот это… — Яррен вытащил из-за пазухи небольшой пергаментный сверток, осторожно развернул и подвинул к центру стола.

— Что это? — Таррэ подтащил к себе за край пергамент, на котором лежал комок, похожий на застывшую лаву, с четко отпечатавшейся на боках сеточкой грубой ткани, в которую был прежде завернут. Я тут же вспомнил, что арестантская роба Яррена была разодрана.

— Часть отпечатка, — пояснил Яррен. — Похоже, от браслета с родовыми знаками. Они смазаны, потому я не уверен, что правильно определил, кто носил браслет. Я увидел отпечаток, когда Саэтхиль и ее помощники приковали меня в камере пыток. Там… очень жарко. Камень плавится. Жрицы ходят в обуви и защитных масках из кожи подземных змей ушайд. Кто-то уронил браслет и наступил на него, вдавив в грунт, затем поднял, но так торопился, что не затер отпечаток или не придал значения. И уронил незадолго до того, как меня туда приволокли: никто еще не успел затоптать и грунт не сильно оплыл. Когда жрицы оставили меня, я вынул наиболее четкую часть отпечатка.

— И как это ты его заметил в таком-то своем состоянии? — задумчиво обронил Таррэ, осторожно крутивший добычу на пергаменте и проводивший над ней ладонью, не прикасаясь. — Цепью выковырял?

— Да. Разогнул звенья. Наставник силы дал. Они же не знают, что запирающие браслеты не блокируют эту связь. Потом я бежал из камеры. Точнее, выполз, — грустно усмехнулся Яррен.

— Ты прав, на отпечатке — родовые знаки старшего сына лорда Хорхе. Видел я его утром и его браслетик на руке видел. И камеру пыток он посещал наверняка не в качестве жертвы — нет эха боли владельца браслета. Вейриэны в охране у входов в штольню не докладывали о его посещении, значит, приходил он тайно, тропами духов. Что ж, начинает складываться мозаика. Торопился он сильно, ничего умнее придумать не мог, чтобы на лорда Наэриля тень бросить. Фальшивый документ о твоем переводе подписан якобы его отцом. Но и подпись поддельная, как мы видели в памяти начальника каземата, и лорд-риэн Тайкар фьерр Хорхе дал свидетельство душой и памятью, что не замешан. И сюда идти он, кстати, отказался. А вот старшенький его сын Гайир — лучший друг лорда Сорша, и сейчас они вместе под стенами замка Раэн, хотя ему-то какое дело.

Я знал Гайира фьерр Хорхе. Он даже в доме у нас бывал. Гнусный тип. Дождаться не может, когда папаша уйдет. Спит и видит себя главой клана. Полвека ему уже стукнуло, считает, что пора бы. Но отец его — крепкий старик, за власть в клане держится железной хваткой, и жить ему еще долго.

— И как ты думаешь, Яррен, что заставило Гайира фьерр Хорхе снять родовой браслет в таком месте? — спросил Таррэ, прищуриваясь так, что мне показалось — он уже знает ответ и сейчас просто проверяет, самый ли он тут умный.

— Родовой браслет носится на предплечье, как и запирающие оковы, — ответил Яррен. — Чтобы надеть одно, нужно снять другое. Вряд ли Гайир снял его в камере, если маскировал визит на нижние ярусы. Скорее, выронил из кармана.

Таррэ откинулся на спинку стула, улыбнулся:

— Да, верно. Лучше заглушек ничего и не придумать, если очень надо временно исчезнуть из поля зрения духов рода, чтобы они не видели и не слышали, чем занят потомок. А достать эти гнусные браслеты для него просто: лорд Хорхе считается их изобретателем, в доме наверняка есть неучтенные пары. И не с подачи ли сына он их придумал? Гайир, этот блудник, бывает регулярно в синтских храмах, словно жены и служанок ему не хватает. А секрет запирающих браслетов — как раз в использовании при их изготовлении слизи змей ушайд и еще какой-то подземной дряни. Ну, и магия, конечно, как без нее…