Коммуналка 2: Близкие люди (СИ) - Лесина Екатерина

Эльдар же протянул руку и сказал:

— Идем.

А она руку приняла. Она точно знала, что не хочет с ним идти, что нужно остаться или сделать что-то, однако молча стояла, глядя, как обвивается вокруг запястья широкая красная лента.

— Думаешь, самая умная, да? — он больше не пытался скрыть радость, смешанную со злорадством. — Есть умнее… опытнее… и что ты теперь будешь делать?

Астра не знала.

Зато знал Эльдар и, развернув ее к двери, велел:

— Иди и приведи нашу дочь. Только постарайся сделать так, чтобы никто не заметил…

…вряд ли это получится.

Но Астра кивнула, поняв, что сделает все, как он сказал.

— Это драконья кровь, — пальцы Эльдара сжали запястье. — Вы ведь еще те отродья, но никто… никто, слышишь, не мог противостоять воле драконов!

Пожалуй, что так.

Или…

Астра закрыла глаза, позволив себе услышать ласковый шум леса. Там над нею и драконы не властны. Всего-то и нужно, сделать шаг.

Она и сделала: за порог.

Глава 24

Глава 24

Потом, вспоминая вечер, Свят не раз и не два приходил к выводу, что вовсе сглупил, позволив всем этим людям собраться вместе, решив, что он достаточно силен и опытен, чтобы контролировать ситуацию. И что в произошедшем есть немалая доля именно его вины, его самоуверенности, тогда как на исход дела он повлиял мало.

Но это потом.

— Ты такой серьезный, — пропела ведьма, склоняясь к самому уху, пытаясь коснуться его губами, дыша жарко, но жар этот не вызывал страсти, скорее уж раздражал.

В какой-то момент захотелось взять ее за горло, тряхнуть хорошенько и, заглянув в глаза, проломить слабенькую защиту, да так, чтобы сполна ощутила она собственную беспомощность.

— Извините, — Свят поднялся, не без труда стряхнув цепкие пальчики. — Мне нужно… отлучиться.

Ведьма встала было за ним.

— Ах, дорогая, не лишайте нас удовольствия от вашего общества, — ее руку тотчас перехватил Путятин, приник к ладони страстным поцелуем, правда, страсти он не испытывал, скорее уж отвращение, которое приучился скрывать.

— Да, да… — поспешил подтвердить Чуднов, подсаживаясь ближе. Он был увлечен всерьез, настолько, что, кажется, плохо отдавал себе отчет в том, где находится, и что вообще происходит. И оттого нервничал, трогал лицо, волосы, тер ладонь о ладонь, сдерживая горячее желание прикоснуться к ведьмочке.

Ингвар молчал.

Неодобрительно так. Хмурился, то и дело поглядывая на другой конец стола, за которым устроилась Калерия. Она же делала вид, что взглядов не замечает, что всецело занята беседою своей.

Владимира слушала.

Кивала.

Эвелина задумчиво любовалась собственным отражением в чайной ложке. Ниночка пялилась на Аннушку с видом притворно-равнодушным, но Свят чувствовал ее злость. И недоумение. И желание остановить этот странный чужой спектакль, на котором ей позволено было присутствовать.

А вот Астры не было. Именно тогда Свята и кольнула игла беспокойства. Она должна была быть, но ее не было. И ни в коридоре, ни в комнате, где сидели девочки, тихо, словно мышки.

— Мне нужно с вами поговорить, — Виктория дернула его за руку и потащила в комнату. — Срочно и… это касается дивы…

Она кусала губы и краснела.

И сунула Святу кулек с конфетами.

— Он сказал вывести девочку.

— Кто?

— Чуднов. Он… ему никогда-то я не была интересна! Он… он, наверное, решил, что я дура. Стареющая дура, которая ради последнего шанса на все согласится! И тот, который за Владкой ходит, наверное, не лучше… и все лгут!

— Часто, — согласился Свят. — О чем вас попросили?

— Вывести девочку. Вынести. Угостить конфетой, чтобы заснула и… я не стану!

— Тише, — Свят погасил вспышку гнева.

— Разумно, — этот человек появился из тени и отряхнулся. — Очень даже разумно… я рад, что вы приняли верное решение.

В нем ничего не осталось от простоватого паренька, который с первого взгляда влюбился в Тонечку. И ухаживал за ней, робея и смущаясь. Этот человек был иной породы.

Хищной.

— Кто? — поинтересовался Свят и не удивился, когда на запястье вспыхнул кругляш магической печати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Комитет госбезопасности.

— Дива?

— Не совсем. У меня свое дело. Идемте, побеседуем, что ли, пока нас не хватились, — он любезно открыл дверь в Тонечкину комнату и рукой махнул. — А вы, милая Виктория, не бойтесь. Вы все сделали верно… конфеты…

Кулек вытащили из рук Свята.

— Конфеты пусть у нас побудут, скажите, что девочка отказалась брать. А лучше ничего не говорите. Благо, ваш кавалер несколько… увлекся.

— И… что делать?

— Вернитесь за стол. Напейтесь.

— Напиться? — похоже, подобное предложение Викторию несказанно удивило.

— Почему бы и нет? Актриса из вас так себе, а вот в сложных ситуациях многие люди предпочитают… потреблять. Будем считать, что так вы заглушаете волнение. На самом деле на пьяных магия действует слабо в силу естественной нестабильности энергетического поля.

Виктория кивнула.

— Тогда… — сказала она, не сводя взгляда с человека, поразившего ее до самой глубины души. — Я… попробую.

— Попробуйте. Только потом не увлекайтесь, а то мало ли…

Это было сказано с улыбкой.

Виктория отступила, и дверь закрылась. А Свят молча продемонстрировал клеймо.

— Ясно… подозрения имелись, но… наши ведомства не слишком ладят. Да… ведьмины камни. Слышали о них?

Свят кивнул.

— Вот… на востоке… восток — дело сложное, много там всего намешано, поэтому и лезть туда стараются в крайних случаях. Такой и был. Пошли слухи, что камни там получать начали. Свободные женщины востока не так и свободны, да… одна пропадет, другая… потом найдут мертвую, проведут расследование. Дело закроют. Как не закрыть, если тот, кто расследует, приходится родней семье потерпевшей? А ведьмы нет. Одной, другой… начали копать. Осторожно очень. Многое нашли… пока не всему ход даден, но сумели нащупать канал, по которому камни в Москву доставляли, а оттуда и дальше. Сюда. Стало интересно, что же тут такого.

Он тряхнул головой.

— Антонина?

— Тонечка… милая девочка Тонечка, которая чиста перед законом ровно настолько, чтобы это само по себе не было подозрительно. Наверное, если бы не наши возможности, ее бы и сочли просто посредником, а то и вовсе… мало ли таких дур втемную используют?

— Но не ее.

— Верно. Она… редкий зверь. Настолько редкий, что приоритеты изменились. Нет, там, на востоке, ждут сигнала, материалы собраны, их хватит, чтобы тех, кто виновен, под расстрельную подвести. Но Тонечка… нам она нужна.

— Не претендую.

— Но и не поможешь?

— Чем?

— Поговорить. Боюсь… она несколько предвзято относится к нашей конторе, а потому, если заговорю, несмотря на свою разумность, сбежит. Ищи ее потом по всему союзу… — он произнес это с усмешкой, но Свят чувствовал за этой вот усмешкой легкую неуверенность.

И страх?

— Скажи, что прошлые ее дела нам не интересны. Она получит полную амнистию и вообще… пусть сама скажет, на каких условиях готова сотрудничать. Если нужно время подумать — пускай, главное, чтобы не сбегала.

Лицо его слегка поплыло, и Алексей отряхнулся всем телом, приводя его в соответствие с образом.

— Извини, долго держать как-то не приходилось, особенно в присутствии посторонних.

— Сумеречник? — о них Святослав только слышал. А вот Алексей осклабился.

— Точно…

— Антонина?

Он чуть склонил голову, подтверждая догадку.

— Нам сложно пару найти, но раз уж вышло, я ее упускать не хочу. А она молодая, нервная, еще глупостей натворит…

— Остальные здесь… тоже из ваших?

Алексей задумался, правда, ненадолго.

— Нет. С Крамским будь осторожнее. Он, конечно, в отставке, только эта отставка — видимость одна, его под новую службу готовят. Что за она, сам не знаю, а знал бы… извини, — он развел руками. — Мишка из Тониных подопечных, мелкая сошка, случайно попал. Заказ у него от одного из партийных, нужно бумаги кое-какие найти и уничтожить, на непролетарское происхождение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})