тест - тест

Бригада устремилась к Днепру...

В начале октября 1943 года погода стояла теплая, солнечная — настоящее бабье лето. А по ночам воздух очищался, свежел. И именно в такие ночи наиболее отчетливо доносился далекий гул развернувшегося на Правом берегу Днепра грандиозного сражения.

...На станцию Бровары прибыл эшелон с танками бригады. Танкисты быстро разгрузились и, совершив небольшой марш, сосредоточились в лесу восточнее Летки.

На широкой поляне выстроились экипажи около своих машин.

Комбриг Овчаренко стал обходить их. Подошел к танку младшего лейтенанта Манаки Курманбаева. Тот с докладом замешкался, потому что переругивался в это время с командиром соседнего экипажа.

— Вы почему не докладываете? — строго спросил его полковник.

— Потому что глаза смотреть надо! — запальчиво бросал Курманбаев, вовсе не задумываясь о том, что командир бригады эти его странные слова примет на свой счет. Да так оно и было на самом деле. — Глаза не видел, да?..— И тут же спохватился, доложил комбригу по форме.

Лицо младшего лейтенанта выражало крайнее огорчение. Оно почти пылало гневом. Несколько позднее Овчаренко узнал, в чем дело.

Перед самым построением один из танков при развороте раздавил лежавшую на траве балалайку Курманбаева. Ее подарила ему еще в сорок первом за оказанную помощь во время вражеской бомбежки одна ленинградка. В течение двух лет ней он через бои этот дорогой для него подарок. Тренькая: на ней в часы затишья, часто пел под собственный аккомпанемент любимую песню:

Ты уедешь к северным оленям,В жаркий Казахстан уеду я...

— Мой балалайка играть на Красной площадь, он будет играть на Берлин,— нередко говорил он боевым товарищам, сверкая своей широкой белозубой улыбкой.

Теперь, оставшись без дорогого для него памятного подарка, был очень расстроен. И с докладом конфуз, получился...

Полковник заглядывал в башни, у некоторых машин бегло осмотрел моторные отделения. Везде образцовый порядок. После этого накоротке собрал офицеров ротного и батальонного звена, недолго посовещался с ними, а в заключение сказал:

— К нам прибыло замечательное пополнение. Замечательное! С такими танкистами можно выиграть любую схватку с врагом. А схватки предстоят жаркие, причем, теперь уже в условиях лесистой местности. Первым делом должны переправиться через Десну, а затем и через Днепр.

Части 38-й армии, форсировав Днепр в районе Лютежа, заняли небольшой плацдарм. Отбивая непрерывные контратаки гитлеровцев, бойцы несли большие потери. Они остро нуждались в танковой поддержке. Но на пути к Днепру серьезным препятствием была река Десна. На постройку моста для переправы танков требовалось не менее 8—10 суток. А за это время можно было лишиться столь дорогой ценой завоеванного плацдарма. Командование корпуса решило танки переправить вброд. Такое место было найдено в районе деревни Летки. Ширина Десны здесь не превышала двухсот восьмидесяти, а глубина — двух метров.

Танкисты приступили к подготовке машин к движению по дну реки. Все щели, люки, жалюзи и погоны башен законопачивали паклей, пропитанной солидолом или смолой, задраивали промасленными брезентовыми ковриками. Доступ воздуха в двигатели обеспечивался через люки башен, а выход отработанных газов — через брезентовые рукава, которыми удлинялись выхлопные трубы.

В полночь 4 октября 1943 года началась переправа через Десну. Первыми вывели тридцатьчетверки на противоположный берег старшие техник-лейтенанты Каток и Старцев. За ними, по очереди, выбирались из мутной воды машины механиков-водителей Уткина, Фролова, Гадалова...

Таким образом, впервые в практике Великой Отечественной войны 65 танков 5-го гвардейского Сталинградского танкового корпуса преодолели по дну глубокую водную преграду.

После Десны бригаду полковника Овчаренко ожидала другая, еще более серьезная водная преграда — Днепр. Находясь в лесу западнее Нижней Дубечни и готовясь к его форсированию, многие танкисты написали на бортах своих машин: "За Радянську Украину!"

Глава пятая

ОТ ДНЕПРА ДО ГРАНИЦЫ 

1.

Глухо рокотали седые волны Днепра. На обоих его берегах около двух недель не затихали тяжелые бои. С конца сентября на многих участках правого берега наши части захватили и расширяли плацдармы.

Разведчики и саперы бригады, выйдя к Днепру, выбрали наиболее удобные для переправы места. Подготовили табельные средства. А в основном, конечно, расчет был на подручные. Из бревен, жердей, досок сколачивали плоты и плотики, подкатывали к воде толстые сухие бревна, туго набивали плащ-палатки сеном, соломой.

В три имевшиеся резиновые лодки командир разведвзвода лейтенант Павел Пылкин погрузил боеприпасы, продовольствие. На них посадил по одному гребцу.

— Соблюдать строжайшую тишину,— предупредил он своих бойцов.— Даже если ранят, то чтобы без крика и стонов. Набраться терпения...

Спустили плот. На нем — ни одного человека. Только стрелковое оружие и автоматы.

Темной ночью отошли от берега. Три человека одной рукой держались за плот, а другой старательно гребли.

Потребовались колоссальные усилия, чтобы при сильном встречном ветре, в гимнастерках (шинели оставили на берегу), брюках и сапогах, да еще в касках, преодолеть широкую, нередко вскипавшую от разрывов снарядов и мин реку. Наконец под ногами почувствовали твердую почву.

Разведчики зацепились за "пятачок". Вскоре сюда переправилась стрелковая рота. Кусочек родной прибрежной земли, отбитой у врага озарился всплесками взрывов, покрылся сетью трассирующих строчек. Появились первые потери: погиб комсорг батальона Воронков, прибывший с разведывательной группой, осколком и пулей тяжело ранило сержанта Батракова. Вслед за ним тяжелое ранение получил командир роты, и лейтенант Пылкин принял командование ею на себя. За день боя отразили пять вражеских контратак…

С рассветом обстрел участка форсирования усилился, явилась вражеская авиация. От разрывов бомб и снарядов кипела вода. То тут, то там разваливались, окидывались лодки, взлетали на воздух остатки плотов. Крики и стоны людей тонули в сплошном, непрерывном грохоте...

…Паром, на котором стоял танк лейтенанта Жигульских, коснулся дна и остановился.

— Быстро съезжай! — поторопил танкиста возглавлявший переправу офицер.

Машина, погрузившись по башню в воду, медленно выбралась на берег. Там ее встретил командир батальона старший лейтенант Сергей Волков[15], который переправился на правый берег первым рейсом. Он указал лейтенанту место сосредоточения батальона предупредил:

— Рядом, в кустах, — раненые. Ожидают отправки на левый берег. Осторожно, не подави...

За ночь успели переправить восемь танков. Рано утром следующего дня, когда рассветный прохладный ветерок чуть тревожил над рекой белесый туман, переправа танков возобновилась. Наша артиллерия вела мощный огонь по противоположному берегу, что, к сожалению, ничуть не ослабило обстрела переправы противником.

Первым переправлялся танк лейтенанта Пелевина. Рейс получился неудачным. Почти перед самой разгрузкой от разорвавшегося поблизости снаряда паром сильно качнуло, и танк сполз в воду. Поврежденный осколком стальной трос оборвался, и паром понесло течением. Работавший в группе разгрузки бригадир по ремонту танков старший сержант Михаил Фролов бросился с берега в холодную воду, догнав паром и подал конец троса на катер.

Переправа возобновилась. Танки, один за другим, с ревом разбрасывая гусеницами черную грязь, по изрытой снарядами луговой дороге шли туда, где сосредоточились переброшенные ночью машины. Противник обеспокоился не на шутку. Взлетели в небо десятки его сигнальных ракет, усилила огонь со стороны Лютежа тяжелая артиллерия. Беспрерывно ревели "ишаки". В сопровождении штурмовых орудий выползли вражеские танки, однако они были остановлены танкистами взвода лейтенанта Гришина.

Лес, где сосредоточился танковый батальон старшего лейтенанта Волкова, сильно обстреливался со стороны Лютежа. Враг бил в основном болванками. За несколько часов здесь словно ураган прошел, но ни один танк не пострадал.

Приехал командир бригады. Вызвав к своему танку старшего лейтенанта Волкова и помощника начальника штаба по разведке Андроникова, он достал из планшетки карту и, водя по ней пальцем, сказал:

— Ночью необходимо разведать противника в районе Лютежа, выйти во вражеский тыл и взять "языка". Днем наметить наиболее удобный маршрут. О действиях нашей разведки командир стрелкового полка, удерживающего участок на вашем пути, будет предупрежден.

Выполнение разведывательной задачи было возложено на танкистов роты старшего лейтенанта Шпаковского. Общее руководство группой осуществлял капитан Андроников.