Тайный коридор - Андрей Венедиктович Воронцов

условием, что они анонсируют публикацию «Секретных материалов». И вот тогда журнал начнут рвать из рук.

– Если тираж не изымут из продажи или не задержат в типографии, – вставил внимательно слушавший Алексей.

– И если люди олигарха не скупят его на корню, – добавил Платоныч.

– Изъять не посмеют, когда уже будет анонс в газете. Равно как и пустить тираж под нож. Это скандал, а такой скандал нам выгоден. Ведь главная наша цель – не публикация компромата, а массовая популярность. Но все равно надо будет подкупить смену в типографии и подмазать директора. Чтобы не разболтали заранее о компромате. А насчет того, что скупят тираж, – это пожалуйста. Но, во-первых, это физически невозможно – ведь есть же еще и подписчики, а во-вторых, нехватка чего-либо – лучшая реклама. Помните социализм? Чем менее доступно издание, тем больше желание у читателей его купить. На деньги, полученные от олигарха, допечатаем тираж, отдадим уличным распространителям.

– Классно придумано! – одобрил Платоныч. – Силен ты, Андрей Васильевич! Только ведь нас убьют. Олигархи – не кавказцы: моей ментовской формой и «качками» их не испугаешь.

– Не убьют, – усмехнулся Кузовков. – Что они, дураки? Ведь подозрение сразу на них упадет. А что вы, Алексей Ильич, думаете по этому поводу?

– Думаю, что это афера, как и все твои «проекты». Грязная, беспринципная. Но интересная. Во всяком случае, интереснее, чем эти «портреты на фоне гор», будь они неладны.

– Чем же она беспринципна? – прищурился Андрей.

– А тем, что, опубликовав фальшивку, мы станем такими же мошенниками, как и те негодяи, которых якобы разоблачаем, только помельче. Вроде Якубовского.

– Ошибаешься. Якубовский выполнял заказы других мошенников. А мы сработаем не только на себя, но и на Отечество. Мы выберем олигарха-антипатриота, ярого русофоба. Компромат исполним в контексте имеющейся о нем информации. Представь, что ты пишешь роман, в котором есть отрицательный исторический персонаж. У тебя немало документов о нем, но тебе надо преподнести их в живой повествовательной манере – скажем, в форме диалога. Или телефонного разговора. Подлог это будет или творческий вымысел, основанный на правдивой информации? Я думаю, все-таки творческий вымысел. Отнесись к этому так, как будто ты пишешь прозу. Я тебя вооружу идеями и фактами, а ты придашь им соответствующую форму.

Звонарев поднял брови и засмеялся.

– Я? Ты что же – хочешь, чтобы именно я это сочинял?

– А кто же? – развел руками Кузовков. – Я? Но я не прозаик, я поэт. Платоныч? Пойми: тут нужен не просто достоверный диалог, который и мне под силу. Когда мы опубликуем компромат, пленку будут проверять не только на звучание голоса олигарха, но и на стиль его речи. В ней должны быть только присущие ему обороты. В моем окружении я не знаю человека, кроме тебя, способного на такую стилизацию. Да и никому, кроме тебя, я не могу доверить эту работу, сам понимаешь. Отбрось всякие мысли о подлоге и пиши, как если бы писал рассказ на заданную тему. А я тебе заплачу гонорар, причем аккордно.

– Слушай, но ведь это подсудное дело!

– Когда власть поймет, какую услугу мы ей оказываем, она забудет о законе.

– А ты убежден, что власть не заодно с олигархами?

– Убежден, – на то она власть. Она дружит с ними временно, пока получает от них деньги. Для этого «семья» и отдала им заводы, нефтяные скважины и банковскую систему. Теперь же, когда олигархи встали на крыло, они больше не хотят платить огромные деньги только за то, что им подписывают бумаги и ставят на них печати. Их существование уже отравлено мыслью: разве мы, такие крутые, сами не можем все это подписывать и штемпелевать? Договор с властью уже кажется олигархом обременительным. А власть начинает понимать, что нужно обуздать «семибанкирщину», а то она перестанет с ней делиться. Этот момент нам и нужно использовать. Не буду уверять, что мы совсем не рискуем. Рискуем. Но знаешь что? Когда тебя возьмут за ж…, говори: мне Кузовков заказал рассказ, я и написал. Какие претензии? Хочешь, договорчик заключим? Напишем в нем: «Предмет соглашения: художественный рассказ об олигархе». И все – с тебя взятки гладки. Вся ответственность на мне.

Алексей хмыкнул:

– Да ладно: договорчик, ответственность… Человек я или тварь дрожащая? Впрочем, мысль о гонораре нахожу справедливой. А о каком же именно олигархе прикажете писать?

– На эту тему я и хочу с вами посоветоваться. Есть персонажи захватанные: Березовский, Гусинский, Смоленский, Чубайс… Есть такие, имена которых более или менее известны, но сами они пока прячутся в тени, как Абрамович и Ходорковский. Это не очень эффективно – разоблачать теневых. Потанин не замечен в явной русофобии, хотя, наверное, ничем не лучше своих заклятых дружков. Но мы, прежде чем затевать свою грандиозную патриотическую авантюру, должны быть твердо уверены, что перед нами – враг. Это ответ вам, господин Звонарев, на упрек в беспринципности. Получается, нам подходит из «семибанкирщины» только один – Немировский.

– Кто?! – откачнулся Звонарев. – Немировский? Мало мне этого козла было в юности! Да что ты, в самом деле, очумел? Они мне всю кровь тогда выпили!

– Вот и сочтешься, – жестко прищурился Андрей. – Может, ты и есть то орудие возмездия, которое ему уготовил Господь.

– Ага, и тебе об этом сказал: так и так, мол, Кузовков, объяви Звонареву, что он орудие Моего возмездия!

– Бога человекам невозможно видети, а книга высших смыслов читается нами в совпадениях. Ты узнал о существовании Немировского еще лет пятнадцать назад, когда о нем никто не знал, видел самое начало его гнусного восхождения, предательство системы, его же вскормившей, он потоптался на твоей жизни и жизни Натальи, а теперь его резиденция находится рядом с кладбищем, где лежат твои замученные реформами родители. Этого вполне достаточно, чтобы понять: он появился в твоей жизни не случайно. А я думаю, что и ты появился в его поганой жизни не случайно. Это, брат, судьба! Посуди: не нашли мы более подходящего персонажа для нашего «проекта». Немировский подходит по всем статьям: компроматов на него пока не было, а народу знаком, потому что все время мелькает в «ящике». Либералы вроде Киселева и Познера тайно ненавидят его за то, что он служил в КГБ и знает всех бывших осведомителей из их среды, а фээсбэшники любят его не больше, чем шпиона Калугина. Только Калугин смылся из страны, а этот и не думает, вольготно разъезжает себе в бронированном лимузине и витийствует по «ящику»!

– Андрюха, когда Березовский был еще рядовым научным сотрудником в НИИ, а Гусинский – мелким жуликом, Немировский уже работал на мировую закулису. Ты хоть представляешь, кто за ним стоит? Нам просто, как