Механизмы мозга - Дун

расположены в левом полушарии. Пенфилд не подтвердил прежнее представление о том, что речью управляет доминирующее (обычно левое, но у левшей — правое) полушарие мозга. Случаи регуляции речи правым полушарием наблюдались, но редко и, по-видимому, всегда были обусловлены особыми обстоятельствами (о которых будет сказано ниже) Оказалось, что в нормальном мозгу речью управляет левое полушарие.

Такое постоянство в расположении кортикальных областей, управляющих речью, довольно неожиданно. Речь представляет собой функцию, явно приобретаемую путем обучения, без какой-либо наследственной детерминации. То, что процесс обучения речи — специальная процедура, которая должна совершаться заново у каждого индивидуума,— автоматически приводит к определенной «стандартной» локализации этой функции в коре мозга, вероятно, тесно связано с рядом важных деталей строения и работы мозга. Следует надеяться, что когда-нибудь наши знания позволят нам сделать надлежащие выводы из этого знаменательного факта. В настоящее время можно высказать лишь несколько предположений. Как это ни странно, некоторые из самых интересных догадок подсказаны упомянутыми выше исключениями — случаями, в которых распределение корковых зон управления речью не вполне соответствует показанному на рис. 22.

Пластичность речевых областей коры

Когда Пенфилд и его сотрудники встречались с локализацией речевых центров в правом полушарии, индивидуум и в самом деле обычно был левшой, как отмечалось и прежними исследователями. Однако они нашли, что у большинства людей с правым доминирующим полушарием, бывших, следовательно, левшами, речь все же контролируется левым полушарием. Правое полушарие, по-видимому, используется для управления речью только у тех людей, которые во время родов или в очень раннем детстве получили серьезное повреждение левой стороны мозга. При таких обстоятельствах мозг оказывается, видимо, достаточно пластичным, чтобы передать управление речью неповрежденному полушарию. У взрослого человека эта пластичность не сохраняется; нет по существу никаких указаний на то, что дефекты речи, вызванные поздним повреждением левого полушария, можно преодолеть соответственной тренировкой другого полушария мозга.

Еще один вид отклонения от обычного распределения речевых зон в коре изредка встречался у больных, которые приходили к Пенфилду без дефектов речи, но с поврежденной тканью, находящейся в одной из трех речевых областей коры. При исследовании выяснялось, что эти больные имели характерную историю: больной, часто за несколько лет до этого, перенес травму головы; эта травма в то время вызвала тяжелое расстройство речи; спустя несколько недель или месяцев способность к нормальной речи полностью или почти полностью восстановилась. Вероятно, и здесь больному помогла пластичность мозга. Связанные с речью функции, в норме осуществлявшиеся тканью, поврежденной при травме головы, по-видимому, постепенно взяла на себя какая-то часть остальной, здоровой ткани коры. Однако это не всегда происходило без ущерба для больного, так как часто поврежденная ткань вызывала эпилептические симптомы. С целью облегчить эти симптомы Пенфилд во многих случаях производил хирургическое удаление поврежденных участков, а они находились в тех самых областях, которые в нормальном мозгу участвовали бы в управлении речью. Эти операции не приводили к афазии.

В подобных случаях никак нельзя было установить, какие участки коры принимали на себя речевые функции, выполнявшиеся ранее поврежденной

тканью,— соседние участки или же одна из двух неповрежденных речевых зон. Имелись, однако, веские данные в пользу того, что эти функции никогда не передавались другому полушарию. Если полушарие, доминирующее в отношении речи (обычно левое), было определено правильно, электрическое раздражение или оперативное удаление ткани другого полушария никогда не вызывало афазию. Очевидно, при существующей организации «вычислительных» систем головного мозга одновременное использование обоих полушарий для управления речью нецелесообразно. Вместе с тем в литературе описан по крайней мере один случай полного удаления левого полушария (по поводу опухоли у 13-летнего мальчика), после которого речь в известной степени восстановилась. Видимо, не исключено, что даже в таком сравнительно позднем возрасте правое полушарие еще может «научиться» управлять речью.

По-видимому, в отношении высших интеллектуальных процессов вся мозговая ткань, в которой они протекают, обладает подобной пластичностью, тогда как функции приема входных сенсорных данных или управления двигательными и рефлекторными процессами твердо закреплены за определенными участками мозга. Удаление части зрительной коры ведет к выпадению соответственной части зрительного поля, и после этого никакая сознательная или бессознательная тренировка» уже не может вернуть утраченное зрение. А функции управления речью после тяжелых травм головы в раннем детстве переходят от одного полушария к другому. Контраст поистине поразительный!

«Избыточность» в речевых областях коры

Речевые зоны коры обладают еще одним важным свойством — избыточностью. Как мы видели, в процессах мышления, связанных с речью, в нормальных

условиях участвуем не одна, а три отдельные области. Ввиду сходства симптомов, вызываемых электриче

ским раздражением этих областей, очевидно, что они составляют часть единого механизма. Помимо возможности того, что после повреждения одной из них ее функцию возьмет на себя близлежащая нормальная ткань, кажется вероятным, что обширное повреждение одной из речевых зон может привести к пере-даче ее функции одной из двух оставшихся областей. Как отмечает Пенфилд, данные, касающиеся верхней речевой зоны, свидетельствуют в пользу этой гипотезы, так как полное удаление этой зоны часто вызывало лишь временное расстройство речи, исчезавшее за несколько недель. Менее убедительные заключения можно сделать относительно функциональной заменимости нижней передней речевой области (зоны Брока), но, по-видимому, и без нее больной может обойтись, хотя и не так легко, как без верхней. Что же касается обширной задней речевой зоны, то Пен-филд заключил, что при всяком значительном разрушении ее ткани можно ожидать настолько серьезных последствий, что по крайней мере у взрослого больного шансы на восстановление нормальной речи даже в отдаленном будущем сомнительны.

Вероятно, свойствами пластичности и избыточности обладают и лобные доли. Это помогло бы нам объяснить неожиданное отсутствие серьезных симптомов во многих случаях повреждения лобной области. На возможное дублирование функций в левой и правой лобных долях указывают упоминавшиеся выше опыты на шимпанзе, в которых было установлено, что заметные изменения в поведении можно наблюдать лишь после одновременного удаления обеих лобных долей или перерезки их связей с остальным мозгом. Очевидно, что наличие избыточности и пластичности в лобных долях не может сколько-нибудь существенно поколебать наши прежние выводы о вероятной природе их функций, так как эти выводы всецело основывались на результатах их двустороннего удаления (или изоляции).

Говоря о лобных долях, следует отметить, что одна из речевых зон Пенфилда находится именно в этой области коры (рис. 22). Отсутствие сообщений о необратимых расстройствах речи после фронтальной лоботомии служит одним из указаний на то, что функцию этой речевой зоны действительно могут взять на себя две оставшиеся области, как предположительно говорилось выше.