Я научу тебя летать - Ева Ночь

на плечо. – У тебя голос тогда другой был. И очки мои закончили жизнь на кафельном полу. А без очков и линз я, считай, ёжик в тумане. Что я могла в той темени коридорной разглядеть или запомнить? У тебя даже парфюм другой.

– Да? – морщит он лоб. – Вот чёрт. Мой закончился как раз. А был тот, что Тинка подарила. Я как-то им и не пользуюсь почти.

– Ещё одно слово про Тинку – и оштрафую.

– Ревнуешь? – оживляется Илья. – И зря. Она теперь дама замужняя, а я счастлив безмерно.

– Между прочим, она отцу звонила. Тоже сказала, что счастлива в браке. И пусть он перья не поднимает.

Илья смотрит на меня с интересом.

– А это-то ты откуда знаешь?

– У меня есть свои тайные агенты! – произношу гордо.

– Ванька-трепло. Шпион засланный. Сдаёт все сведения с потрохами.

– Он меня любит, а ты ничего не понимаешь.

– Да уж куда мне. Ага. Сейчас приеду – и надеру этому влюблённому в тебя уши.

– Это непедагогично, – пытаюсь я защитить своего ученика.

– А влюбляться в мою девушку – это педагогично? Что он вообще думает? Ему двенадцать лет всего.

– Какой же ты дурак, Драконов, – вздыхаю. – Это детство у него заканчивается. Подросток стучится. Ты небось тоже в своих учительниц влюблялся.

– Ничего не знаю и не помню, – бурчит Илья и коварно целует меня в плечо. Рука его лезет к моей груди.

– Мы к бабушке Асе опаздываем, – напоминаю, но вяло. Мне уже хочется, чтобы он и потрогал меня, и поцеловал.

– Подождёт твоя бабася, не умрёт. А я вот умру, веришь? Хочу тебя до не могу.

И становится всё не важным. Да. Бабушка подождёт. Выходной же. Имели же мы право поспать подольше? И плевать, что день уже перескочил за полдень…

Глава 43

Илья

– Явились не запылились, – приветствует нас бабуля в дверях. У неё разве что тюбетейки на голове не хватает. А так – руки в боки, взгляд как у орла. Она замечает всё: и поцарапанные моей щетиной нежные щёки Варежки, и её зацелованные губы. И мой шальной сытый взгляд.

– Надеюсь, в этот раз будет девочка, – изрекает она, и Варя краснеет уже от её явного намёка.

Девочка так девочка. Плевать. Я готов сделать хоть целую футбольную команду и нести за неё ответственность.

– Варвара Андреевна! – вылетает в коридор рыжий вихрь. В голосе его удивление, восторг, радость. – Вы что, вместе? – скучнеет он мгновенно, как только наводит резкость на меня. Пора внести ясность. Чтоб лишних вопросов не оставалось и надежд тоже.

– Да, братан. Тебе не повезло. Варя… Андреевна – моя. И нужно с этим смириться.

– Вот ещё, – сверкает он глазищами упрямо. – Варвара Андреевна и моя. Учительница, – ах, ты ж говнюк мелкий! С паузами он тут играется! – И это ты смирись: твоей безраздельно она никогда не будет, понял?

– Да понял, куда уж мне не понять, – мне удаётся сказать эти слова почти миролюбиво. Сейчас не время для конфронтации. Семья всё же. И Ванька – мой брат. И, слава богам или кому там ещё, что он мелкий и ему ничего не светит. Практически не конкурент. Не то, что Серёженька. Хотя и его удалось странным образом устранить. Всё так удачно сложилось. В мою пользу.

– Пойдёмте, Варвара Андреевна. Бабушка обед приготовила. И пирог с творогом испекла, – тянет Ванька Варежку за собой. И она, кинув на меня виноватый взгляд, идёт за ним вслед, едва успев нацепить тапочки.

Бабася нас закармливает. Следит, чтобы не филонили и качественно подчищали тарелки. А мы и не против: проголодались.

– Ты б не тянул с женитьбой-то, – бабуля прямо в лоб, без предупреждения. Мы остались вдвоём: неугомонный меньший Рыжик потянул Варю показывать что-то там. Я даже вникать не стал. Пусть пообщаются. Я необычайно добр сегодня. А Ванька скучает по ней.

– Я уже сделал предложение. Но Варя как-то не спешит меня осчастливить.

– А в любви признался? – вот же инквизитор, блин.

– А надо? – я катаю из бумажной салфетки шарики и пытаюсь попасть в мусорное ведро. Пока что я выигрываю.

– Я что, такого болвана вырастила? – отбирает бабася у меня «снаряды» и в сердцах кидает их в мусорку. В этот раз ведро выигрывает: большая часть катышков рассыпается по полу. – Стольким девушкам голову вскружил, и до сих пор не понял, что мы любим ушами? И хотим слышать красивые и нужные слова?

Пошла в разнос. Хоть бы не кричала так громко. А то здесь везде сплошные уши.

– Знаю я всё, знаю, – вздыхаю тяжело. – Но она мне верить не хочет. Говорит: гормоны, пройдёт, не надо слов, чтоб не жалеть.

– Мало ли что она говорит, – наседает на меня мадам Драконова. И поди ж ты: маленькая, шустрая, а как нависнет сверху, так кажется, что задавит на фиг. Столько авторитета, столько авторитета…

– Ладно, – вздыхаю я. – Попробую ещё один вираж и заход.

– Пробуй, пробуй. А то у невесты скоро пузо на нос полезет, а ты всё летаешь да играешься.

Что-то бабася слишком уверенно про пузо разглагольствует.

– Что, думаешь, уже? Рано ещё, – сомневаюсь я. – Да и вообще вряд ли.

Правда, презервативами мы так и не пользуемся. Варя сказала, что она на таблетках. А я и рад.

– Лишь бы не было поздно. А то Варя мнительная. Будет потом считать, что ты из-за ребёнка женился.

Великий инквизитор. Манипулятор. Но что-то в её словах есть. Надо подумать.

– Веришь? – я честно смотрю бабасе в глаза. – Я буду счастлив, если она беременна.

– Созрел, мальчик, – хлопает она снисходительно меня по плечу и целует в макушку. – Наконец-то и на тебя нашлась нужная девушка. Жаль, Сережке Тинка досталась, но кто его знает? Может, ему как раз такая и сгодится. Взрывная. А то он у нас чересчур чурбанистый, спокойный очень. Ему бы огня не помешает плеснуть.

– Тебе ж Тинка не нравилась? – смотрю на бабасю