Дыхание бездны - Андрей Имранов

   Но всё-таки, за всё время отдыха мы купались только пять раз - четыре раза заходили на полчаса по колено в воду и только один раз нормально от души поплавали - в день отлёта. Впрочем, мы были не одиноки в своем стремлении не заходить в воду, находясь на общепризнанной жемчужине пляжного отдыха. Купающихся в эти дни было вообще немного. Хотя, конечно, они были - не всем же выпало счастье воочию наблюдать явление ветхозаветного чудовища. Это на первом заезде мы оказались единственными, кто сошел с катамарана. Уже через пять дней - в следующий заезд - с катамарана сошло шесть пар - двенадцать человек, из которых двое оказались нашими соотечественниками. Не помнящими себя от счастья - им же удалось буквально за четверть цены выкупить сданную кем-то путевку в такое шикарное место. 'Левиафан? А что Левиафан? Спасибо ему за такой подарок, иначе как бы нам удалось попасть в пять звезд на Мальдивах за цену такого же отеля в Египте? Что? Вы его видели? И как? Круто, наверное? Сфоткали хоть?' Тьфу. Купались они, разумеется, каждый день: с брызгами, визгами, воплями и полным осознанием своего счастья. Признаться, я следил за ними с некоторой завистью: сдается мне, настолько полно отдаться какому-либо чувству я теперь уже не смогу. Не знаю, о чём думала Лена, но она тоже смотрела на их барахтанье довольно грустным взглядом. А когда я кивком предложил ей присоединиться к веселью, отрицательно покачала головой и потащила меня в бар.

   Впрочем, буквально через пару часов я почувствовал себя слегка отомщенным за то чувство зависти, что у меня вызывала беспечность этих 'везунчиков': Лена уже ушла спать, а я еще догонялся коньяком, когда до меня донеслись отголоски негромкого скандала где-то за спиной. Поворачиваться и смотреть мне было лень, но минут через пять Сергей - один из тех русских - сам подсел ко мне за столик и злым шепотом поинтересовался, почему мне наливают 'просто так', а ему - нет. У него же тоже 'All Inclusive'! Я хмыкнул, и с некоторым трудом (сказывалось выпитое) объяснил, что у него - простой 'Всё включено', а у меня - 'Супер всё включено'. Видимо, 'бонус' был только для самого первого заезда. Логично, в принципе. Сергей посокрушался, потом предложил мне взять для него пяток бокалов коньяка. Не, каков фрукт, а! Ладно б еще один-два. 'Прости, братуха', - сказал я ему нарочито заплетающимся языком, - 'но я - в гавно. И ваще - бросай пить, до добра не доведет: по себе знаю'. И злорадствуя, убрел к себе в номер.

   Нехорошо, конечно, так думать, но это даже к лучшему, что Лена так и не оправилась от пережитого ужаса до самого конца нашего отдыха. Потому что, начни она там плавать, мне тоже пришлось бы - либо плавать вместе с ней, либо врать, что теперь панически боюсь воды. Потому что я и в самом деле боялся - не воды, конечно, а того, что я опять поддамся искушению стать самим собой. И у меня не возникнет потом желания стать обратно человеком. А то! Я же помню, каково это.

  Но Лена так купаться и не собралась, и - спасибо ей - так ни разу и не спросила, что ж я-то не купаюсь. А я не спрашивал, почему она не купается. Если б я сам воочию себя увидел, я бы тоже, наверное, при виде воды вздрагивать начал.

  Интернет в отеле был.

  Народ с камерами на пляже в Мале - тоже.

  Толкователи ветхого завета ошибались - Левиафан не был ни змеем, ни китом, ни динозавром. Он был членистоногим, и тут я был прав в своем первом впечатлении. Самая лучшая фотография, за два дня облетевшая весь Интернет и напечатанная, наверное, во всех периодических изданиях мира, показывала это со всей очевидностью. Длинное, сегментированное тело обтекаемой формы, приплюснутая голова, закованная в сплошную броню и множество конечностей под брюхом. На фотографии они большей частью были сложены, плотно прижаты к груди и прикрыты по бокам щитками - для увеличения обтекаемости, очевидно. Слегка изогнутое вытянутое отверстие в передней части головы могло служить для чего угодно, но больше всего напоминало рот. Сходство усиливали топорщащиеся внутри него, подобно зубам, иззубренные щитки и его изгиб - походило на то, что чудовище улыбается дьявольской улыбкой. Хитин вокруг рта был светлее и рыжее основного темно-коричневого фона и, если не присматриваться, можно было бы подумать, что Левиафан изрыгает изо рта огонь.

  Никто даже не пытался сомневаться, что людям, ожидавшим трансфера у причалов Мале, посчастливилось увидеть именно библейского Левиафана. Проповедники с удвоенной энергией начали вещать о скором конце света, а ученые - спорить, как такому монстру удалось дожить с палеозоя - времени расцвета хелицеровых членистоногих - до сегодняшних дней, и чем он питается на своих глубинах. Из ученых никто не сомневался, что Левиафан, во-первых, относится к давно вымершему виду ракоскорпионов, а во-вторых, живет очень глубоко, вырос до таких размеров благодаря глубоководному гигантизму и, скорее всего, имеет очень медленный метаболизм, потребляя относительно немного еды. Вспоминали колоссального кальмара, который тоже живет где-то в глубинах океана, практически не попадаясь на глаза людям и, видимо, является одним из основных средств пропитания таких вот левиафанов. Если насчет ракоскорпионов я и сам, после нескольких просмотренных реконструкций этих древних животных, не рискнул бы возражать, то с утверждением насчет метаболизма у меня были основания поспорить. Как и насчет излюбленного рациона. Разумеется, я держал эти основания при себе.

  Еще многие ученые выражали недоумение возможностью существования животного такого размера в принципе. По их расчетам выходило, что никакое существо размерами в сотни метров и ориентировочной массой в сотни тысяч тонн, находясь в поле тяготения Земли, просто не может двигаться с такой скоростью и оставаться единым целым. Если, конечно, оно состоит из органики, а не из суперсовременных композитных сплавов. Проповедники торжествовали, а Лондонское королевское общество уже организовало экспедицию, чтобы достать со дна 'останки животного, несомненно, погибшего при ударе о воду'.

  Мы в день улета эту экспедицию видели: два больших корабля, несколько катеров, лодки, водолазы. По сообщениям из Интернета, там работали два батискафа, но я их не заметил - видимо, они были на дне. Искали, смешно сказать, меня.

  Никого, естественно, не нашли.

Глава 5.

   А через неделю по возвращении на Лену наехал тот тип со свинячьим рылом - Сиверко. Лена, видите ли, его маму затопила и у нее там редких книг на пару лимонов погибло. Эту его маму я пару раз встречал, поднимаясь к Лене - старая выжившая из ума мегера, которая решила посвятить остаток жизни тому, чтобы отравлять жизнь другим. Не было у неё никаких книг, разумеется. Но этот - её сын - тоже тот еще ушлёпок. Вместо того чтобы успокоить как-нибудь свою маман, начал с Лены деньги требовать. Я уже не первый раз удивляюсь тому, какая только мразь не лезет в депутаты. Чувствую я, пора с пушеров на Думу и прочих чиновников переключаться.