Философия права - Борис Чичерин

Результат воспитания состоит в том, что дети становятся самостоятельными и основывают свои собственные семейства. Таким образом, семья сама собой разлагается. Это составляет естественное последствие тех физических отношений, на которых она основана. Круг её слишком тесен для проявления высших человеческих потребностей; да и сами эти отношения, связанные с бренным существованием особей, имеют преходящее значение. Однако с выделением новых поколений для самостоятельной жизни, нравственная связь любви и благодарности остаётся; сохраняются и имущественные отношения.

Последние составляют естественную принадлежность семейного союза. Находясь в материальном мире, он необходимо стремится к обеспечению своего материального существования. Из этого образуется семейное имущество, которое служит основанием благосостояние семьи. Вопрос состоит в том, кому оно принадлежит, и кто может им распоряжаться?

Этот вопрос возникает, прежде всего, в отношениях мужа к жене. На поддержание семейной жизни очевидно должно идти имущество обоих, а так как муж есть глава семьи, то ему принадлежит и распоряжение семейным имуществом. Отсюда постановление многих законодательств, предоставляющих приданое жены в распоряжение мужа и воспрещающих жёнам отчуждать своё имущество и вступать в обязательства без согласия последнего. Иногда различается даже то, что составляет совокупное достояние супругов, и то, что принадлежит каждому в отдельности. Но все подобные постановления имеют ту невыгодную сторону, что они ставят жену под опеку мужа, между тем как она должна быть признана самостоятельным лицом, имеющим свои собственные права. К тому же, все эти юридические постановления мало достигают цели. Тут нравственные отношения гораздо важнее юридических, а потому семейное благосостояние вернее обеспечивается оставлением за каждой стороной принадлежащих ей прав и предоставлением устройства материальной стороны семейного быта свободному их соглашению. Юридическая регламентация брачных отношений всегда сопряжена с весьма значительными стеснениями. Именно такая либеральная точка зрения господствует в русском законодательстве.

Иначе ставится вопрос в отношении к детям. Как общее правило, имущество принадлежит родителям, которые распоряжаются им по своему усмотрению. Но они обязаны содержать детей, пока последние малолетни и не могут сами себе добывать пропитание. Когда дети находятся в родительском доме, они пользуются общим достоянием; если же они отдаются на сторону, то им надобно дать средства к жизни. К этому закон может принудить родителей. Однако и тут обязанности, силой вещей, остаются более нравственными, нежели юридическими, ибо вмешательство закона в семейные отношения, и в особенности в родительскую власть, всегда сопряжено с величайшими трудностями.

Малолетние могут иметь и собственное имущество, либо от одного или обоих умерших родителей, либо от посторонних. В таком случае учреждается опека, с целью сохранения имущества неприкосновенным до совершеннолетия собственника. Для предупреждения расхищения эти отношения всегда ставятся под контроль общественной власти. В случае смерти обоих родителей, опека учреждается и над лицом малолетнего. Она заменяет родительскую власть.

Неприкосновенность семейного имущества охраняется и там, где сами родители владеют им не на полном праве собственности, а как временные обладатели, которые должны всецело передать свое достояние следующему поколению. В таком случае дети имеют право на семейное имущество уже при жизни родителей, но пользоваться им они могут только после их смерти. Это составляет одну из форм наследственного права, о котором будет речь ниже.

Наконец, взрослые дети, оставаясь в семье, могут своей работой участвовать в поддержании и умножении семейного имущества. В таком случае для них рождается известное на него право, соразмерное с их участием в общей работе. Таково требование справедливости. Этот вопрос возникает в особенности в крестьянской семье, где семейное достояние поддерживается личной работой членов.

Кроме имущественных отношений, в состав семейного быта входят и отношения к лицам, находящимся в домашнем услужении. Римское право основательно относило их к семейному праву. Тут рождаются нравственные связи, которые не могут быть подведены под тип простого договора. Тесный союз между господами и слугами, основанный на преданности и любви, составляет нравственный элемент и в крепостном праве. При свободных отношениях юридическая сторона ограничивается добровольно заключаемым и добровольно же расторгаемым договором; это и составляет обычное явление настоящего времени. Но в этих формальных границах образуется нравственная связь, которой нельзя упускать из вида при философской оценке семейных отношений. С этой точки зрения слуги составляют часть семьи, и чем эта связь теснее и нравственнее, тем выше и краше самая семейная жизнь.

Ещё поверхностнее мысль нового времени относится к понятию о доме не в смысле материального здания, а в смысле средоточия семейной жизни, обнимающего совокупность её отношений, личных и имущественных. В древности это понятие имело высокое не только гражданское, но и религиозное значение. Огонь домашнего очага как средоточие семейной жизни был предметом религиозного поклонения. Здесь властвовали домашние боги, Пенаты; здесь поклонялись душам умерших предков. Когда от семьи отделялась ветвь, она брала с собой священный огонь с домашнего очага и несла его на новое жилище. И это имело высокий нравственный смысл. Этим сохранялась духовная связь расходящихся поколений. С появлением христианства религиозное значение домашнего очага, разумеется, исчезло, что не могло не вести к ослаблению крепости семейного союза. Само понятие о доме сохранилось только как принадлежность аристократических родов, не столько в видах упрочения семейной связи, сколько в видах общественного положения и политических преимуществ. Между тем именно в отношении к семейному быту с понятием дома связываются самые возвышенные и святые человеческие чувства – любовь к родителям, воспоминания детства, дружеское единение семьи, тот нравственный дух, который выносится из этой среды и который, переходя от поколения к поколению, составляет самую крепкую основу общественного быта. Дом составляет видимое средоточие этого духа: это – центр всех семейных преданий. Через него семья продолжается за пределами своего земного существования. Семьи меняются с заменой старых поколений новыми; но дом остаётся как постоянная их связь. Через него семья переходит в род.

Род есть разросшаяся семья. Тут сохраняется естественная связь, но в более слабой степени, ибо с нарождением новых поколений кровное родство отдаляется, ветви расходятся и вступают в новые отношения. Но пока люди живут ещё в более или менее тесном единении друг с другом, эти естественные связи продолжают играть весьма существенную роль; они заменяют всё остальные. В первобытные времена весь общественный порядок строился на родовых отношениях. Даже в высокоразвитых классических государствах роды составляли основу всего общественного быта. Но в историческом процессе эти естественные группы постепенно разлагались посторонними элементами и отношениями чисто гражданского свойства. В новое время, при всестороннем развитии последних, совокупная организация рода исчезла; однако и тут родовое начало сохранило существенное своё значение не только в гражданской, но и в государственной области. Вся государственная жизнь основана на преемственности поколений, передающих одно другому своё устройство, свои права и своё достояние. Не только монархические династии и аристократические роды зиждутся на этом начале, но и в самой демократии гражданин получает свои права от рождения; он является на свет членом государства, потому что получил жизнь от родителей, состоявших в таковых же отношениях. Именно вследствие этой преемственности поколений государство остаётся единым телом, сохраняющим свою непрерывность. На том же начале зиждется и весь гражданский быт. Отходящие поколения передают последующим всё приобретённое ими достояние. На этом основано наследственное право, которое составляет завершение семейного быта, а вместе и фундамент всего гражданского порядка.

Социалисты смотрят на наследственное право как на произвольное установление законодательства. Сенсимонисты утверждали, что имущество, во имя справедливости, должно распределиться по способности и делам. Лассаль видел в наследстве только историческую категорию, которая должна исчезнуть с дальнейшим развитием человечества. Социалисты отрицают право человека распоряжаться имуществом после смерти. Утверждают, что как скоро человек умер, так воля его, перестав существовать, теряет всякую силу, а имущество, как выморочное, должно принадлежать государству. Каждый, будучи равен другим, должен своим трудом добывать себе пропитание, а не получать от родителей возможности жить, ничего не делая. И не только социалисты, но и утилитаристы держатся, в сущности, тех же начал. И они видят в наследстве произвольное человеческое установление. Только в видах общественной пользы они допускают ограниченное наследование в прямой линии. При таком порядке всё частное имущество должно мало-помалу перейти в руки государства.