Серая гора - Джон Гришэм

Донован взглянул на Саманту, та отрицательно помотала головой. Нет, не говори ему ни слова. И Донован ответил:

— Мы все еще занимаемся расследованием, говорим с людьми. Собираем подписи потенциальных клиентов.

— Но клиент — это означает исковое заявление, разве не так? Нет, я вовсе не собираюсь лезть в это дело, просто любопытствую. Много пострадавших, весьма перспективно с финансовой точки зрения. Да и эта фирма, «Крулл майнинг», похоже, настоящий монстр.

— Очень хорошо знакомая мне фирма, — не удержался Донован. Ляпнул, что называется, не подумав. Он не имел никакого намерения делиться с Маршалом Кофером информацией по делу, которое приберегал для себя. Когда стало очевидно, что говорить он больше на эту тему не будет, Маршал заметил:

— Просто знаю два фонда, которые как раз специализируются на делах, связанных с токсичными отходами. Весьма перспективная область, скажу я вам.

Саманту так и подмывало спросить: «О, папа, неужели во всем надо искать перспективу?» А потом она вдруг подумала: да ведь это просто идеальное сочетание! Донован Грей и его шайка, имеющая доступ к настоящему сокровищу — раздобытым нечестным путем документам, некогда принадлежавшим «Крулл майнинг», и «Кофер групп» — банда лишенных лицензий адвокатов, которые, стоит им вступить в игру, будут трактовать закон в нужном им направлении. Это с одной стороны. А с другой — «Крулл майнинг», угольная компания с худшими показателями норм безопасности в истории США, владелец которой — самый опасный из русских гангстеров, входящих в ближний круг Путина. А посередине уворачиваются от пуль несчастные люди из долины Хаммер, которых выманили из трейлеров, вынудили пуститься в эту авантюру под названием «борьба за возмещение ущерба». Их назовут пострадавшей стороной, начнут выбивать для них миллиарды долларов. А на деле несчастные получат по тысяче баксов, которые потратят на сигареты и лотерейные билеты. Вот это да! Саманта сжимала в руке кружку пива и снова взмолилась об одном: чтобы судьба избавила ее от серьезных судебных тяжб. Она следила за бейсбольным матчем сразу на двух экранах и никак не могла понять, кто же выигрывает.

Кофер меж тем рассказывал историю о двух реактивных самолетах — один из Кореи, другой из Индии, — которые в 1992 году столкнулись над аэропортом Ханоя. Ни одного выжившего, граждан Америки на борту не было; что не помешало Маршалу выдвинуть иск в Хьюстоне, где члены жюри присяжных были привычны к громким делам и гигантским суммам возмещения ущерба. Рассказ этот совершенно заворожил Донована, Джефф тоже слушал, но с меньшим интересом. Маршалу было достаточно этих слушателей. Саманта наблюдала за происходящим со стороны.

Выпив еще по одной кружке пива — на этот раз угощал Донован, — они вернулись в офис ее отца, где и распрощались. Саманта заметила, что облака рассеялись, выглянуло солнце. Оставалось надеяться, что обратный полет пройдет гладко и видимость будет нормальная.

Она чмокнула отца в щеку и обещала вскоре позвонить.

Глава 22

Вердикт по делу Тейтов привнес немало оживления в общественную жизнь округа, стал источником бесконечных слухов и домыслов. Если верить статье в газете Роаноке, «Стрейхорн коул» собиралась подать апелляцию и биться при этом не на жизнь, а на смерть. Юристы угольной компании были немногословны, но остальные разошлись вовсю. Вице-президент компании назвал вердикт «шокирующим». Выразитель интересов какой-то группы экономического развития высказал беспокойство, что подобный вердикт может подорвать репутацию штата как места, благоприятного для успешного ведения бизнеса. Цитировался один из членов жюри (его имя не называлось), рассказавший о том, что в комнате для совещаний было пролито немало слез. Лайза Тейт комментариев не давала, чего нельзя было сказать о ее адвокате.

Саманта наблюдала и слушала, засиживаясь допоздна с Донованом и Джеффом. Она пила диетическую содовую, мужчины — виски «Дикель». Вопреки своим угрозам, компания «Стрейхорн» не слишком торопилась подавать апелляцию, и Донован считал, что на самом деле они хотят мирового соглашения. Когда в деле фигурируют двое убитых детей, рассчитывать на победу трудно, и компания это понимала. Штрафные убытки автоматически сократятся с миллиона до 350 тысяч долларов. Так что будет потеряна примерно четверть общего выигрыша. Во вторник, сразу после вынесения вердикта, компания предложила выплатить пострадавшей 1,5 миллиона, и Лайза Тейт склонялась к тому, чтобы взять деньги. Донован проговорился, что получит 40 процентов, так что ему светило более чем приличное вознаграждение.

В среду он, Джефф и Саманта встретились с Бадди и Мэйвис Райзер, чтобы обсудить будущий иск против «Лоунрок коул» и «Каспер, Слейт». Супругов ошеломила новость о том, что юридическая фирма на протяжении многих лет знала о болезни Бадди и сумела скрыть от суда улики. Бадди сердито заметил:

— Надо засудить этих выродков, — и ни разу за всю двухчасовую встречу не выказал никаких колебаний. Райзеры покинули контору Донована в самом боевом настроении, намереваясь биться до победного конца. Тем же вечером за выпивкой Донован признался Саманте и Джеффу, что проговорился об этом иске двум своим ближайшим приятелям, тоже юристам, работавшим в разных фирмах в Западной Виргинии. И ни одного из них не привлекла перспектива провести ближайшие пять лет в судебных тяжбах с «Каспер, Слейт», несмотря на вопиющее поведение этих мошенников.

Через неделю Донован вылетел в Чарлстон в Западной Виргинии, чтобы подать иск по делу о загрязнении окружающей среды в долине Хаммер. Стоя с четырьмя юристами из своей команды у входа в здание федерального суда, где собралась целая толпа репортеров, он озвучил свое намерение судиться с компанией «Крулл майнинг». И, разумеется, сообщил, что у нее «русский след». Он утверждал, что компания загрязняет подземные воды на протяжении вот уже пятнадцати лет; что она прекрасно осведомлена о том, что происходит, и все скрывает; что «Крулл майнинг» уже лет десять известно, что из-за ее ядовитых отходов в этой местности наблюдается самый высокий уровень заболеваемости раком. Донован со всей уверенностью произнес:

— Мы докажем все это, подтвердим документально.

Он возглавлял группу юристов, которая представляла интересы свыше сорока семей, проживающих в долине Хаммер.

Как и большинство адвокатов, часто выступающих в суде, Донован обожал внимание публики. Саманта подозревала, что он так спешит подать иск по долине Хаммер, пока находится на волне успеха после вердикта по делу Тейтов. Она пыталась уйти в тень, не общалась с братьями Грей несколько дней, но они проявили настойчивость. Джефф приглашал ее пообедать вместе. Доновану срочно понадобился ее совет, поскольку, по его словам, оба они представляют интересы Бадди Райзера. Она чувствовала, как растет его разочарование в друзьях-адвокатах — ни один из них не проявил энтузиазма и не захотел тягаться с «Каспер, Слейт». Донован несколько раз говорил, что, если понадобится, он может выступить и соло.

— Тем больше денег достанется, — добавлял он. С головой уйдя в подготовку к процессу, он каждый день говорил по телефону с Маршалом Кофером. К всеобщему удивлению, Маршалу удалось быстро раздобыть обещанные деньги. Фонд предложил выдать наличными до двух миллионов при условии возврата 30 процентов от этой суммы.

И снова Донован принялся уговаривать Саманту поработать у него в конторе. Подготовка к делу по долине Хаммер и делу Райзера скоро будет отнимать уйму времени, и ему нужна помощь. Саманта понимала: ему нужен целый штат помощников, а не какой-то там интерн с неполной занятостью. Оговорившись закрыть дело Тейтов за 1,7 миллиона долларов, он предложил ей постоянную работу и очень высокую зарплату. И она снова отказалась. Пришлось напомнить Доновану, что, во-первых, она до сих пор испытывает отвращение к судебным тяжбам и не ищет другую работу, а, во-вторых, все же планирует подождать, пока в Нью-Йорке не осядет все эта пыль, и уж потом спокойно подумать о том, чем заняться дальше, и этот этап ее жизни совсем не обязательно будет связан с Брэйди. И, наконец, в-третьих, она всей душой прикипела к центру и знала, что там есть клиенты, крайне нуждающиеся в ее помощи. Она не стала объяснять, что просто побаивается его самого и его ковбойского стиля ведения дел. Она не сомневалась, что либо сам Донован, либо кто-то работающий на него похитил ценные документы у «Крулл майнинг» и что рано или поздно это выплывет наружу. Он не боялся нарушать правила и законы, мог, глазом не моргнув, начать нечестную игру. Им двигали ненависть и неутолимая жажда мести, и он, по крайней мере по ее мнению, напрашивался на серьезные неприятности. Саманта нехотя призналась самой себе, что в его обществе чувствует себя уязвимой. Они в любой момент могли перейти к более близким отношениям, и это стало бы роковой ошибкой. Чем меньше времени она будет проводить в обществе Донована Грея, тем лучше для нее.