Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш

Брак был формальным – какие могут быть отношения, если мальчику 14, а ей – 25? Подобные союзы не поощрялись, о них осуждающе говорили, но иного выхода порой просто не могли придумать.

В крестьянской среде было и такое явление как «примаки» – мужчины, добровольно шедшие в дом своей жены. Обычно супруга уходила к мужу, а тут была ситуация обратная. Примаков охотно брали семьи, в которых не было сыновей или те умерли. Кто будет вести хозяйство, когда родители женщины станут совсем старыми? «Примачество» устраивало обе стороны. Кто-то хваткий и работящий обретал дом, а кто-то – бесплатную рабсилу.

Замуж выдавать крестьянок тоже старались с приданым. В чужом доме легче принимали девушку, приехавшую не с пустыми руками, меньше попрекали ее. Хотя невестки все равно оставались самыми забитыми, самыми используемыми существами. Ими управляла свекровь, на них с радостью жаловались золовки, а еще они могли страдать от приставаний свекра. Такое явление как «снохачество» – интимные отношения между снохой и отцом ее мужа, увы, далеко не редкое явление в России XIX века. Особенно в ту пору, когда отменили крепостное право. Тысячи мужчин подались из деревни в город в надежде обрести более высокий заработок, оставляя жен в отчих домах. Многие, вернувшись, узнавали страшную тайну: молодуха-то спуталась со свекром!

За такое били нещадно. Бывали и случаи убийств. Иногда рождались дети – братья собственным отцам. Не единожды следователи разбирали дело, как какого-то младенчика оставили на морозе будто бы случайно, а на самом деле, чтобы скрыть грех.

В крестьянских семьях тоже рождалось много детей – в этом смысле дворянки и крестьянки находились в равном положении. Одинаково умирали от родовой горячки, одинаково горько плакали по малышам, скончавшимся спустя несколько месяцев после рождения. Схоронить половину отпрысков – было вполне обычным явлением. «Дворянкам всегда помогали няни, горничные», – может возразить мне читатель. Увы, далеко не всегда. Мнение о том, что дворяне – сплошь богатые люди, у которых денег без счету, не соответствует действительности. В России существовало считаное число по-настоящему состоятельных фамилий. Другие жили в соответствии с доходами, третьи – откровенно бедствовали. Дворянка Смирнова из Тверской губернии имела только дюжину крепостных душ и не могла оплатить образование дочери. Устроить девочку в Смольный институт помог счастливый случай. Дворянка Алымова, мать знаменитой Глафиры, будущей графини Ржевской, не имела возможности содержать всех 19 детей и тоже пристраивала их по учебным заведениям. У дворянки Феодосии Ивановны Бартеневой не было денег на дрова, чтобы протопить дом, и на продукты. Оттого-то она предпочитала с утра сажать детей в единственную старую карету и возила их по гостям. Где-то завтракали, где-то обедали, где-то везло поужинать. Даже учились ребята вместе с детьми других дворян! «Пусть мою Вареньку ваш гувернер посмотрит», – предлагала Бартенева, и ей не отказывали. Жизнь взаймы продолжалась довольно долгое время.

Случалось, что делали ставку на известного или богатого жениха и… проигрывали. Князь Тариэл Дадиани в 1876 году взял в жены красавицу Агриппину, будучи вдовцом с детьми и старше ее, однако семья девушки согласилась на брак. Позже выяснилось, что мужчина – отчаянный игрок и проматывает больше, чем в состоянии заплатить. Финальным аккордом стала история со ставкой на Агриппину. Женщину князь то ли проиграл, то ли предложил в качестве компенсации за проигрыш… Так или иначе, брак распался. Судьба Тариэла не представляет большого интереса, а вот яркая грузинка Агриппина вышла замуж за принца Константина Ольденбургского. Представителя царствующей фамилии![121] Этот союз тоже можно было бы отнести к разряду морганатических, поскольку его супруга не получила статуса принцессы и никогда не носила фамилию «Ольденбургская». Ей дали «титул учтивости» – графиня Зарнекау, который также достался и общим детям пары. Агриппина прожила долгую жизнь и скончалась в 1926 году в Кисловодске, намного позже, чем большинство представителей династии Романовых. Ее мужа не стало раньше – Константин умер в 1906 году в Ницце от воспаления почек. Из шестерых детей принца и женщины, которую проиграли в карты, во время революции был убит сын, Алексей. Любопытно, что уже в эмиграции многие представители русских дворянских фамилий продолжали традицию браков среди своих, еще раз основательно перемешавшись. Граф Петр Зарнекау взял в жены представительницу старой династии Анненковых, а княжна Ирина Палей сочеталась браком с князем императорской крови Федором Романовым. «Две равно уважаемых семьи»…

Глава 17. «Пробные» жены

В шкатулке у великого ученого Дмитрия Менделеева хранилась пачка пожелтевших квитанций. Это были переводы, которые он регулярно отправлял в Токио. Дело в том, что у создателя Периодической системы химических элементов вдалеке подрастала маленькая японская внучка – плод легкомыслия его сына Владимира и танцовщицы Таки. Хотя тот уже умер, Менделеев считал своим долгом помогать растить девочку, которую никогда лично не видел. Это была плата за грех, за нечаянную любовь, за «пробную жену». Японка Таки «работала» на данном поприще и до Владимира. На Японских островах на рубеже XIX–XX веков подобное считалось вполне обычным явлением.

Итак, мы привыкли совсем к стране высоких технологий, прогресса, удивительной моды и странных вкусов, но полтораста лет назад Япония была совсем иной. Отсталое и бедное, с колоссальным расслоением внутри, государство являлось практически официальным поставщиком проституток и «временных жен». «Ночных бабочек» чаще всего пристраивали для работы в Китае. «Временные жены» трудились у себя дома. Их положение не слишком различалось, и суть была одна – продавая интимные услуги, женщины позволяли семьям не умереть с голоду.

Часто их набирали в рыбацких кварталах, где люди едва-едва сводили концы с концами. Специальные агенты стучались в хижины и торговались с родителями. Девочки не имели права голоса, поэтому их частенько ставили перед фактом: «Мизэки, ты поедешь с этой дамой». Рекрутерша вела обреченную девушку на корабль, а тот отправлялся на континент. Частенько супругам говорили – ваша юная дочь будет трудиться в хорошем богатом доме… На деле он оказывался обычным борделем.

О своей будущей судьбе многие узнавали в процессе путешествия. Иным вся неприглядная сущность их заработка открывалась только на месте. Девушек переправляли в Китай тысячами! До сих пор нет точных сведений, в каком количестве они пересекали море. Называли их «караюки-сан», то есть, «госпожа, уехавшая в Китай». Без образования, без профессиональных навыков, девушки не могли рассчитывать на работу на родине. Многих ждала бы голодная смерть… В Китае у них хотя бы появлялся шанс, как бы дико это ни звучало.

Самых хорошеньких и смышленых учили танцевать и петь, но недолго. Хозяева были заинтересованы в том, чтобы девушка как можно скорее начала приносить им прибыль. Маленькие японки работали в ресторанах и барах,