Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш

происхождение все равно значило очень многое. Учитывалась и древность рода, брались в расчет поступки его представителей, отталкивались и от текущей ситуации. Графа Андрея Разумовского иные рисковали за глаза называть «внуком свинопаса», но желающих выйти за него замуж можно было, как говорила Тося Кислицына из «Девчат», «в штабеля укладывать». Андрей Кириллович был невероятно хорош собой, ловок, умен и баснословно богат.

Возвышение этой семьи началось в правление императрицы Елизаветы Петровны. Она питала к одному из Разумовских столь сильную страсть, что, как говорили, даже вышла за него замуж. Документа, подтверждающего тайный брак государыни, не сохранилось (один из свидетелей уверял, будто лично видел, как Разумовский после смерти императрицы сжег бумагу). Однако милости, которыми осыпали новоявленного графа, затронули всю его семью. Андрей Разумовский мог ни в чем себе не отказывать и действительно тратил много – однажды отцу пришлось заплатить только за его шелковые жилеты почти 20 тысяч рублей… Людей, способных жить столь широко, в России нашлось бы не так уж много. Безумными тратами на костюмы и украшения прославился князь Куракин, к одному из богатейших семейств принадлежали Шереметевы (свое состояние они получили в результате брака Петра Шереметева с княжной Варварой Черкасской, наследницей миллионов и 70 тысяч крепостных душ), известными богачами считались и князья Юсуповы. Последним удалось собрать столько денег, поместий и домов, потому что у них никогда не было множества детей. Если рядовая дворянка рожала в среднем от 7 до 11 раз, княгини Юсуповы редко становились матерями более 3–4 отпрысков, из них до взрослого возраста, как правило, доживал кто-то один. Считалось, что над Юсуповыми тяготеет проклятие. Каждый раз, когда им казалось, что зловещее предсказание ушло, судьба все равно находила способ показать – это не так. У князя Феликса Юсупова, одного из последних в роду, был старший брат. Оба молодых человека выросли и имели шанс продолжить фамилию, однако внезапно первенец Юсуповых погиб на глупой дуэли из-за чужой жены. Мать Феликса, изумительная красавица Зинаида, обожала свою сестру Татьяну (дома ее называли Танек). Обе девушки тоже пережили опасный детский возраст, когда была велика вероятность погибнуть из-за такой пустяковой ныне болезни, как корь или свинка, в итоге Танек угасла от неразделенной любви. Юсуповы тщательно скрывали данный факт, настаивая, что девушка умерла от тифа. Однако историки склонны считать, что та или покончила с собой, или попросту зачахла от тоски.

Дворянских фамилий в России было немало, но все-таки не так много, чтобы со временем не возникла ситуация, хорошо знакомая и европейским аристократам: практически все семейства оказались связаны между собой родственными узами.

Родство было или официальным – в результате оформленных браков, или иного свойства. Например, Иван Тургенев приходился родней Льву Толстому через свою сестру Варвару. Мать родила ее вне брака, от лечащего врача по фамилии Берс. Он был отцом будущей графини Толстой, жены Льва Николаевича… Князю Николаю Юсупову долгое время не позволяли взять в жены графиню Рибопьер, потому что она считалась его близкой родственницей. Однако это была лишь формальность! «Бабушка Юсупова», благодаря которой Татьяна Рибопьер приходилась мужчине кузиной, родила мать девушки в первом браке. Поэтому Татьяна – по сути – кровной родней Николаю не являлась, но препятствие сочли важным и далеко не сразу разрешили брак молодых влюбленных… Добавим тайные связи, слухи и сплетни! Дети могли считаться носителями какой-либо фамилии, но все прекрасно знали, кто их настоящий отец. В случае Марины Дмитриевны Нарышкиной подозревали аж трех претендентов на роль отца: мужа ее матери, Дмитрия Львовича, императора Александра I и еще графа Зубова. Поди разберись, как свататься к девушке при исходных данных… Кстати, дочь Марины Дмитриевны по имени Ольга вышла замуж за собственного двоюродного дядю, князя Святополк-Четвертинского. Так что, когда говорят, будто бы у нас не венчали близких родственников, – не верьте! Православная церковь не позволяла сочетаться браком кузенам, но во множестве случаев после обращения к императору или Священному синоду разрешение получали.

В XIX веке русские дворяне стали нередко создавать семьи с иностранками и иностранцами. Если во времена Анны Иоанновны князя Голицына за страсть к итальянке разжаловали и превратили в шута, то уже полувеком позже ситуация стала принципиально иной. Дочь московского градоначальника Софья Ростопчина в 1819 году сделалась женой французского графа Эжена де Сегюра. Имя этой женщины мало известно в России, а вот во Франции она – популярная детская писательница. Софья де Сегюр написала больше двух десятков книг для детей и подростков!

Вдовствующая княгиня Юсупова в 1861 году обвенчалась с Луи Шово и купила ему графский титул, чтобы «возвысить» мужа до собственного положения. Это вызвало в обществе смешки, а поступок княгини считали на редкость неумным, но женщина не стала обращать внимания на сплетни. Князь Иван Барятинский заключил брак с дочерью прусского министра фон Келлера, а князь Александр Львович Витгенштейн взял в жены дочь герцога де Блакаса. В «интернациональных браках» препятствием становилась вера, и чаще всего конфессию меняли жены. Правда, в случае Витгенштейна вышло совсем иначе – его мать увлеклась католицизмом, а потом и детей обратила в католичество.

«Две равно уважаемых семьи» составляли брачный контракт, где подробно описывалось приданое и каким образом оно поступит. Нередко его выплачивали частями, бывало, что его забывали передать в нужном объеме.

В 1685 году боярин Федор Лопухин отдал князю Куракину 100 крепостных душ и часть владений в качестве приданого дочери. «Прием приданого по описи» – картина из купеческого быта, мастерски выполненная Василием Пукиревым, но запечатлено то же, что происходило у дворян: внимательный осмотр всего, что было обещано за девушкой, сверка с представленным ранее документом. Купцы хорошо умели считать деньги, а потому старались держаться себе подобных. Случалось, что ради возможности породниться с дворянской фамилией некоторые купчишки брали в жены обедневших аристократок, но куда чаще деловые люди предпочитали объединять капиталы. Сговаривались, определяли, какой вклад делает каждая из сторон, и потом ударяли по рукам. Возраст девушек большой роли не играл. Шестнадцатилетних купеческих невест было немало. Девочек 13 годков, как случалось в XVIII столетии у иных дворян, купцы, как правило, замуж не выдавали.

Иное дело – крестьяне. В среде самых простых людей Российской империи браки совершались чаще всего в трудоспособном возрасте. Рядовая работящая семья нуждалась в помощнице, в той, что разделит с ними тяготы быта, поэтому невест выбирали из сильных, крепких, толковых девушек. Нередки были случаи, когда венчали мальчиков-подростков с женщинами намного старше их самих – как раз для того, чтобы привести в дом работницу. На такой шаг шли, если в семье не хватало рук.