Сезон огненных дождей - Олег Шовкуненко

Луиза в который раз осознала, как тяжело, как мучительно трудно приходится ее любимому. Ему никто не может помочь: ни товарищи, ни друзья, ни она со своим непонятным никчемным могуществом. Девушке вдруг стало так горько, что она готова была взвыть.

– Все, водопой окончен!

Сильный суровый голос Николая вернул Луизу к реальности и напомнил о том, какая она все-таки дура и соплячка. Что толку от того, если она сейчас разревется? Только испортит всем настроение, ослабит боевой дух и вдобавок ко всему потеряет драгоценную влагу. Нет, надо быть сильной, надо быть достойной его – Великого, такого близкого и родного Мастера.

– Когда же вы начнете искать? – Луиза произнесла это скорее для встряски самой себя, чем для понукания нерасторопных мужчин.

– Уже иду.

Шредер надел шлем и сделал шаг в темноту, в ту сторону где находился таинственный завал. Сделал он это как-то уж очень покорно, с обреченностью приговоренного к смерти, и Луизе вдруг на секунду почудилось, что «головорез» боится.

– Георг, что-то не так? – То, что лишь показалось девушке, Великий Мастер знал наверняка.

– Да так… – баварец сделал паузу, как бы решая, говорить или нет. – Вдруг подумалось…

– Да рожай ты скорее! – Нарушая субординацию, в разговор встрял Ян Микульский. Чувствовалось, что разведчик встревожен, ему словно передалась нервозность товарища.

Георг несколько секунд молчал, но затем все же решился:

– А вдруг там, за стеной, совсем не вода? Откуда на этой унылой планетенке могут взяться реки?

– Ты сначала хоть что-нибудь найди, – пробурчал Ян, – а потом уж посмотрим, вода или не вода.

– Биологической активности вблизи нас не наблюдается, – Николай задумчиво глядел в темноту. – Я бы почувствовал. А что касается неорганического мира…

– То река или ручей как раз к нему, этому самому неорганическому миру, и относятся, – закончил за Мастера разведчик.

– Мы пойдем все вместе, – Строгов положил свою когтистую пятерню на плечо Георга Шредера. – Вместе мы сила. Вместе нам и дьявол не страшен.

Они старались ступать очень тихо. Излишний шум мог помешать Георгу засечь это. То есть все почему-то перестали называть реку рекой и именовали ее не иначе как «это». Хотя Луиза была уверена, что за стеной действительно вода. Уж больно сыро и зябко становилось в этом мрачном туннеле. А быть может, это страх? От него ведь тоже покрываешься гусиной кожей, а на лбу выступают капельки холодного пота.

– Четыреста метров до завала, – вполголоса проинформировал Шредер. – Пока ничего особенного. Сенсоры улавливают лишь незначительную вибрацию. Но это, скорее всего, отзвуки далеких тектонических подвижек.

– Блин, и слова где-то такие умные раздобыл, – пробурчал себе под нос Ян Микульский.

– Читаю с экрана, – пояснил баварец. – Слит анализирует данные, получаемые с наружных датчиков.

– Читай да не зачитывайся. Следи за главным.

Георг не ответил и молчал целых пять минут. За это время их небольшой отряд сделал шагов семьдесят. Вдруг Шредер резко остановился. Он стоял как вкопанный, и казалось, никакая сила не сможет сдвинуть его с места.

– Здесь. – Наконец «головорез» поднял руку и указал на стену слева от них.

– Что именно ты услышал? – Строгов встал рядом и внимательно уставился на грязно-желтый камень.

– Как будто за стеной гуляет ветер, – Шредер говорил медленно. Было видно, что он старательно подбирает точные выражения.

– И что, ни разу не булькнуло? – поинтересовался Микульский.

– Я же говорю – ветер, быстрый и легкий.

– Может, параллельный туннель? – осмелилась высказать предположение Луиза.

– Все может быть, – поддержал ее поляк. – И вероятно, он даже чистый и свободный, без всяких завалов. Ветер ведь там.

– Сколько до источника звука? – Мастер обратился с вопросом к обладателю мощного поискового инструмента под названием протонный боевой шлем.

– Не могу понять, – Шредер менял режимы и настройки. – Такое впечатление, что оно везде, что мы уже в этом параллельном туннеле. Звук теперь идет и сверху, и снизу.

– Внешне тут ничего не изменилось, – Ян Микульский пошарил лучом фонарика по сторонам. – Те же самые замшелые катакомбы.

– Можно попробовать взорвать стену… – начал было Георг, но его прервал ехидный смешок разведчика.

– Выздоравливает, ей-богу, выздоравливает! Если «взорвать», то это он, наш верный старый Георг. И даже наплевать, что там за стеной, главное – хороший фейерверк.

– Пошел ты! Клоун хренов! Может, тебе хочется тащиться назад? Километров так пятнадцать, а то и двадцать.

– Георг прав, – поддержал баварца Строгов. – Параллельный туннель решил бы много проблем. Вопрос, как туда пробиться?

– Вопрос в толщине стены, – подсказал Микульский.

– Если верить данным сканирования, то там, внутри, на расстоянии двух метров, вообще нет никаких пустот. Однако если ориентироваться по звуку, то получается, что перегородка не толще яичной скорлупы. – Шредер выдал две диаметрально противоположные информации.

– Эх, была бы хоть одна граната! Мы бы эту загадку быстро разрешили.

– А если стрельнуть из винтовки? Вдруг пробьет. – Луиза решила внести посильную лепту в процесс поиска решения.

– Из винтовки?! В камень?! – ухмыльнулся Микульский.

– Но если стена не толще скорлупы… – пролепетала девушка, пытаясь оправдать свое невежество.

Повисшая в воздухе тишина подсказала корсиканке, что над ее предложением задумались, причем задумались совсем без снисходительных улыбок. Затаив дыхание, Луиза ждала вердикта.

– Сколько у нас осталось патронов? – вопрос командира относился к обоим солдатам.

– Шестнадцать. Я ничего не тратил, – без запинки отрапортовал Ян.

– Восемь, – отчитался баварец после того, как проверил счетчик на своем FAMASе.

– Как глубоко плазменные пули способны войти в эту породу? Георг, посчитай.

Консультация с протонным мозгом заняла не более пяти секунд.

– Восемь-десять сантиметров, господин лейтенант.

– Возможность рикошета?

– От плазменных-то… Практически исключено.

Удовлетворенный ответом, Николай кивнул:

– Ну, что ж, попробуем. Чем черт не шутит?

– Патронов жалко, но ноги еще жальче, – Микульский пожал плечами. – Давайте попробуем.

– Надо стрелять в одну точку, – предложил Георг. – Даже если проход не пробьем, то пусть хоть вода потечет.

Напоминание о жажде подстегнуло «головорезов». Пить хотелось всем, даже Луизе, которая до этого проглотила целых пол-литра живительной влаги. А что же тогда говорить о ее товарищах!

– Вот мишень, – Строгов подошел к стене и двумя росчерками острых когтей процарапал на стене крест. – Пули должны лечь точно в центр.

– Само собой, – ответил Микульский.

– Понятно, – подобрался Шредер.

– Вот и хорошо, что понятно, поскольку стрелять будешь именно ты, Георг.

– Господин лейтенант, но я ведь лучше стреляю, – Микульский сделал шаг вперед, словно по команде «выйти из строя».

– С пяти метров и Георг не промажет, но, в отличие от тебя, Ян, у него имеется защитное обмундирование. – Строгов был непреклонен. – Так что вопрос решен.

За спиной Николая Луиза чувствовала себя почти в безопасности. Вот то-то и оно, что почти. Ее преследовало какое-то непонятное раздвоение личности – безопасность для себя лично и угроза для всех них вместе. Странное чувство, как будто одновременно существуешь в двух мирах, в двух измерениях. В одном ты королева, в другом приговоренный к смерти висельник. Какой из миров реален, а какой лишь плод ее воображения? Она не знала. Но обязательно узнает. Скоро, уже очень скоро… всего через мгновение.

При первых же выстрелах девушка заткнула руками уши, сжалась в комочек и отвернулась, не в силах бороться с инстинктом самосохранения. Плазменные пули молниями били в стену. Они входили в камень, раскаляя его докрасна. Брызги расплавленной породы полетели во все стороны. Это походило на работу мощного газового резака, с помощью которого в толстом-претолстом металле упорно пытаются прожечь одну небольшую дырку.

После восьмого выстрела в туннель вернулась благословенная тишина. Только где-то вдалеке затихало эхо, да в ушах едва слышно стрекотали крохотные кузнечики. Тишина – это спокойствие, безопасность, это хорошо… или плохо? Луиза вдруг поняла, что не слышит ни воя подземных сквозняков, ни трели капающей воды.

– Ну, что там? Есть что-нибудь? – Вопрос, готовый сорваться с ее губ, первым успел задать вездесущий Микульский.

Прежде чем ответить, Шредер подошел к стене и внимательно осмотрел получившуюся воронку:

– Проковырял сантиметров на сорок. Ничего интересного. Один камень.

– И ни капли воды? – на всякий случай поинтересовалась Луиза.

– Ни капли.

– Полагаю, больше патроны тратить не будем, – Микульский первым решился сказать правду. – Дохлый номер. Можно поворачивать назад и…