Гневное небо Тавриды - Василий Минаков

Группа поднимается над горами, чтобы вновь перестроиться в "походную" девятку. Позади - туча пыли, пронизанная черными столбами дымов.

И тут появляются "мессеры".

- Четыре... восемь.,. Четырнадцать, командир! - докладывает Засула.

Первая четверка с ходу наваливается на их машину.

- Андрей, работай! - кричит Жесткое, маневром выходя из-под удара. - Черт, не успели построиться...

Андрей работает. Работает воздушный стрелок Иван Атарщиков. Коротко стучит ШКАС штурмана Локтюхина. Жестков искусно маневрирует, так что "мессеры" чуть ли не сами напрашиваются в прицел. Первая атака отбита.

Но это только начало. Ясно, что бой предстоит жесточайший: запоздавшие "мессеры" колонну им не простят. Снова атака. "Ишачки" отчаянно бросаются наперерез. Разноцветные трассы располосовывают небо. "Мессершмитты" прорываются, бьют в упор. Один из стервятников зашел в хвост самолету Виктора Беликова. Что там Зыгуля и Северин? Не видят? Ну да, фашист в необстреливаемом пространстве. Надо спасать! Очередь Засулы упирается в обнаглевшего гитлеровца. Ara!..

Стервятники наседали. Еще один "мессер" напал на Беликова, поджег. Засула срезал его. Добивать Беликова ринулся третий фашист. Зыгуля и Северин достали его из горящего самолета, фашист задымил. Беликов резким скольжением сорвал пламя с крыла. К нему подошли два И-16, прикрыли. Комэск Беляев уменьшил скорость, поджидая отставшего товарища...

Отражая удары "мессеров", эскадрилья на малой высоте пересекла Керченский пролив. Гитлеровцы отстали.

Бомбардировщики в этом бою потерь не понесли, если не считать множества дыр в крыльях и фюзеляжах. Ястребки потеряли троих из шести. Гитлеровцы недосчитались четырех "мессеров".

Выйдя из самолета, лейтенант Жестков крепко обнял Засулу.

- Спасибо, друг!

Через несколько дней в торжественной обстановке Андрею была вручена медаль "За отвагу".

Вскоре экипаж Жесткова улетел в Севастополь, в группу майора Чумичева.

Город-крепость держал оборону. Насмерть стояли пехотинцы и моряки. Их поддерживала корабельная и береговая артиллерия, армейская авиация с дальних аэродромов. Передовая группа флотской авиации расположилась рядом - на небольшом аэродроме у Херсонесского маяка. Тяжелые Ил-4 вылетали на бомбежку артиллерийских позиций, скоплений войск, кораблей на подходах к порту. Аэродром обстреливался вражеской артиллерией, гитлеровские истребители караулили каждый взлет. Летали, как правило, ночью.

Экипажу Жесткова приходилось действовать в светлое время суток: на него возложили дальнюю воздушную разведку.

В один из весенних дней сорок второго года получили задачу: осмотреть морские коммуникации вдоль побережья Румынии и Болгарии. Андрей Засула и Иван Атарщиков заботливо подготовились к многочасовому полету: тщательно проверили бортовую рацию, оружие, запаслись авиационными гранатами АГ-2...

В предрассветной полутьме свирепствовал ветер. Гремел тугими брезентовыми чехлами, завывал в антеннах радиостанции. Рваные клочья облаков проносились над аэродромом. Неподалеку грохотало море, ледяная морось обжигала лица...

Забрезжил рассвет, взлетели. Низкая облачность прижала машину к воде. Впрочем, это было и на руку: может быть, не заметили взлет гитлеровцы с постов на высотах? Черта с два...

- Справа сзади "Гамбург", - доложил командиру Андрей.

- Что будем делать, штурман? - посоветовался Жестков с Локтюхиным.

- Уйдем в облака, развернемся в сторону Одессы. Пройдем минут пять на виду у немца, а затем снова в облака и на свой курс.

- Попробуем. Андрей, как там фриц?

Громадина "Гамбург-138" не отставал ни на шаг.

- Прет, как паровоз, гад! Сейчас пугну его! Прогрохотала короткая очередь. Жестков круто развернулся, замелькал в жидких облаках. "Гамбург" попер за ним. Атарщиков сыпанул по четырехмоторной громадине градом трассирующих. Жестков укрылся, нащупав слой потолще.

- Может, подбросим шептунка, командир? Что-нибудь в Одессу открытым текстом, вдобавок к донесению с "Гамбурга". Чтобы не ждали нас в гости в Румынии.

- Идея! Молодец, Андрей. Штурман, заготовь радиотелеграмму. Что-нибудь насчет курса...

На подходе к Сулине облачность оборвалась. Штурман открыл бомболюки для планового фотографирования. Одновременно решили сбросить несколько бомб - для отвода глаз.

Забили зенитки.

- Разрывы справа сзади! - докладывает Засула.

- Есть! - подтверждает Жестков. Короткий крен на крыло, скольжение.

- Слева, снизу!

Новый маневр.

Вышли на цель. Теперь летчик слушает только штурмана.

- Два влево... Еще один... Так держать! Бросаю... Бомбы накрывают баржи в порту. Фотографирование, разворот, осмотр прибрежных коммуникаций. Море пустынно. Курс на Констанцу.

Снова порт. снова зенитки. На этот раз вдвое ожесточенней.

- Так держи, командир, сбросим с ходу. Спокойно, ребятки, сейчас... Это штурман.

- Разрыв у правого крыла... Вижу дырки, - Андрей.

- Разрыв за хвостом! - Атарщиков.

- Сброс! Включил фотоаппарат...

- Лупят, гады! Может быть, отвернем? Сфотографируем перспективно?

- Сейчас закончу, командир... Есть!

Резкие отвороты, скольжение, изменение скорости... Все! Рай, тишина, кажется, слышно, как плещутся волны...

И тут же голос Засулы:

- Два "мессера"! Атакуют справа сзади.

- Огонь!

Истребители разделились, намереваясь взять бомбардировщик в "клещи". Один заходил сверху, другой подбирался снизу. Верхний наткнулся на трассу крупнокалиберного пулемета Андрея, отвалил в сторону. Второй продолжал атаковать с нижней полусферы. Строчки люкового ШКАСа Атарщикова потянулись, к нему. Он тоже бил из всего бортового оружия. Жестков маневрировал, уклоняясь от трасс, открывая стрелкам нужный сектор обзора. Врагу удалось продырявить фюзеляж бомбардировщика. Пулемет Атарщикова осекся...

- Что у тебя? - крикнул Засула, не отрываясь от прицела.

- Отказал...

- Бей гранатами!

В воздух полетели АГ. Быстро спускаясь на парашютиках, они окружили разрывами "мессер". Тот сделал переворот и скрылся в сторону моря.

- Вроде обошлось! - облегченно вздохнул Андрей.

- Не расслабляться!

Над Варной и Бургасом было спокойней. Так, жиденький огонек. Закончив аэрофотосъемку, взяли курс к крымскому берегу.

На подходе к Севастополю снова доклад Засулы:

- Сверху сзади два "мессера"! Фашисты открыли огонь с дальней дистанции. Одна очередь угодила в консоль, сорвала обшивку.

- Влево! Вправо, командир!.. - управлял маневрами Засула.

Жестков моментально бросал машину то в ту, то в другую сторону.

В разгар боя на выручку пришли "яки" - друзья с Херсонесского маяка. Me-109 вильнули в сторону. Ястребки их догнали, закрутилась смертная карусель...