Тайна лорда Мортона - Галина Романова

– Слухи просочатся, – помрачнел я. – Вы забыли о родителях пострадавших детей. То, что знает один, – знают все. И потом – дама Геррейд... Она может...

– Да. – Мессир Леонард вскочил в другое кресло и долго возился в нем, пытаясь устроиться поудобнее. Наконец он угнездился в странной позе – почти человеческой, свесив задние ноги и положив передние копыта на подлокотники.

– Морана давно подсиживает меня, – покивал он головой. – Моя странная внешность – вещь довольно двусмысленная. Но я не бес, как кое-кто пытается представить. Я – ирландец по происхождению, Пука. Знаете, кто это такие?

– Знаю, – обрадовался я. – Через две недели у меня должна была начаться тема «Лесные оборотни Британских островов».

– Вот-вот. Можешь пригласить меня в качестве наглядного пособия. Только превращаться в осла я не буду – это несолидно. Да и опасно для меня, – он оглядел свое тело. – Я был слегка не таким, как все мои родичи. И в один прекрасный момент мне так понравился этот облик, что я решил остаться в нем подольше. И теперь не помню, как это у меня получилось... Вот ведь незадача, – усмехнулся он, – человеку стать козлом проще простого, а вот из козла обратно превратиться в человека практически невозможно. Поэтому мне приходится доказывать свою человечность другими способами... Но знаешь, что самое трудное для меня в этом облике? – Директор хитро подмигнул. – Вегетарианская диета!

Мы поболтали еще несколько минут. Я бы посидел у директора подольше, но вот-вот должны были начаться уроки, и нам обоим следовало к ним приготовиться.

– Идите через боковую дверь, – предложил мне мессир Леонард, когда я стал прощаться. – Думаю, вам не очень хочется снова встретить даму Морану?

– Ну уж нет, – я ступил на ступени узкой крутой лесенки, – я Мортон и должен встречать все опасности лицом к лицу!

Мне повезло – учительская, в которую я вышел, была пуста. Ну еще бы – только что начался очередной урок. Я поспешил к себе, но прошел всего несколько шагов и заметил у окна троих девушек. Это были, конечно, Вероника, Кристина и Инга.

– Вы что тут делаете? – окликнул я их. – Урок уже начался.

– Мы... это... мы, – замялись девушки. – Мы вас... ну, ждали. Вот.

– Меня? А зачем?

Вероника сделала шаг. Она покраснела так, что казалось, вот-вот вспыхнет.

– Мы... я переживала за вас, – прошептала она, отводя взгляд, – а вдруг вас... вдруг вы уже...

– Нет, – я догадался, что ее мучает, – меня не уволили.

– Спасибо, – прошептала Вероника. Слезы брызнули у нее из глаз, и девушка со всех ног помчалась прочь.

После побега животных и вкаченного мне выговора школа больше недели жила спокойно. Я, правда, пережил педсовет, на котором завуч прошлась по мне вдоль и поперек, но меня опять защитил директор. Несомненно, сказал он, это было подстроено – ведь меня якобы вызвали к нему. Директор не каждый день вызывает к себе учителей, и Максимилиан – то есть я – не мог подозревать, к чему это приведет. Кроме того, с минуты на минуту должен был начаться урок. Запирать живой уголок перед самыми занятиями – немыслимо. Он еще много чего говорил, и к концу его речи дама Морана практически сникла.

А потом была неделя тишины и покоя. Уроки, домашние задания, лекции и опросы по пройденным темам, учет посещаемости и тому подобная рутина. И так бы продолжалось и дальше, если бы не...

Не знаю, когда это началось. Возможно, это длилось уже довольно долго, просто я заметил слишком поздно. Но как-то раз, проходя по коридору, я увидел стоящих у окна троих ребят. Я бы прошел мимо этой кучки, но одним из них был Адам Лекс – его рука еще висела на перевязи, – а двое других были приятели и «телохранители» Даниила Мельхиора. Эти мальчишки вечно ходили по трое, как Вероника со своими подружками, и я впервые видел их порознь.

Но удивило меня не это, а то, что втолковывали оба третьекурсника семикурснику.

– Но это же здорово! – наперебой вещали они. – Просто отпад! Супер! Узнаешь – закачаешься!

– Знаем мы ваше «закачаешься», – отмахивался Адам. – Детские игрушки.

– Ничего не игрушки! Это круче, чем ты думаешь. Это – настоящая жизнь, а не то, что нам впаривают на уроках!..

Ого, где-то я слышал нечто подобное! Не напрямую, но все-таки... И приостановился, делая вид, чтопросматриваю классный журнал.

– Вранье, – снова отмахнулся Адам. – Делать вам нечего, вот и выдумываете всякую чушь.

– Это не чушь! Не чушь! – заспорили мальчишки. – Приходи – и сам все увидишь!.. Да, тебе стоит только прийти – ты сам себя не узнаешь.

– Больно надо.

– Слабо?

– Ах ты, малявка! – Адам сделал выпад здоровой рукой, но парнишка, которого он атаковал, ловко ушел от удара.

– Тебе слабо! Слабо! Ты преподов боишься! Ты просто трус! – закричал он, но его напарник в это время заметил меня. Мальчишки сразу смолкли и сделали вид, что их тут не было. Меня удивило, что и Адам тоже быстро отвел глаза в сторону.

Адам Лекс не специализировался на изучении магии предметов и зверей. Вернее, зверей он проходил, постольку поскольку это было ему нужно как будущему боевому магу. Его группа на моих занятиях почти не присутствовала, поэтому я не мог проследить за поведением парнишки, зато стал внимательнее наблюдать за Даниилом Мельхиором – а вернее, за его приятелями. Одного, кстати, звали Эмилем, и я всегда внутренне содрогался, когда слышал или произносил это имя. Все-таки я сам довольно долго откликался на него.

Мальчишки – чаще вдвоем, Эмиль и его приятель Антон, – с утра до ночи сновали по школе с какими-то невнятными делами. Пару раз я останавливал их под предлогом необходимости сделать внушение за беготню, но ребята всякий раз отговаривались тем, что спешили по важному поручению. То их попросили принести из аудитории Предметной Магии образцы минералов, то требовалось передать важное сообщение кому-то из преподавателей. Даниил с ними не бегал, но на моих уроках о чем-то яростно шептался с приятелями. Раза три я замечал их с ребятами и девочками из других групп и даже с других курсов. А в столовой к их столику то и дело кто-то подходил.

Собственно, даже это могло пройти мимо меня, если бы и остальные педагоги не начали кое-что замечать.

Я теперь не боялся заходить в учительскую. С меня было снято необъявленное табу, и дама Лыбедь снова начала оказывать мне знаки внимания. В свободное время я опять сидел недалеко от камина, копаясь в домашних заданиях, и краем уха слушал болтовню моих коллег.

В тот день занятия почти закончились, и большая часть дам собралась в учительской. Приближалась середина зимы, и все думали, стоит ли отмечать это событие праздником. Сходились на том, что сокращенных на пять минут уроков и праздничного ужина вполне достаточно.