Книга Мертвых - Джал Халгаев

- Я не умер. Я Охотник, забыл? В нас обоих поддерживала жизнь магия Проводницы. А что до твоего второго вопроса, то твоя прелестная ученица уже давно умерла от старости. Ей повезло больше, чем тебе: она умерла в своей постели.

- Как? - я боролся с желанием кинуться в бой.

- Весьма печально, - он пожал плечами. - Смерть всегда печальна. Ольха хотя бы ушла из жизни в окружении детей и внуков.

- Детей? - я обессиленно выдохнул.

- Естественно. Никто не ждет пропавших без вести, Йен. Она не такая глупая девочка, чтобы угробить жизнь в ожидании своего потерянного Волка, которого опоила и лишила воли одна злая богиня.

- Я помню ее... Я был с ней перед тем как уйти. Она предала меня! Но как?

Я сел на ступеньки и сжал голову, роясь в своей памяти.

- Очень просто. Могу сказать тебе, в том ее возрасте любовью она занималась просто восхитительно, - он поднял свою руку и сжал ее в кулак. - Я до сих пор помню вкус ее губ, волчонок, и жар ее бедер. Я...

Я не выдержал. С криком я ринулся вперед и ударил изо всех сил сверху-вниз, желая насадить его голову на свой клинок.

Охотник легко парировал удар. Сталь столкнулась со сталью, мы отступили. На его лице играла жестокая усмешка.

- А через девять месяцев она разродилась. Конечно, меня с ней рядом не было, я не люблю детей и уж точно не видел себя примерным семьянином. Я взял ее только из-за тебя, хотел заставить тебя действовать. Что сделал ты?

Я сглотнул.

- Я ушел. И она забрала меня к себе, подарила забвение.

- Сбежал! Ты сбежал от меня, Волк!

Выпад, удар. Его массивный клинок врезался в меня с правого бока, и я едва успел заблокировать атаку. Та оказалась настолько мощной, что я свалился на землю.

- Она родила. Кого?

Я перекатился на живот и вскочил на ноги, отражая очередной удар двуручником.

- Девочка и мальчик. О, она страдала очень долго. Она вглядывалась в их лица и видела меня в их глазах. Винила себя, винила тебя, ты ведь так просто ушел. А потом просто вышла замуж. Это все, вся история ее никчемной жизни. Теперь ты можешь погибнуть навсегда со спокойным сердцем.

Я рванулся вперед. Поднырнул под хук справа, развернулся на каблуках и за секунду оказался за его спиной. Времени было мало. Несмотря на тяжесть доспехов, Охотник почти ничуть не убавил в скорости.

Я полоснул его по плечу. Ничего, только царапина на латах.

Я развернулся, хотел в одной мощной атаке опустить Кейнекен на его голову. Клинок устремился к плоти. Я победно взревел, но тот внезапно лязгнул и ушел в сторону, будто натолкнулся на невидимую преграду.

Охотник нанес ответный удар, прочертив своим мечом убийственную дугу, и я с криком свалился на землю. Я попробовал приподняться, не получилась. Огромная рана на груди, сквозь которую виднелись ребра, грозилась стать решающей.

- Быстро, - он поджал губы, возвышаясь надо мной для последнего удара. - И ради этого я бегал за тобой целых сто лет? Многих тварей ты породил. Часть я уже уничтожил. Часть мне предстоит уничтожить.

Я хотел его убить. И готов был пожертвовать ради этого собственной жизнью.

Кейнекен - не только невидимый меч, способный превращаться по желанию владельца в кнут. Я еще не помнил, как он попал ко мне в руки, но за время обладания им я хорошо изучил способности призрачного клинка. Призрачным он назывался не только из-за своей способности скрываться.

Я сжал рукоять и быстро пробормотал несколько заученных слов.

Двуручник Охотника ринулся вниз. Он прошел сквозь меня и вонзился в землю острием, глубоко застревая в зыбкой почве.

- Что?..

Я взлетел на ноги, изо всех сил рубанул Кейнекеном по диагонали, и Охотник вскрикнул, когда на его лице проступила длинная кровавая полоса. Он взялся за свой меч и сделал выпад, вонзая его мне в сердце, но тот лишь прошел сквозь мое иллюзорное тело.

- Не только ты умеешь управляться с магией. Она тебя уже не защищает, я прав?

С этими словами я вогнал клинок в его глазницу.

- Меньше надо было болтать. Сто лет насмарку.

Он рухнул передо мной на колени. Я снова закричал от раздирающей меня изнутри ярости и снес его голову с плеч, чтобы он больше никогда не смог подняться на ноги.

- Будь ты проклят! А хотя что я говорю? Ты итак проклят.

Я стряхнул с Кейнекена кровь и воткнул его в спину трупа.

Ноги подкосились. Теперь они снова стали осязаемыми, и кровь продолжила хлестать из груди ручьем. Я рухнул на спину рядом с мертвым Охотником, слушая, как затихает собственное сердце.

Я не хотел умирать, не было никакого покоя и белого света в конце туннеля. Я отчаянно хватался за жизнь, хоть и понимал, что вечно избегать смерти не смогу. Неужели вот мой конец? Неужели я жил лишь для того, чтобы какая-то сверхъестественная старуха использовала моих потомков как солдат для собственной армии?

Мне жаль, что я не успел попрощаться с Ольхой, жаль, что я не смог вернуться, вспомнить, но это уже в прошлом. Я ничего не смогу исправить. Я хотел верить, что Охотник говорил правду: ему незачем врать.

Сиплый крик вырвался изо рта - это Кейнекен требовал своей жертвы. Магия никогда не дается просто так.

- Подожди, прошу, - молил я меч. Он все равно бы не понял. Его рукоять разгоралась потусторонним синим свечением, и чем больше света проклятый клинок приносил в этот мир, тем быстрее меня затягивало в тот.

Вдруг рядом проползла какая-то горбатая тень.

Со стоном я перевернулся на живот, чтобы разглядеть безобразную фигуру болотной кикиморы, медленно заползающей в дом. Девочка!

- Стой, сука!

Пальцы утопали в грязи, ноги не слушались. Я полз вперед, пытался добраться хотя бы до порога, чтобы перехватить тварь в дверях. Понял, что не смогу. Да и зачем? Я итак уже ходячий труп.

Я едва преодолел три полных шага, когда бородавочная мразь уже выбиралась из избы, и в ее руках был большой мешок, чем-то напоминающий одеяло, которым я укрыл девочку.

- Пошла вон! Убирайся!

Бесполезно. Тварь посмотрела на меня зелеными глазами из-под своих пропахших тиной патл, и ее лягушачьи губы расплылись в отвратной победной ухмылке.

Перехватив покрепче мешок, кикимора закинула его на плечо и вприпрыжку побежала в лес, и я еще долго слышал шлепанье ее перепончатых пальцев по свежим лужам.

- Черт!

Перевалиться на бок стоило мне титанических усилий.

- Должен же ты взять его с собой, - я ткнул труп Охотника сапогом, чтобы он лег на спину. - Ты просто не мог не подстраховаться...

Я потянул латную перчатку на его левой руке на себя. Та не поддалась.

- Черт!

Я взял в руки светящийся Кейнекен и отрубил ему кисть. Теперь перчатка соскользнула легко, но перстня там не оказалось. Я заполз на него и тоже самое проделал с левой, и Амнел выкатился прямо на ладонь.