Семь грехов куртизанки - Селеста Брэдли

Нет, я не буду такой дурехой. Я — Ласточка, обольстительница экстра-класса! Откинувшись на спинку сиденья, я от черствости Сударя обратилась к лестным восторгам лорда Б. Его голубые глаза вспыхнули в моей памяти. Его интерес был очевиден, его желание чувствовалось в жаре ладоней на моей талии, когда он кружил меня.

Он был очень сильным. У меня сложилось стойкое ощущение, что он любит использовать силу в постели. Я представила, как лежу под ним и он резко входит в меня, прижимая огромными ладонями мои запястья, берет меня снова и снова. Моя кунка мгновенно увлажнилась.

Да, такого мужчину можно пустить к себе в постель просто ради удовольствия. Я никогда не делала такого раньше, но почему бы нет? Моя репутация не пострадает, если я нарушу собственный порядок. В конце концов, Таинственность — это наше все.

Наутро Силла принесла мне скудный завтрак, состоявший из сухих гренок и горячего чая, чтобы промыть горло после вчерашних возлияний. Глаза по-прежнему резало — не знаю почему. Я совершенно выбросила из головы Сударя и Лебедь и сосредоточила все мысли на своем последнем увлечении.

Я нисколько не удивилась, увидев письмо от лорда Б. Я оценила его как человека, который времени зря не теряет, и оказалась права. Его записка была смелой и оскорбительно эротичной. У меня от нее перехватило дух.

Куда ты исчезла прошлой ночью? Я забрал бы тебя в своем экипаже и раздел донага, не успей мы проехать и квартала. Я хотел связать тебя твоим же галстуком и поиграть с тобой в свое удовольствие. Думал о тебе всю дорогу домой и представлял, как стою на коленях перед твоей пышной красой, зарываюсь лицом между твоих бедер, а ты бьешься надо мной, твоя кожа матово сияет в темноте, твои крики заглушают грохот колес, а твой горячий солоноватый нектар струится по моему языку…

О да. На этого мужчину можно потратить несколько порочных часов.

Или дней. А может, и недель.

Письмо заканчивалось пассажем: «Ты знаешь, что тоже меня хочешь. Я почуял твое желание, как борзая чует лису. И точно так же, как этот охотничий зверь, я не сойду со следа. Сдавайся и не ломай понапрасну голову над предлогами, по которым ты якобы не хочешь меня видеть».

Его шутка заставила меня улыбнуться, потом в голове мелькнула мысль, что я слишком плохо его знаю и не могу быть уверена, что это не розыгрыш.

Не играй с этим мужчиной.

Я рывком подняла подбородок и вознамерилась ответить на приглашение лорда Б., как только приму ванну и оденусь.

Потом я открыла следующий конверт на подносе. Внутри не было ничего, кроме пера ласточки.

Он хочет видеть меня.

Меня.

Я закрыла воспаленные глаза и провела прохладным пером по пылающим щекам. Возможно… Возможно, ответ лорду Б. подождет до завтра.

Тем вечером программа Лебеди состояла из банального посещения оперы. Сударь ухитрился раздобыть лучшую ложу в театре через свои загадочные связи. Лебедь надела богатое пышное платье из серебристой парчи с элементами стиля Возрождения. Ее сияющие пряди опять свободно ниспадали по спине, на сей раз увенчанные кольцом из крошечных белых цветочков. Она была одета наряднее актеров и определенно привлекала большее внимание публики.

На мне было открытое платье из насыщенно-розового шелка, которое неумолимо притягивало все взгляды к моей груди. Мои крутые изгибы оттенялись стройностью Лебеди. Мы являли собой пиршество для глаз, вне зависимости от предпочтений наблюдателя. Сударь сидел между нами мрачно задумчивый, и его надменная привлекательность усиливалась явным равнодушием к заурядной постановке. В самом деле, ничто так не будоражило воображение дам, как мужчина с квадратной челюстью, скрывающийся за таинственной маской. Сомневаюсь, что кто-либо из присутствующих сумел бы припомнить хоть одну полную минуту представления.

Миссия выполнена. Слава богу, моя роль была исключительно декоративной, ибо в мыслях моих царила неразбериха. Больше всего мне хотелось остаться с Сударем наедине. Но для чего? Поговорить с ним или раздеть его догола и заставить заплатить за все? Я хотела услышать его извинения. Я жаждала его прикосновения. Мне необходимо было почувствовать его рядом с собой, над собой, внутри себя. Я должна была услышать от него, что он сожалеет.

Домой возвращались долго, ибо улицы были запружены экипажами, которые увозили лондонцев из многочисленных увеселительных заведений. Сударь сидел напротив нас с Лебедью, спиной к кучеру, как и подобало джентльмену, поэтому поговорить с ним с глазу на глаз не было никакой возможности. Лебедь выглядела расслабленной и утомленной. Как видно, она не подозревала, что ее возвращение в haut ton имело для меня какие-то личные последствия. Она отпускала случайные замечания по поводу зрителей, которых мы видели в переполненном зале, и я умудрялась отвечать ей в тон; потом она задремала с довольной улыбкой на красивом лице.

Моя ревность была мне отвратительна. Как я позволила такой гадости встать между мной и моей лучшей подругой? Как я позволила Сударю сделать такое с моими эмоциями?

Дело не в Сударе, а в тебе самой.

Я понимала, что веду себя эгоистично и абсолютно нелепо. У меня были любовники. Они были у каждого из нас троих. Наша дружба возводила наш па-де-труа в нечто большее, чем просто секс. Я не позволю своей непонятной жадности разорвать этот магический круг.

Я хочу его.

Честно говоря, временами я сама себе кажусь безнадежной.

Глава девятнадцатая

Хотя из экипажа меня высадили первой, я не боялась оказаться заброшенной. Я знала, что он придет, как только проводит Лебедь до дому, а мне же была дорога каждая минута подготовки. Я бросила в ванну охапку красных роз и стала втирать их в свою разогретую кожу. Я массировала себя маслом сладкого миндаля, пока мое тело не засияло, точно атлас. Я зачесала свои длинные кудри за спину, потом пустила пряди по груди, потом собрала их в узел высоко на затылке. В конце концов, устав от собственных сомнений, просто распустила их, позволяя им упасть, как заблагорассудится. Надеть что-нибудь интересное или ждать его нагой и возбужденной? Я перерыла арсенал непристойных нарядов, но все казалось чересчур избитым, чересчур профессиональным. В конечном итоге я облачилась в нательную сорочку, которая липла к уже возбужденным соскам и подчеркивала ягодицы.

Естественная и неприкрытая, Сударя ждала не Ласточка, а я, Офелия.

Зная, что Силла впустит его в дом без объявлений, я легла поперек кровати на живот и попыталась занять себя раскладыванием по покрывалу оставшихся розовых лепестков. Тиканье часов, отсчитывающих долгие минуты, казалось болезненно медленным биением сердца. При таких запруженных улицах Сударю мог потребоваться еще целый час, чтобы добраться ко мне.