Семь грехов куртизанки - Селеста Брэдли

Лорд Б. расхохотался.

Потом поклонился мне и протянул руку. Я ухмыльнулась, отставила шампанское и поклонилась в ответ, как джентльмен. Он громко рассмеялся и выпрямился. Взяв за руку и заключив в объятия, он повлек меня на паркет. Танцуя, лорд обнимал меня слишком крепко и шагал слишком широко. Мы буквально катались по толпе, как кегли, захлебываясь от хохота, выставляя себя напоказ. Чтобы повеселить его еще больше, я попыталась вести в танце. В ответ он просто оторвал меня от земли и волчком закружил по залу. Когда мои туго стянутые косы вырвались из пут и рассыпались по плечам, я уже смеялась, не сдерживаясь.

В конце танца лорд Б. поставил меня на ноги, и мы посмотрели друг на друга, как два непослушных школьника.

Мне было приятно, что он так отреагировал. В обществе его знали как циника и сухаря. Когда он сменил скучающую мину на теплую улыбку, я почувствовала себя особенной. А когда он склонился ко мне и зашептал на ухо, его обаяние захватило меня целиком. Он в один миг уничтожил всякую дистанцию между нами, как будто мы были одни в этом огромном, полном гостей зале.

— В этом наряде ты выглядишь как фантазия желторотого школьника во плоти. Полагаю, ты будешь неотразимо смотреться при свечах голой и потной, насаженной на мой огромный… мозг.

Его дыхание на моей шее было влажным и горячим, и я не стала перебарывать побежавшую по мне дрожь возбуждения. Как чудесно, когда тебя соблазняют! Я ощущала его опасность: у него репутация обманщика и повесы, но это еще больше меня раззадоривало.

Я была не такой, как другие женщины. Я не искала мужа. Мне не нужен был хороший кормилец и рассудительный господин. На тот момент я даже не нуждалась в покровителе. Щедрость Роберта позволила мне выбирать мужчину просто потому, что я его хочу.

Я могла себе позволить неслыханную легкомысленность.

Как сладко было это осознавать!

Тем не менее, хотя я и не думала скрывать свой интерес, нельзя было допускать, чтобы лорд Б. возомнил, будто дело в шляпе. Лебедь была хорошей наставницей.

Я отстранилась и улыбнулась ему.

— Вы совершенно правы. Я действительно неотразимо смотрюсь голой и потной при свечах.

С этими словами я небрежно пожала затянутым в алое плечиком, отвернулась и легкой походкой зашагала прочь от лорда Б.

Я чувствовала, как он провожает взглядом мой зад в облегающих бриджах. Я качнула бедрами чуть сильнее, чтобы у него наверняка пересохло в горле. Улыбаясь этому своему триумфу, я не замечала Сударя, пока его широкая грудь не выросла передо мной, преградив мне путь.

Склонив голову набок, я усмехнулась.

— Ты превзошел себя, Сударь. Теперь, когда весь свет умирает от любопытства, пытаясь выведать, кто ты такой. Лебедь будет популярна как никогда.

Он молчал, продолжая буравить меня взглядом. Я же была чересчур увлечена собой и лестным вниманием лорда Б., чтобы заметить это. Я просто закатила глаза и стала проталкиваться мимо Сударя.

Его огромная ладонь сомкнулась на моей руке. От его прикосновений по мне всегда бежала дрожь, и этот раз не составил исключения. Только теперь это скорее раздражало меня, чем радовало. Я повернула голову, желая огрызнуться.

Он заговорил первым:

— Не играй с этим мужчиной.

Я удивленно заморгала.

— С лордом Б.?

— Да, с лордом Б. Ты ему не по карману.

Он говорил правду, но я не любила, когда мне указывали, что делать. Я подняла подбородок.

— Я не играю с ним. Я просто нахожу его общество весьма интересным.

Сударь смотрел на меня сверху вниз. Только тут я заметила, что глаза у него вовсе не темно-карие, а насыщенного цвета лесного ореха; они напоминали лесную чащу, причем настолько густую, что в нее никогда не проникает солнечный свет. Я с удивлением подумала, что впервые вижу Сударя за пределами нашего любовного логова, тускло освещенного свечами. Мы никогда не выходили из той комнаты.

Мы никогда не вальсировали.

Я почувствовала, как меня переполняет желание танцевать в его объятиях, и отвела взгляд.

— Не желаете… — Я вдруг ощутила нелепое смущение. — Не желаете потанцевать со мной, Сударь?

Он не ответил. Я снова подняла взгляд к его глазам, но он смотрел мимо меня. Я оглянулась через плечо и увидела Лебедь, вновь, как и в былые времена, окруженную толпой поклонников.

— Я не могу дурачиться с тобой, как Б., — скорее прорычал, чем проговорил Сударь. — Неужели тебе не жалко победы, на которую ты положила столько сил?

Внутри у меня все похолодело, и я прокляла свой костюм. Впервые за вечер я почувствовала себя нелепой, а вовсе не соблазнительной и яркой. Я высвободила локоть из рук Сударя и отвернулась от него. Больше всего мне хотелось убежать из зала и стянуть с себя эту дурацкую одежду. Однако я не могла уйти, поскольку явилась на бал в его обществе.

Чувство жгучего унижения подбивало меня пойти домой пешком, вместо того чтобы поехать вместе с Лебедью и Сударем. Но лондонские улицы были небезопасны даже для одинокого мужчины. А я в любом случае нисколько не походила на мужчину. Я выглядела проституткой, натянувшей мужское платье, облепившее меня, как сосиску кожура, которая вот-вот лопнет.

Я шла прочь, и на глаза у меня наворачивались слезы. Но я не плакала, ибо не могла позволить себе подобного на людях. Вместо этого я продиралась сквозь толпу, огрызаясь на мужчин, которым хватало глупости надо мной подшучивать. Когда я добралась до парадного входа в дом леди Монтроз, у меня уже созрело решение.

Мерцающий черный экипаж Сударя ждал вместе с остальными колясками, выстроившимися в ряд на другой стороне улицы. Лошади скучали, кучера клевали носом на козлах или играли в кости. Я хлопнула по сверкающей эбеновой дверце, чтобы разбудить возницу Сударя.

— Эй!

Он резко сел и сердито глянул на меня сверху вниз.

— Чего надо? — Потом: — Ах, это вы, мисс.

— Немедленно отвезите меня домой.

Кучер неуверенно заморгал.

— Э… хозяин готов ехать?

— Хозяин занят собой. А у меня раскалывается голова и нет ни малейшего желания наблюдать за тошнотворным окончанием вечера. Либо вы отвезете меня домой, любо я пойду туда пешком. Как думаете, вашему хозяину понравится, если я сегодня ночью буду разгуливать по улицам одна?

Расправив плечи, кучер соскочил с козел и открыл мне дверцу.

— Если вы уверены, мисс…

Я оскалилась.

— Как никогда.

Рухнув на заднее сиденье коляски, я придавила глаза подушечками пальцев. Я понимала нелепость своего поведения, но не в силах была контролировать себя в тот момент. Слишком много шампанского и слишком мало Сударя.