Затмение - Линн Пембертон

– Да, было такое дело. Отправились смотреть «Двенадцатую ночь». Лу понравилась пьеса, а мне – место, и мы отлично провели время.

Райен осушил бокал с коктейлем, от всей души желая, чтобы Фрейзер-Уэст отбросил всякие формальности и сразу перешел к делу.

Словно прочитав его мысли, Николас заговорил наконец о главном:

– Ну и как обстоит дело с нашим фильмом?

– Отлично. Заканчиваем подготовительный период и через две недели запускаемся.

– Но, Райен, вы отстаете от намеченного графика. Как мне помнится, фильм предполагалось запустить три недели назад.

Николас отставил недопитый стакан и, сложив на столе руки, внимательно разглядывал ухоженные пальцы.

– Я знаю. Потому и писал вам, объясняя причины задержки.

Николас не поднимал головы.

– Вы действительно писали мне, но из письма я понял, что задержка будет только на десять дней. Однако, если основная работа начнется только через две недели, значит, вы опаздываете на пять недель.

Николас поднял голову, только когда официант принес еду.

– Какой готовности предпочитаете мясо, сэр? – Официант вопросительно смотрел на Райена.

– Не пережаренное, – ответил тот, не спуская глаз с Николаса. – Послушайте, такое случается сплошь и рядом в подготовительном периоде – всякие технические проблемы, изменения в сценарии, подгонка костюмов. Я не могу всего предусмотреть.

Николас поднял указательный палец и наставил его на Райена. Тот почувствовал, как в нем вновь разгорается злость. Какого черта этот лорд обращается с ним, как с провинившимся школьником?

– Если вы не можете всего предусмотреть, то кто же может?

– Йоркширский пудинг, сэр?

Райен кивнул, и блюдо поставили перед ним.

Николасу принесли рыбу.

Когда официант бесшумно отошел, Николас продолжил разговор.

– Каждый час, каждый день, каждая неделя задержки подрывают бюджет. Есть предел, Райен. В апреле, когда я согласился финансировать фильм, вы сказали, что подготовительный период продлится не больше восьми недель. Сегодня десятое июня, а основная работа еще не началась. У дистрибьютеров терпения не много. Если фильм не будет готов в срок, они с вас кожу сдерут, а мои инвестиции быстро покатятся вниз. – Николас отрезал кусочек рыбы. – Поэтому, ради Бога, не говорите столь невразумительно.

Николас, как никто, умел вложить в тон достаточное количество агрессии и напора, чтобы произвести должное впечатление и не быть при этом грубым, – он вырабатывал этот навык долгие годы. На Райена подобная тонкость не произвела особого впечатления, и он просто пожал плечами, втыкая вилку в кусок мяса.

Он страстно ненавидел Фрейзер-Уэста.

Не раз уже он пожалел, что воспользовался его услугами. Надменный сукин сын, думал Райен, ему больше нравится вызывать в душах людей страх, чем восхищение.

– Может быть, мои слова звучат неопределенно, но в этом нет никакого умысла. И еще – простите, но в кино я понимаю немного больше вас. И поэтому, смею заверить, что эти проволочки никак не отразятся на окончательном сроке. Я учел их возможность, когда называл время завершения съемок.

Николас медленно опустил нож и вилку и только потом устремил на Райена испытующий взгляд.

– Может, я ни черта не смыслю в кино, молодой человек, но зато неплохо разбираюсь в бизнесе. И это главное. Вижу, вы очень уверены в себе – мне в вас это нравится, да и в вашем таланте я не сомневаюсь, но я слишком много вложил в фильм денег, не говоря уже о том, что Люсинде он нужен, чтобы укрепить свою репутацию. Короче говоря, я хочу, чтобы фильм вышел в срок и не превысил бюджетных ассигнований.

Он жестом подозвал официанта и попросил того налить ему еще вина.

– Мистер Фрейзер-Уэст, наши желания совпадают. И, поверьте, я уложусь в отпущенный срок.

Но Николаса не так-то просто было убедить.

– Надеюсь, потому что я очень не люблю терять деньги, особенно большие деньги.

– Даю слово, что вы не потеряете свои деньги.

Николас чуть не расхохотался: как можно верить слову какого-то режиссера?

– Я почувствую себя увереннее, когда картина все же начнет сниматься. Вы, надеюсь, назначили точную дату начала съемок?

– Двадцать первое июня, день рождения моей матери. Какие бы напасти нас ни ждали – хоть мор, хоть чума, – начнем точно в срок. Есть договор со студией, намечены места натурных съемок. Поверьте, мистер Фрейзер…

– Пожалуйста, не будем снова все сводить к вере, Райен, а то я снова начну нервничать.

Николас промокнул рот салфеткой. Райен решил сменить тему:

– Как поживает леди Сирена?

Райен задал этот вопрос только для того, чтобы поддержать разговор. Честно говоря, его мало заботила жизнь жены лорда.

Николас ответил, слегка пожав плечами:

– Как всегда, сводит меня с ума.

– На то она и женщина. Если бы не они, мир был бы скучным местом.

Николас усмехнулся.

– Вот тут вы, пожалуй, правы.

Райен впервые увидел, как что-то позабавило лорда, но это состояние продлилось недолго.

Улыбка покинула лицо Николаса так же быстро, как и появилась, и его следующая реплика прозвучала абсолютно бесстрастно.

– Скажите, вы любите мою дочь?

Застигнутый врасплох, Райен тем не менее ответил, не моргнув глазом:

– Да.

Несмотря на уверенный ответ, Николас, отличающийся в таких делах чуткостью, прочел в глазах собеседника сомнение.

Этого было достаточно, чтобы подтвердить его опасения. И Николас решил: как только работа над фильмом завершится, он сделает все, чтобы Райен Скотт Тайлер навсегда ушел из жизни Люсинды.

Чего бы ему это ни стоило…

– Ты опоздал.

Этими словами Люсинда встретила Райена у входа в дом, едва позволив ему запечатлеть поцелуй на щеке.

– Прости, Лу, но встреча с Бенсоном продлилась дольше, чем я ожидал. Сама знаешь, как это бывает.

– Я знаю, как должно быть. Нас ждали у Поппи. Ты разве забыл?

У Райена совершенно вылетело из головы, что сегодня они приглашены на день рождения к лучшей подруге Люсинды.

– Надо было идти одной, Лу. Я присоединился бы позже.

Люсинда покачала головой:

– Я ждала тебя. Не знала, где ты. Ужасно волновалась. Почему ты не позвонил?

– Ну что мне сказать? Я… просто забыл. Прости, пожалуйста.

Это неуклюжее объяснение, конечно же, не улучшило ее настроения. Поджав губы, Люсинда молча пошла в гостиную.

Райен последовал за ней.

– Ну, Лу, послушай, я извинился. Чего ты еще хочешь? Ведь это же не конец света?

– Не в этом дело. Ты очень изменился, Райен. Мне кажется, что передо мной незнакомый человек. Просишь прощения, а я вижу, что тебе просто на все наплевать.

Райен ужасно устал, у него пульсировало в висках, и поэтому больше всего на свете он не хотел, чтобы сейчас разыгралась ссора.