Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

Ромиар, опираясь на посох, стоял вдали от нас на насыпи валунов и с беспокойством смотрел на тварь. Он вновь крикнул что‑то, и воздух хлестнул по твари порывом ветра, но не отпугнул ее. Среди раутхутов мелькнула беловолосая голова. Там Елрех… Тварь охотится за Елрех.

Мигом я оценила позиции и состояние остальных. Васоверги рассредоточились вокруг твари и, потирая глаза, видимо, пострадавшие от пыли, присматривались к происходящему. Все они были абсолютно невредимыми. Лиар со Стрекозой незаметно перебегали к нескольким кристаллам раутхутов, росшим за спиной твари. Я тоже обернулась. Мне повезло больше. Рядом со мной в раутхуте отражение рябило, словно лужа от дождя, и я быстро вскочила. Преодолела расстояние в несколько шагов и ударила по отражению кинжалом. Первый звон бьющегося стекла порадовал слух, но мгновенно утонул в грохоте.

Кусок плоти оголился у нашего врага высоко на спине. Однако васовергам было этого достаточно. Гахсод подпрыгнул ближе и хлестнул плетью. Тварь взревела. Разворачиваясь, она бросилась просто перед собой и врезалась ровно в укрытие, где стоял Кейел. Я замерла на долгую секунду, а потом на ватных ногах сорвалась следом за громадиной. Проскочила в карман, снова забитый пылью, и стала звать Кейела. Грохот не позволял расслышать собственного голоса. Руки скользили по шершавой поверхности камня, натыкались на обломки. Земля дрогнула. И еще раз. Видимо, тварь поднимается. Где Кейел?

Хлынувший сверху воздушный поток опять прибил пыль к земле, позволяя разглядеть пространство. Часть скалы была разбита, и насыпь перекрывала мне путь, однако за ней имелся лаз, залитый солнцем. Сквозной проход!

Я выскочила из расщелины и, позабыв обо всем, стала осматриваться. Облегчение унесло холод, охвативший все тело. Кейел показался из‑за скал впереди. Пыльный с ног до головы, крепко сжимающий топор, но целый.

Духи Фадрагоса!

Он впился в меня обеспокоенным взглядом и бросился ко мне.

Удар в спину пришелся рядом с позвонком. Пронзил болью, будто в меня вогнали кол. Я отлетела в сторону и, упав, мигом перевернулась на спину. Глотая воздух, крепче сжала рукоять кинжала. Рядом со мной Стрекоза приподнялась на локтях. Там, где я стояла только что, просела земля под весом передних лап твари.

– Жива, человечка? – прочитала я по губам Стрекозы.

И кивнула ей. Эльфийка кивнула мне в ответ. Посмотрела на тварь и улыбнулась, стискивая зубы. Ловко вскочила на ноги и метнулась в сторону раутхутов. Тварь в эту секунду разбавила шум рычанием. С другой стороны от нас Лиар разбивал увесистым продолговатым булыжником одну зеркальную поверхность за другой. По морде твари сыпались осколки.

Тень накрыла меня, и я встрепенулась, перехватывая кинжал удобнее.

Кейел…

Он присел рядом со мной и, схватив под локоть, стал тянуть в сторону. Я послушно поднялась и засеменила подальше. Пробегая между раутхутами, и я, и он, били по отражению, если замечали малейшую рябь. Несколько раз мне мерещилось, и я, ударяя по кристаллам, не добивалась ровным счетом ничего. Крепкие раутхуты, в таких случаях, даже не царапались.

Кейел взобрался на валун и подал мне руку. Я спрятала кинжал, ухватилась за кисть и ощутила крепкую хватку. Кейел буквально затащил меня наверх и через несколько секунд подвел за талию к валуну повыше. Перед тем, как подсадить, крикнул мне на ухо: «Ксанджи!». Я вскарабкалась на поверхность, раскаленную солнцем, выпрямилась в полный рост и осмотрелась. Тварь истекала кровью, но металась от врага к врагу с таким остервенением, что грозила вымотать даже васовергов. Они прыгали в разные стороны, убегали, уклонялись и всякий раз хлестали по незащищенным участкам, вырывая бритвами из плоти куски. Стрекоза с Лиаром продолжали искать новые подвижные отражения в раутхутах. Елрех тоже разбивала отражения и все чаще рисковала собой, стараясь взять больше внимания твари на себя, а затем пряталась между крепкими минералами.

Ксанджи отозвались на мой призыв мгновенно. Всего лишь просьба, лишенная, казалось бы, и крох ненависти, позволила им промчаться к твари. Пылающие огни один за другим исчезли в прорехах брони, въелись в плоть, заставили тварь вопить и дергаться. Васоверги благоразумно разбежались, Елрех выпрыгнула из укрытия и бросилась к Роми. Не удивлюсь, если не задумываясь. И он точно так же, не тратя ни секунды на сомнения, отбросил посох и, опустившись на четвереньки, протянул ей руку. Стрекоза подбежала к Лиару, схватила его за шкирку, отвлекая от поиска подвижных отражений и потянула прочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всего лишь несколько секунд прошло, как великие духи испепеления получили приглашение уничтожить живое… И тварь уже дымилась. Все еще живая она извивалась на земле, поднимая пыль, сбрасывая пламя снаружи, разрывая лапами собственную плоть, но не имея возможности избавиться от духов разрушения. Они убивали ее изнутри.

Меньше минуты – и иссушенная гора останков тлела посреди расщелины. Ветер ворочал пепел, размазывал сажу по песку. Во время затишья ветерка дым поднимался из‑под оставшихся кусков раутхутовой брони.

Васоверги часто плевались, наверное, наглотавшись песка и пыли. Елрех сидела на валуне, свесив одну ногу и попивая воду из бурдюка Роми. Сам рогатый парень стоял за ней, устало разглядывая место первого столкновения. Стрекоза с Лиаром о чем‑то перекрикивались друг с другом, и эльфийка нередко толкала шан’ниэрда в бок локтем и смеялась. Кажется, ей понравился бой. Я присмотрелась к золотоволосой внимательно. Поняла ли она, что спасла мне жизнь? Задумывалась ли над этим хотя бы на мгновение?

Кейел, стоя на нижнем валуне, похлопал по моему камню, привлекая внимание. Заправил пряди за уши, поморщился, стряхивая со щеки песок, а затем, улыбнувшись мне, подставил руки и поманил, подсказывая, что готов помочь мне слезть.

Кейел  

Несколько рассветов мы шли по скалистому ущелью, встречаясь с чудовищами, покрытыми крепкой раутхутовой броней. Асфи больше не настаивала на том, чтобы я держался подальше. И я рад был помогать всем, чем мог. Тем более требовалось от меня не так и много. Я не рисковал, как васоверги, принимая ярость чудовищ на себя, а, как и Стрекоза с Лиаром, всего лишь отыскивал рябь в отражениях. Как только в броне удавалось создать прореху, Асфи призывала Ксанджей.

Все были в бою при деле. И Ромиар, измученный шан’ниэрд и ответственный исследователь тоже. После того, как мы увидели радушность Мивенталь ко мне, Ромиар стал перебирать на бумаге имена сильных духов воздуха. Из‑за недуга, вызванной влюбленностью, работать было сложно, но, видимо, он сумел понять, какие духи легко отзовутся ему. Либо он просто звал во время боя разных духов до тех пор, пока кто‑то из них не ответил. Мне хотелось расспросить его, но постоянный шум, наполняющий ущелье, не позволял этого сделать.

Шум не умолкал, а, наоборот, лишь звучал громче. Асфи успокаивала меня, что так грохочет вода. Рассказывала о каком‑то поломанном колесе, которое должно было направлять воду в город. Она выкрикивала мне это на ухо коротко, неясно, стараясь успеть до того, как новый грохот поглотит в себе беспрерывный шум. Я не мог разобраться о чем, она говорит, пока не увидел все своими глазами.

На подходе к мосту, зависшему над ущельем, нас встречали гигантские каменные шан’ниэрды. Они удерживали его и словно обозначали собой, кому принадлежит это дивное место. Причудливые выемки в земле и на стенах, широкие ступени и величественный проход, ведущий в черноту скалы. Перед тем, как войти внутрь, Асфи предостерегающе показала Стрекозе на уши – эльфийка затыкала их чем только могла, но все равно с каждым рассветом выглядела более уставшей; шум не позволял ей отдохнуть. А потом Асфи повела нас внутрь. Шла медленно, будто давала время осмотреть вырезанные в камне рисунки, и мы рассматривали. Даже васоверги – вечно хмурые и раздраженные тем, что чудовищ убивают не они, а духи, – позабыли о ярости и с приоткрытыми ртами глазели по сторонам, ощупывали чей‑то великий труд, запечатленный узорчатыми углублениями на стенах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})