Замки - Джулия Гарвуд

Колин нашел свою молодую супругу в гостиной. Она самоотверженно пыталась участвовать одновременно в трех разговорах. Мэри-Роз требовала разрешения отправиться домой с ней, Кэтрин спрашивала, когда сможет навестить ее, а отец Колина рассказывал всем и каждому забавные истории о детстве своих сыновей.

Алесандра, казалось, была ошеломлена происходящим. Колин решил, что пора отправляться домой. Молодая жена отнеслась к намерению супруга с явным облегчением.

Потребовалось еще четверть часа, чтобы поблагодарить всех и распрощаться, и, когда терпение Колина уже начинало истощаться, они оказались в экипаже на пути к дому.

Тишина в экипаже непривычно давила на молодоженов, только что выбравшихся из шума и хаоса. Колин вытянул свои длинные ноги, закрыл глаза и улыбнулся.

Он думал о первой брачной ночи.

Алесандра сидела напротив него, в волнении стиснув руки, снова охваченная неясным трепетом.

Она также думала об их первой брачной ночи.

Колин открыл глаза и увидел ее хмурый вид. Он заметил ее стиснутые побелевшие пальцы.

– Что-то не так? – спросил он, уже догадываясь, что это может означать.

– Сегодня ночью…

– Да?

– Ты будешь настаивать, чтобы я исполнила супружеский долг?

– Да.

Плечи ее бессильно опустились. Кровь отхлынула от лица, и, о Боже, у нее был такой несчастный вид! Колин едва сдержал улыбку. Вовремя спохватившись, он почувствовал укол совести. Ее переживания показались ему детскими и наивными. Алесандра была девственницей, разумеется, ее пугало неизведанное, и его долгом было помочь ей преодолеть страх, а не нагонять его еще больше. Он наклонился вперед и взял ее руки в свои.

– Все будет хорошо, – сказал он ей хриплым шепотом.

В ее ответном взгляде он прочитал недоверие и настороженность.

– Значит, ты не заинтересован в дальнейших переговорах?

– В каких переговорах?

– О выгоде сделки.

Колин медленно покачал головой. Алесандра вырвала свои руки из его рук.

– Алесандра, все будет чудесно, – снова сказал он ей.

– Ты просто так говоришь, – возразила она прерывающимся шепотом. – Но у меня мало опыта, а вернее, совсем его нет, чтобы предугадать, что меня ждет. У тебя случайно нет никакого доступного материала, чтобы я смогла его прочесть, прежде чем оказаться в супружеской постели?

Колин от неожиданности чуть не подпрыгнул, в изумлении уставившись на новоиспеченную супругу. К счастью, он не улыбался.

– Что за материал?

– Я подумала, что у тебя, может быть, найдется справочник… ну, что-то в этом роде, – объяснила она.

Алесандра изо всех сил старалась не выдавать своего волнения и страха перед грядущей ночью.

– Ну, что-нибудь разъясняющее то, что будет происходить, – добавила она, с деланной беспечностью пожав плечами. – Понимаешь, мне просто немножко любопытно, вот и все.

Только теперь Колин понял, что она была просто в ужасе. Он кивнул, чтобы Алесандра подумала, будто он поверил ее выдумкам, и спросил невозмутимым тоном:

– Разве ты не говорила, что мать-настоятельница поведала тебе обо всем?

Алесандра долго не отвечала. Колин терпеливо ждал. Она повернулась, чтобы взглянуть в окошко. За окном было темно, но полная луна достаточно освещала улицу, по которой они ехали, и принцесса увидела, что они уже подъезжали к дому.

«В этом пет ничего страшного», – мысленно уговаривала себя Алесандра. Она уже взрослая женщина, и ей не пристало расстраиваться по таким пустякам.

– Алесандра, ответь мне, – попросил Колин.

Она попыталась скрыть свое смущение и говорить равнодушно, объясняя:

– Мать-настоятельница действительно имела со мной приватную беседу, но у меня такое ощущение, что она о многом умолчала.

– И что же она тебе рассказала?

Алесандре вовсе не хотелось говорить об этом, да она и не знала, что ответить.

– Ну, кое-что, – прошептала она, пожав плечами. Колин был настойчив.

– А именно?

Экипаж остановился перед особняком, где находилось их первое семейное гнездышко. Алесандра потянулась к защелке на дверце экипажа. Колин перехватил ее руку.

– Ты мне еще не ответила, – напомнил он ей. Алесандра уставилась на его руку, оказавшуюся так близко перед ее глазами. Его ладонь была по крайней мере в два раза больше ее маленькой изящной кисти, и, Боже, почему же она не обратила раньше внимания на то, что Колин такой громадный?

Она не думала, что ей придется делить с ним постель, снова вернулась Алесандра к своим мыслям. По крайней мере многие годы, пока она не свыкнется с мыслью… и, Господи, как наивны и жалки были ее представления! Алесандра почувствовала себя совершенной глупышкой.

Ей действительно нужно было настоять на постриге в монахини, решила она.

– Мать-настоятельница говорила, что я не подхожу для священной миссии, – некстати выпалила Алесандра свою мысль вслух и глубоко вздохнула. – Я недостаточно скромна для этого. Вот что мне она сказала.

Ока намеренно пыталась увильнуть от разговора. Колин, конечно же, сразу разгадал ее усилия.

– А что она тебе рассказала о первой брачной ночи? Алесандра снова уставилась на его руку и, наконец, ответила:

– Она сказала, что женское тело похоже на храм. Вот, я все рассказала. Теперь ты от меня отстанешь? Я хочу выйти отсюда.

– Не сейчас, – возразил Колин. Нежность в его голосе несколько смягчила ее замешательство.

– Ты собираешься заставить меня рассказать все, верно?

Колин улыбнулся, заметив отчаяние, написанное на ее лице.

– Да, – просто согласился он. – Я собираюсь заставить тебя рассказать все.

– Колин, вероятно, ты не заметил, что эти разговоры меня вгоняют в краску.

– Заметил.

Алесандра услышала насмешливые нотки в его голосе, но не глядела на него, поскольку знала, что если увидит его улыбочку, то скорее всего сорвется и накричит на него.

– А ты не смущен? – спросила она.

– Нет.

Алесандра еще раз попыталась убрать свою руку. Колин держал ее крепко. Господи, как он упрям! Она понимала, что он не выпустит ее из экипажа до тех пор, пока она ему все не объяснит.

– Мужчины должны им восхищаться, – выпалила она.

– Чем? – спросил Колин в явном недоумении.

– Храмом! – в отчаянии воскликнула Алесандра, чуть не сорвавшись на крик.

Колин не рассмеялся. Он отпустил ее руку и откинулся назад на сиденье. Его нога прочно перекрыла ей выход на случай, если она все еще захочет удрать.

– Понимаю, – ответил он.

Он старался говорить как можно небрежнее в надежде, что его беззаботное поведение умерит ее мучения.

Румянец вернулся на щеки Алесандры вместе с мстительным выражением. Теперь у нее был такой вид, словно она сгорела на солнце. Колин находил ее невинность чрезвычайно приятной.