Мятеж - Ханна Мэтьюсон

на голову стакан ледяной воды. Он сконструировал Гайсмана так, чтобы он поглощал магию. Но это не должна была быть магия конкретного человека. То же самое случилось с Джаспером? Они решили, что он встал и ушел, но пришла ли к нему после этого магия? Неужели этот Гайсман что-то в нем сломал?

Магия могла быть утрачена. Например, призраки и метаморфы могли пострадать от травм. Было известно, что мастера душ теряли весь контроль над своими навыками, если отметины на их бровях – те, что светились серебром, когда они использовали свою силу, – были покрыты шрамами или вообще как-то повреждены. Травма головы могла заставить телепата лишиться своего дара. Но он никогда не слышал, чтобы такое случалось с чародеем.

– Что эта штука со мной сделала? – спросила Сибелла дрожащим голосом.

– Я еще не знаю, – ответил Олливан, и это его убивало.

Сибелла издала звук, похожий на всхлип. Он понимал, что она пытается дотянуться до своей силы, как будто тонула где-то там, внизу, в одиночестве. Черты ее лица исказили отчаяние и горе. Слезы наполнили глаза.

– Все в порядке, – сказал он, сжимая ее руку и молясь звездам, чтобы это не было ложью. – Ты все еще восстанавливаешься, возможно, твоя магия…

– Олливан, – закричала она.

И Олливан был беспомощен. Он резко встал и отвернулся, потому что не мог ясно мыслить перед лицом ее страданий. Он знал, что может впасть в панику, но не сейчас. Не раньше, чем обдумает все возможные решения. Теперь, когда был уверен, что Сибелла, по крайней мере физически, невредима, он пришел в себя. Он снова был человеком, который не поверит, что все потеряно, пока не докажет это самому себе.

И у Олливана было решение.

Возможно, глупая и опасная надежда. Им нужно было подождать. Это было правильно с точки зрения науки. Если Гайсман вытягивал магию из человека против его воли, не было никаких оснований полагать, что это не могло продолжаться после того, как тот потерял сознание. Но оба раза заклинание, казалось, прекращалось само по себе. Должно быть, был предел, какой-то максимум, после которого оно не могло вытягивать силу. Тогда, вероятно, существовал период восстановления. Возможно, им следует подождать и посмотреть.

Возможно, это то, что тебе следовало сделать, – иронично сказал его внутренний голос, когда он повернулся обратно к Сибелле. Возможно. Но она была в панике, как и он был бы, если бы призвал свою магию, а та ничего не ответила. Он не мог позволить ей ждать – и как долго? час? день? – и страдать, когда потенциальное решение пришло прямо в голову.

– Мисс Дентли, мне нужно, чтобы ты сделала кое-что очень сложное.

Сибелла сдержала слезы. Возможно, почувствовала по его тону, что у него есть решение.

– Мне нужно, чтобы ты доверяла мне.

Он снова опустился перед ней на колени и потратил минуту, а затем и две, чтобы подобрать лучшие слова.

– Я не верю, что твоя магия исчезла. Мы – чародеи. Каналы для получения исходной энергии, и ничего больше. У нас нет органа или чего-либо еще, что можно было бы утратить или повредить. Поэтому я не верю, что какое-то заклинание может полностью отключить нашу связь с магией. Но соединение, возможно, потребуется пробудить. И я думаю, что смогу разбудить твою магию.

Сибелла покачала головой.

– Как?

– Я могу направить в тебя свою собственную магию. Искру для твоего пламени.

Она невольно рассмеялась, но быстро замолчала, когда увидела, что он серьезен. Чтобы избежать каких-либо вопросов, Олливан продолжил.

– Я знаю, это звучит странно. Я знаю, что магия должна работать не так. Но я не собираюсь колдовать над тобой, как во всех тех поучительных историях, которым нас учили в детстве. Не собираюсь пытаться наложить чары на твой разум или изменить что-либо в твоем теле. Я собираюсь дать тебе магию и надеюсь, что твоя собственная магия откликнется.

Сибелла на протяжении всего его объяснения лишь качала головой.

– Олливан, я знаю, что ты великолепен. Это то, что я ненавижу в тебе больше всего.

Последнее она произнесла мягко, совсем не так, будто испытывает ненависть.

– Но это невозможно. Если бы это было так, чародеи постоянно комбинировали бы свою магию.

– Нет, если кто-то посчитает, что стоимость этого знания слишком велика.

Она склонила голову набок, пытаясь понять его ответ. Олливан отвел глаза. Они оба знали, что, если она надавит достаточно сильно, он сдастся. Он мог только надеяться, что она знала, как жестоко было бы играть на его чувствах.

– Только то, что ты прочитал какую-то странную теорию в непонятной записной книге какого-нибудь средневекового чудака, еще не делает ее правдой, – сказала она.

Олливан чуть не отпустил колкость по поводу того, насколько поразительно точным было ее предположение, но она продолжила, понизив голос, в котором слышались нотки страха.

– Я не хочу присоединяться к этому списку поучительных историй.

– Ты хочешь остаться без магии?

Он встретился с ней взглядом и надеялся, что она увидела в его глазах мальчика, которому когда-то доверяла и который никогда не причинит ей вреда. В комнате было полутемно, но свет лампы все равно падал на ее заплаканные глаза и зажигал в них огонь. Они были коричневыми, золотыми, зелеными и оранжевыми. Ради этого Олливан готов был забыть Гайсмана, ее пропавшую магию, время, приближающееся к его комендантскому часу, и снова рискнуть всем, что у него было. Его руки лежали по обе стороны от нее, на подлокотниках кресла, и он крепко сжал их, чтобы сдержаться и НЕ потянуться к ней. Когда она вздохнула, он почти сдался.

– Что я должна сделать? – прошептала она.

Он улыбнулся. Надеялся, что это ее обнадежит.

– Расслабься, – сказал он. – Ощущение будет непривычным – даже неудобным, но пусть это тебя не пугает. И не сопротивляйся.

Сибелла напряженно кивнула и крепко зажмурила глаза. Олливан воспользовался моментом, чтобы успокоить свои мысли и прогнать неуверенность. Это было не похоже на транспортировку, но он обнаружил, что магия с готовностью откликается на смелость и на призыв Сибеллы.

Он направил свою силу в пальцы, которые сжимали ее плечо, и без колебаний послал мельчайшую искру в ее кожу.

Он знал, что это сработало еще до того, как Сибелла отреагировала. Он почувствовал, как другая сила притягивает его, словно магнит, и резко перекрыл поток магии. Сибелла ахнула, ее глаза распахнулись. Кувшин с водой позади него разлетелся вдребезги, но Олливан не обратил на это внимания. Сибелла вырвалась из его хватки; Олливан знал, что эта была просто рефлекторная реакция.

– Земля и звезды, – выдохнула