Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Разная литература » Прочее » Дневник самоходчика. Боевой путь механика-водителя ИСУ-152. 1942-1945 - Приклонский Е.

Дневник самоходчика. Боевой путь механика-водителя ИСУ-152. 1942-1945 - Приклонский Е.

Читать онлайн Дневник самоходчика. Боевой путь механика-водителя ИСУ-152. 1942-1945 - Приклонский Е.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 137
Перейти на страницу:

Ранение Николай, по его словам, «схлопотал» по собственной глупости. Во время преследования противника, отходившего с боями по лесисто-болотистой местности, танк Баландина настиг хвост немецкой колонны, которая почти втянулась в лес. Командир «прохлаждался», сидя на башне и свесив ноги в люк: было очень жарко. Охваченный азартом боя, он не поостерегся и, продолжая наблюдать за целью в бинокль, подавал команды прямо с башни. Танкисты успели разбить осколочными снарядами пару автомашин, но тут с отдаленной опушки ударили автоматные очереди, и Николаю досталась разрывная пуля. Она снизу косо вошла в левый бок под мышкой, а вылетела из спины, унеся с собой большую часть левой лопатки. Командир соскользнул внутрь машины и потерял сознание. Теперь левой рукой он с трудом поднимает десять килограммов. Баландину тоже до тошноты надоело околачиваться в тылу. Мы расстались до завтра, довольные друг другом. [211] 25 декабря

Ходил в парк посмотреть свою будущую машину и застал на ней работающий экипаж. Сегодня в учебном полку парковый день. Здороваюсь, представляюсь. Знакомимся: младший сержант Вдовин Василий Евстафьевич — наводчик; рядовой Орехов Ефим Егорович — заряжающий; Сехин Георгий Федотович — замковый, он же механик-водитель младший, мой первый помощник.

Экипаж в общем понравился: народ подтянутый, вежливый и трудолюбивый: машина вся блестит как новая. Первое впечатление всегда дорого.

Самым интересным лицом среди новых моих товарищей показался мне красноармеец Орехов, колхозник и земляк. Догадаться о том, что он свой, смоленский «рожок», было нетрудно, услышав, как он произнес свое имя и фамилию: «Юхвим Арехау». 26 декабря

Дежурю по подразделению, скучаю в ожидании отъезда. Вот и экипаж у нас уже полный. Чего же медлят с передачей машины? Путешествие в неведомую даль всегда заманчиво, пусть даже она называется фронт. Интересно, где на этот раз застанет нас Новый год? 27 декабря

На всех произвел сильное впечатление новый кинофильм «Жди меня». В каждой комнате идет горячее обсуждение.

В казарме общая радость: старшина уехал!

Когда днем мы шагали строем в столовую, меня неприятно поразил услышанный обрывок разговора двух старух в черном, дежуривших на углу: «Кому — война, а кому — мать родна... на каждого... по три начальника!..» Да-а... Конечно, они имеют в виду офицерский резерв при учебном полку. Еще бы: тут нас чуть не целый батальон. Старухам невдомек, что состав в нем постоянно меняется и что никто ни над кем в данном положении не начальствует. Одни прибывают сюда из госпиталей, другие, неудачники, вроде меня, по иным причинам, но все они, в подавляющем большинстве своем, с нетерпением ожидают отправки на фронт. Прощаю несознательным бабкам [212] (которым, возможно, посчастливилось не увидеть фашиста во «всей красе» и которые о войне судят явно понаслышке) их заблуждение, а на душе все-таки нехороший осадок. Эх, скорее бы подальше отсюда, из этого «бабьего рая»! («Бабьим раем» военные называют между собой Ивантеевку, население которой состоит в основном из ткачих.) 28 декабря

Как будто сжалилась судьба: завтра в 9.00 — на погрузку! Сумасшедшие сборы, гоньба с обходной от начальника к начальнику, а затем по складам ОРС и ПФС — для экипировки, и, наконец, торопливый прием машины. А почему нельзя было передать ее заранее, без паники?

Даже при беглом осмотре самоходки и небольшом пробном пробеге выяснилось, что машина — гроб: вентилятор стучит так, что сердцу больно, неравномерно работает левый блок двигателя, не фиксируется в КПП шестерня четвертой передачи: сама выходит из зацепления во время движения. Есть и другие дефекты, но они в сравнении с тремя первыми — мелочь.

Зампотех учебного полка, инженер-подполковник Н., подавляя своим авторитетом, раздает команды, подняв на ноги ремонтников. Рабочие в насквозь пропитанных маслом и газойлем фуфайках и ватных брюках целый день копаются в железных потрохах машины, дипломатически помалкивая в ответ на мои беспокойные вопросы, но так ничего и не сделали ни с двигателем, ни с его вентилятором, ни с коробкой.

С опозданием до меня доходит: заезженную учебную машину, фактически аварийную, просто-напросто хотят сплавить в действующую часть в расчете на благодарность за «отличное» сбережение матчасти, а может быть, боясь ответственности. Взамен старой техники в учебном полку со дня на день ожидается новая — ИСУ-152 или ИСУ-122 (самоходно-артиллерийские установки на шасси ИС-1 — тяжелого танка новейшей конструкции).

Звоню поздно вечером зампотеху, докладываю по порядку о состоянии машины.

— Я утром выслал бригаду ремонтников — слесарей, мотористов, электриков, регулировщиков — и приказал устранить все недостатки, — делано удивляется инженер-подполковник. [213]

(В большой брезентовой палатке ремонтной мастерской, освещаемой одной лампой-пятисоткой, работают всего два вконец уставших человека.)

— Но они не в силах ничего сделать с неисправностями в этих условиях.

— Вы, лейтенант, трус! — вскипел помпотех.

Угрюм-бурчеевский окрик задевает меня за живое.

— Оскорбить подчиненного легче простого, а между тем несколько дней назад мною, а не вами подан рапорт о посылке на фронт. Но этим кое-кто в полку решил умело воспользоваться, чтобы сбагрить негодную машину. Между тем на этой вашей развалине идти в бой живым людям! Подполковник может спать спокойно: машина ведь принята еще утром, но этот неблаговидный трюк останется на его совести, — выпаливаю единым духом все, что накопилось в душе, швыряю трубку на аппарат и облегченно ругаюсь вслух.

Оба ремонтника сочувственно смотрят на меня. Отпустив их отдыхать, тоже ухожу в казарму: утро вечера мудренее. 29 декабря

Утром, в темноте, сделали марш в Пушкино, на погрузку. В дороге еще послушал, как угрожающе стучит вентилятор, как подозрительно хлюпает один из цилиндров левого блока. На четвертой замедленной ехать нельзя: рычаг скоростей выскакивает из прорези, даже если пытаешься изо всех сил удержать его рукой.

Мы проторчали на боковой погрузочной платформе несколько часов, ожидая погрузки, но состав не был подан, и мы получили приказ возвратиться в резерв. Это не очень далеко от станции, в лесу, как раз среди тех самых, знакомых с нынешнего лета сосен, которые несколько поредели под нечаянными наездами танков и самоходок. Упавшие деревья использовались на строительство землянок или разделывались на дрова. Кто не любит погреться зимой?

В печальном, но гордом одиночестве стала наша машина на опушке, за лесной дорогой, напротив того места, где в ноябре располагался во время переформировки мой первый в жизни полк.

Работа, работа... Уж целых двое суток не сплю почти ни минуты. [214] 31 декабря

Встреча Нового года опять не состоялась, как хотелось бы.

Перед демонстрацией документального кинофильма, во время праздничного ужина (каждому из нас было поднесено по сто граммов водки) замечаю с болью в душе какую-то плохо скрываемую озлобленность людей, сидящих за одним столом накануне Нового года.

Мне кажется, объяснить это можно нашей неудовлетворенностью своим теперешним положением и его неопределенностью. Или все это мне только почудилось из-за усталости после бесконечной и бесплодной возни с машиной и по причине тусклого настроения?..

Однако показанная нам кинохроника «Битва за нашу Советскую Украину», где участвовал и мой полк (в битве, а не в картине, конечно), вполне уравновесила меня и придала душевной бодрости.

Отгремел раскатами гигантских битв и отсверкал московскими салютами уходящий 1943-й, но гремят, не смолкая, от Белого моря до Черного наши фронты, продолжая уничтожать и гнать незваных пришельцев, посмевших нагло ворваться с мечом в руках в наш мирный дом... [215] 1944 год

1 января

Встречаю новогодие за чтением на своих нарах, под самым потолком, поближе к пятнадцатисвечовой лампочке. За неимением ничего другого, перечитываю «Десять лет спустя». Не стареющие духом и не торгующие своей совестью и честью, задиристые и жизнерадостные герои Дюма мне дороги по-прежнему, как и в детстве.

А Житомир-то снова наш! Хотя немцам удалось-таки подсечь наш клинышек ровно через неделю после первого освобождения города и выбить наших оттуда, но теперь Житомир, дважды спасенный, прочно удерживается советскими войсками. И это отличный новогодний «подарочек» фюреру от 1-го Украинского фронта — прорыв более чем на 300 километров от Днепра в направлении западной границы плюс Житомир. Любопытно было бы взглянуть на рожу Гитлера в тот момент, когда он предлагал новогодний тост... 2 января

Ровно месяц, как сижу здесь. Когда же кончится эта, мягко выражаясь, канитель?

Вчера, получив 10-суточный сухой паек, перебрались всем экипажем из казарм на «выжидательные», то есть в землянку. Нашлась такая в лесу, неподалеку от нашей машины, полупустая и без света. Теперь нам не нужно будет тратить время на переходы и переезды. Целый день наводили порядок в машине.

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 137
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Дневник самоходчика. Боевой путь механика-водителя ИСУ-152. 1942-1945 - Приклонский Е. торрент бесплатно.
Комментарии