Плохая терапия. Почему дети не взрослеют - Эбигейл Шрайер

Я описываю одно сигнальное воспоминание для Коулмана. Чуть больше десяти лет назад я был в Германии и наблюдал, как люди прыгают с тарзанки с очень высокого здания . Тогда - и каждый раз, когда я задумывался о том, чтобы принять участие в каком-либо мероприятии, которое я считал столь же безумным, - я слышал голос отца, яркий, как утреннее солнце: "Она умерла, делая что?"

Я не могу этого сделать, - таково было итоговое решение, которое я принимал по разным подобным поводам в свои двадцать с небольшим лет. Это слишком непростительно глупо.

Но, объяснил Коулман, все было иначе. Высмеивая меня, голос отца признавал, что я - самостоятельная, независимая личность. Его голос, по сути, говорил: "Если ты собираешься сделать что-то настолько глупое, это будет на твоей совести". В отличие от современных родителей, которые говорят совсем другое: "О Боже, не делай этого. Потому что если ты это сделаешь, это разрушит мою жизнь с горя". Это может быть совсем другое послание", - говорит Коулман.

Ради хороших отношений с детьми мы терпим неудачу. Мы растим гораздо более самовлюбленных, недисциплинированных и нелюдимых детей. Возможно, самых несчастных из всех: Все наши подлизывания к ним даже не гарантируют сохранения отношений. Они готовы терпеть это до тех пор, пока мы платим по счетам; после этого они зачастую просто перестают нас понимать.

Анжела: "Он сказал мне, что у него очень большие успехи"

Помните Анжелу, члена съемочной группы телевидения? Ее способный сын Джейден получил программу 504, чтобы он мог сдавать тесты без задержки, пока учился в средней школе. Джейден окончил школу, а Анжела и ее муж никак не могли побудить Джейдена подать документы в колледж или найти работу; они едва могли заставить его выйти из дома. Анжела наняла психотерапевта, чтобы помочь Джейдену справиться с тревогой и депрессией.

Я спросила Анжелу, заметила ли она улучшения в своем сыне после того, как он прошел курс терапии в течение трех месяцев.

"Он сказал мне, что у него действительно большие успехи, что терапия действительно помогает ему, но я не знаю, что это значит", - сказала она. Терапевт заверил Анджелу, что терапия работает. "Просто нужно немного времени".

Когда-то Джейден был чемпионом штата по легкой атлетике, но в десятом классе с помощью школьного консультанта решил, что он трансгендер и на самом деле девочка. С тех пор он грозился начать курс гормонального лечения. Теперь, в восемнадцать лет, ему уже не требовалось согласие родителей, чтобы начать медицинскую трансформацию. За это заплатит страховая компания. Он мог законно сменить имя в любой момент. Но он не делал никаких шагов к тому, чтобы завершить это.

Анджела надеялась, что психотерапевт подтолкнет Джейдена к его будущему. "Он просто очень тревожен", - сказал Анжеле психотерапевт. Будьте терпеливы, - посоветовал ей терапевт. Не оказывайте давления и надейтесь на лучшее. Терапевт сказала, что она "пытается работать с ним, чтобы привести его в то место", где он сможет двигаться дальше по жизни. Она считает, что диагноз "аутизм" может помочь", - сказала Анжела. Опять?

Джейден получал психиатрическую помощь с третьего класса, когда нейропсихологическое обследование впервые выявило диагноз "расстройство сенсорной обработки" (не признанный основными диагностическими руководствами по психиатрии). Даже школьный психолог Джейдена не считал, что у него аутизм. Если Джейден соответствует некоторым критериям аутизма, то, конечно, он должен быть далеко не однозначным случаем? Терапевт все еще размышлял над диагнозами.

Анжела твердо уверена, что терапия помогает. "Я ей полностью доверяю", - сказала Анжела о женщине, которую она наняла. Джейден заверил ее, что у него много "прорывов" в терапии (вероятно, пока он хватал очередной напиток Monster Energy из холодильника по пути к гудящему Xbox).

Улучшили ли месяцы терапии отношения Анджелы с Джейденом? "Неделю назад он сказал, что мы самовлюбленные, жестокие родители. И сказал, что как только он съедет, то больше никогда нас не увидит".

Так что это будет "нет".

Но друзья Анжелы сказали ей, что для подростков "это совершенно нормальное поведение . Когда они пытаются жить дальше, они злятся на тебя". Она за это ухватилась.

Отчаявшись, что наши дети всегда, в каждый момент времени, чувствуют нашу любовь, мы стали приравнивать наказание к жестокости. И кроме того, эксперты уверяли нас: наказания не работают. "Вместо того чтобы сожалеть о содеянном и думать о том, как исправиться", ребенок "становится озабоченным фантазиями о мести", - пишут авторы книги "Как говорить, чтобы дети слушали", цитируя детского психолога Хаима Гинотта. "Другими словами, наказывая ребенка, мы фактически лишаем его очень важного внутреннего процесса противостояния собственному проступку".

Гинотт, возможно, прав в том, что наказание очень часто не вызывает душевных переживаний у ребенка, отправленного в свою комнату. Но, разумеется, душевный поиск никогда не был целью наказания. Самоанализ - это терапевтический поиск.

Цели родителей были разными и состояли из четырех частей: Мы хотели, чтобы дети прекращали, когда их плохое поведение связано с жестоким обращением с другими людьми или их собственностью. Мы хотели, чтобы наши дети знали, кто главный - мы, а не они. Мы хотели, чтобы им было неприятно, что их поведение переходит черту, и чтобы они усвоили эту границу. И мы хотели, чтобы их бедная сестра, которую только что ударили по голове плиткой Magna-Tile, была немного справедлива.

Ребенок, отправленный в свою комнату, может использовать это время для самоанализа, а может и нет. И она может снова переступить границу. Но по крайней мере она знает, что она есть. Она знает, что есть что-то помимо ее чувств - уважение к другим. И что независимо от того, что она чувствует, она должна найти способ оставаться в рамках допустимого поведения. Родители отправили ее в комнату, потому что верят, что она сможет научиться контролировать себя.

Современную идею о том, что даже гуманные наказания "не работают", Баумринд называет "мифом". Баумринд также обнаружил, что требования к аккуратности у детей ассоциируются с менее враждебными и менее делинквентными детьми и что неверно предполагать, что высокие ожидания приведут к пассивно-агрессивному бунтарству.

И хотя Баумринд не пропагандировала шлепки, она пришла к выводу, что "случайные, мягкие шлепки" не травмируют детей. Заканчивайте возмущаться. Но это правда: исследования не смогли подтвердить предполагаемую связь между шлепками и экстернализационными расстройствами.

Что на самом деле делает детей несчастными? Ставить их во главу угла. Неспособность обеспечить соответствие их поведения высоким стандартам и не наказывать их, когда они намеренно допускают его неполноценность. И да, согласно Баумринду, что еще делает ребенка несчастным? Родители, ведущие себя неизменно "одобрительно по отношению к импульсам, желаниям и действиям ребенка".

Хотите знать, почему подрастающее поколение детей не хочет