К третьему полюсу - Гюнтер Оскар Диренфурт

Вслед за ними, ориентируясь на красные, желтые и черные флажки, пестревшие среди ледяных глыб, Хант в сопровождении Анг Намгиала поднялся к вновь разбитому лагерю.

В это же время Хиллари, Лоу и Бенд прошли до устья Западного цирка, закончив в основном разведку пути через ледопад.

22 апреля было днем больших работ по всем направлениям: Хант после ночлега в лагере 2 вышел к верховьям ледопада, где предстояло разбить лагерь 3. С ним шли Уэстмекотт и пять шерпов, которые несли на своих плечах все, что было необходимо для оборудования лагеря. Присоединившемуся к ним Хиллари вместе с Уэстмекоттом предстояло после установки лагеря 3 произвести здесь необходимые «дорожные работы».

Новое осложнение. На всем пути лежал свежий снег, за пять дней, прошедших с 17 апреля, когда был пройден этот участок, не осталось никаких следов. Передняя двойка брела, погружаясь по колено в пушистый, несмерзшийся покров. За ними, уминая снег, прокладывая след, двигались остальные.

Характер поверхности Кхумбу отличается здесь от нижней части, отметил Хант. Ниже второго лагеря ледник раздроблен на мелкие куски, а здесь альпинисты двигаются между массивными глыбами.

Они вышли из впадины, чтобы повернуть к ледяному утесу с квадратной макушкой, который кренился книзу, отделившись от матерого льда. В заполненной глыбами чистейшего льда ложбине они приметили на стенке удобную для спуска узкую площадку, но весь выход из этой впадины альпинисты оценили как «самый опасный участок всего пути между базовым лагерем и Западным цирком».

Все выше поднимались альпинисты по крутому семиде-сятиметровому склону, внимательно вглядываясь в узкий проход, стиснутый ледяными глыбами.

Над проходом высился пятнадцатиметровый отвес крутого серака, под ним трещина такой внушительной глубины, что куски льда, которые отбивали, расчищая себе проход альпинисты, с долгим грохотом летели в темную пропасть. Впрочем, когда путники миновали ледяную глыбу, открывшаяся картина не была обнадеживающей: все выше уходила линия сераков, которая, если ей следовать, вывела бы альпинистов под обстрел лавин, сходящих со склонов Нупцзе. Вертикальная трещина, темневшая на льду, отмечала места, где со временем отделятся и придут в движение массы льда. Эту уходящую кверху трещину умело использовал на своем подъеме Хиллари. Пользуясь вырубленными им ступенями, путники миновали расселину и двинулись на поиски площадки для лагеря 3.

Открывшееся перед ними ледяное поле медленно сползало к краю цирка и, разделившись на несколько частей, стекало ниже. Хант с Да Намгиалом вышли к широкой трещине, отделявшей поле от расположенного выше плато. По нависшему над трещиной надежному мосту они вышли к широкой впадине. Ряды склонившихся сераков достаточно удалены, лавины не долетят: хорошее место для лагеря 3 (6160 м)!

Всех волновал один вопрос: каким будет дальнейший путь к цирку и поэтому Хант, Хиллари и Бенд, не задерживаясь на месте будущего лагеря, двинулись, пересекая многочисленные трещины, разрывающие поверхность ледника. Выше поверхность цирка была ровной.

Ледопад остался позади, а по словам Хиллари, участвовавшего в экспедиции Э. Шиптона (1951 г.),состояние ледопада за два года заметно ухудшилось. Ледник живет своей собственной жизнью, и поэтому каждый переход по казалось бы известному пути почти всегда будет здесь «новым» и «первым».

Навстречу Ханту вышел, радостно улыбаясь, невысокий шерп с морщинистым лицом, покрытым щетиной седых волос. Это был прославленный Дава Тхондуп, участник многих гималайских экспедиций, начиная с 1933 г. Орден отмечал мужество, проявленное им в дни страшной катастрофы 1934 г. на Нанга-Парбат (см. стр. 170-173). Он был участником экспедиции 1950 г. на Аннапурну, а за год до англичан поднимался на Южную седловину Эвереста. Хант был искренне рад приходу шерпа, которого он знал по прежним экспедициям в Каракоруме и Сиккимских Гималаях.

Три недели! Этот срок отводился разработанным в Лондоне планом на заброску всех грузов в Западный цирк. К 1 мая радиослужба начнет передачу сводок погоды, но в последних числах апреля руководители экспедиции вынуждены были вести операции, не имея представления о том, каким же запасом времени они располагают. Дата прихода муссонов оставалась неизвестной, но Хант планировал окончание всех операций к середине мая. «15.V» — вот срок, к которому все должно быть готово для решающего штурма последнего предмостного укрепления — вершинного гребня и самой вершины.

Исходя из этого и был намечен план движения альпинистов и шерпов к Седлу. Поднять в промежуточные лагери вплоть до верховьев цирка столько продовольствия и снаряжения, чтобы его хватило до конца мая. Если же экспедиция задержится дольше этого срока и муссоны будут милостивы к ней, придется посылать шерпов за пополнением.

«Подсчеты показывают, что, если не будет никаких задержек из-за плохой погоды, непредвиденных изменений в маршруте или заболеваний среди носильщиков, то к середине мая мы не только закончим заброску грузов к предполагаемому месту расположения верхнего базового лагеря, но и сможем найти время для отдыха».

Такими словами вечером 22 апреля во время ужина в общей шатровой палатке подытожил Хант план действий.

28 шерпов (всего их было 39) разделили на четыре группы, которые двигаясь «челноками», должны были день за днем поднимать все выше грузы. Бурдиллон и Уайли, Уорд и Уэстмекотт, Бенд и Тенсинг возглавили их. «Я хочу, чтобы при преодолении известных опасных мест на ледопаде и в районе предполагаемых скрытых трещин в цирке, — подчеркнул начальник экспедиции, — шерпы не подвергались опасностям, которые бы не разделялись нами!»

По плану организации лагерей к 2 мая заканчивались транспортные операции на ледопаде, и после короткого отдыха в самом нижнем лагере три группы из четырех с 3—5 мая расширяли зону действий и переходили в цирк. На ледопаде оставалась одна группа. К 14 мая вся группа восхождения должна была сосредоточиться у верхней базы (лагерь 4), а грузы еще выше, в лагере 5 у подножья Лхоцзе (6705 м) для подъема на Южную седловину.

Утром, вооружившись четырехметровыми жердями, добытыми в окрестностях Тьянг-Бочи, группа Уайли вышла в путь навести переправы через все большие трещины, а лестницы использовать выше третьего лагеря.

К 24 апреля группа сильнейших — Хиллари, Тенсинг, Эванс и Хант — начала подъем к Западному цирку, имея свой целью наметить путь вплоть до его верховьев.

На этом пути особенно тяжело пришлось высотным носильщикам. В хаосе, где с опаской и осторожностью продвигались альпинисты, шерпам пришлось тащить на своих плечах четырехметровую лестницу. Нойс забыл гаечный ключ, и они не могли разъединить секции. К вечеру этого дня Хант решил подняться и разведать дальнейший путь. Лестница была, наконец, развинчена, и разведчики двинулись в путь, неся три звена. Соединив их у широкой трещины, они осторожно опустили лестницу и по одному переправились на другую сторону.

Чем ближе к центру ледника, тем более гладкой становилась его морщинистая поверхность. Еще несколько десятков метров, и альпинисты остановились, опираясь на ледорубы: перед ними уходил ввысь, залитый вечерними лучами монументальный, внушительного вида склон Лхоцзе с припудренными снегом грядами скал.

Поверхность была сравнительно ровной, и альпинисты шли, придерживаясь южного края ледника. Двигаясь здесь, они обходили стороной высившуюся впереди ступень небольшого ледопада, отмечавшего свое падение паутиной огромных трещин и ледовых стенок.

К полудню 26 апреля альпинисты оказались над небольшим ледопадом. Где-то здесь под снежным плечом, резко выделяющимся на западном гребне Эвереста, год назад располагался лагерь 4 швейцарской экспедиции. Хант и его спутники занялись раскопками, извлекая из-под снега многочисленные банки. Здесь были отлично сохранившиеся бекон и консервированный хлеб, молочный порошок и джем, пеммикан и твердое топливо для кухонь.

Горка грузов, которую спустившись в лагерь 3 с явным удовлетворением увидел Хант, была уже вдвое больше того, что могли бы взять за один прием носильщики, действовавшие начиная с этой высоты. Впрочем, это и была та диспропорция, которую предусматривал план, и на этом этапе она должна была возрастать день ото дня.

День за днем циркулировали по ледопаду нагруженные шерпы. За девять суток каждая партия шесть раз поднялась в лагерь 4, и Хант отлично понимал, что значит подъем в удушающей жаре по свежевыпавшему снегу, когда после нескольких часов движения на леднике человека охватывает то состояние непреодолимой апатии, которое физиологи называют «ледниковой усталостью». Но они безропотно выполняли работу, появляясь то в третьем, то в верхнем базовом лагере, сбрасывая тюки и ящики, на которых стояли цифры III, IV, обозначавшие станции назначения.