К третьему полюсу - Гюнтер Оскар Диренфурт

«Черная пятница» (31 октября) была для экспедиции тяжелым днем. Шерпы были деморализованы аварией, и Тенсинг с большим трудом смог восстановить их готовность продолжать работу.

Прямой подъем оказался слишком опасным, пришлось избрать более длинный, но менее сложный путь. Он был проложен по стене Лхоцзе, значительно южнее «Эперон де Женевуа». 5 ноября был установлен лагерь 6 (7150 м), 7 ноября — лагерь 7(7450 м).

Прокладка пути и организация страховки занимали много времени, к тому же погода не благоприятствовала восходителям. Полярная стужа и ветер, переходивший в бурю и днем и ночью трепавший палатки верхних лагерей, истощали силы швейцарцев и шерпов.

Только 19 ноября Ламберу, Тенсингу и Рейссу в сопровождении семи шерпов удалось достигнуть Южного седла. Они разбили лагерь 8 на том же месте, где весной был расположен лагерь 6. Обстановка была весьма критической.

В своем дневнике Ламбер пишет:

«19 ноября. Несмотря на изобилие продуктов, мы ничего не можем есть: воду невозможно довести до кипения, все продукты даже в самой хорошей упаковке замерзли. Рейсс и я устроились в палатке вдвоем; мы располагаем на двоих двумя спальными мешками и одним надувным матрацем.

Заботливый, как всегда, Тенсинг приносит шоколад, подбадривает нас и уходит спать. Однако заснуть невозможно, снова начинается адская ночь. Буря рвет палатку, температура внутри палатки падает до —40°, ветер и мороз все усиливаются. Надеемся, что завтра будет лучше.

Каждый час кажется годом. Я зажег две свечи, чтобы хоть немного согреть руки. Все время разговариваем друг с другом и то и дело массируем руки и ноги. Эта страшная борьба за жизнь с холодом продолжается всю ночь. Завтра все же хотим установить лагерь 9.

20 ноября. Светает, пурга не прекращается, но хуже всего то, что солнце не освещает наших палаток. Солнце еще не вышло из-за Лхоцзе, и только в 10 часов его живительные лучи достигнут места нашего лагеря.

Тенсинг приходит в нашу палатку, мы советуемся, что же делать. Через полчаса можно было бы выходить, но один из шерпов (Гундин) заболел и придется перепаковывать грузы. Ждем, пока шерпы принесут нам чай.

Как ни трудно заставить себя покинуть палатку, в 11.30 мы берем свои рюкзаки и направляемся к юго-восточному гребню, чтобы установить на нем лагерь 9. Пурга и холод почти парализуют наши движения. С трудом траверсируем седло и начинаем подъем по склону. Здесь находим мертвого орла, заброшенного ветром на скалы.

Очень медленно продвигаемся вперед. Нос и пальцы постепенно теряют чувствительность. Несмотря на теплую одежду, холод пронизывает нас до костей. Тенсинг чувствует себя неважно, остальные шерпы почти не в состоянии двигаться. На высоте около 8100 м останавливаемся — дальше идти нельзя. Пурга усиливается и грозит сорвать нас со склона. Начинаем спуск».

С большим трудом группа добралась до Южного седла и, оставив там все снаряжение и продукты, спустилась прямо в лагерь 7. Это было не планомерной эвакуацией, но отступлением; нельзя было заботиться о палатках и мешках, когда речь шла о жизни.

21 ноября штурмовая группа спустилась в лагерь 4, а на следующий день в сильнейшую метель достигла базового лагеря». Дальнейший путь до Катманду прошел благополучно, и 31 декабря швейцарцы уже прилетели в Женеву.

1953 г. К осени 1952 г., когда в Лондон из зоны британских оккупационных войск в Западной Германии прибыл приглашенный начальником очередной XI экспедиции на Эверест Джон Хант, были не только отчетливо ясны главные трудности восхождения на высочайшую гору Земли, но и меры их преодоления и даже основное направление нового, непальского варианта пути вплоть до предвершинного гребня. Лишь последние 300 м оставались неведомыми.

Разрабатывая план экспедиции, которой предстояло отплыть из Англии не позднее середины февраля 1953 г., Хант считал, что предстоит в первую очередь борьба с тремя, наиболее грозными факторами: громадной протяженностью и высотой маршрута, условиями погоды, техническими трудностями рельефа.

Южная седловина, достигнув которой альпинисты вступали на массив самого Эвереста, расположена на высоте около 8000 м, это лишь немногим уступало высоте Аннапурны, которая к 1953 г. оставалась наиболее высокой из всех покоренных к этому времени вершин.

Надо не только достичь этой высоты, что само по себе будет сложным и изнурительным предприятием, но и поднять сюда несколько сот килограммов продуктов, снаряжения, горючего. Кроме основного состава штурмовой группы, нужно сосредоточить у исходного пункта штурма и надежную группу поддержки.

Хант, анализируя причины поражения своих предшественников, пришел к выводу, что «швейцарцы, несмотря на их достойные восхищения усилия, потерпели поражение именно на этом участке маршрута. Хотя Тенсинг и Ламбер поднялись высоко над Южной седловиной, они не имели за собой надежного резерва, способного поддержать их замечательную попытку».

От Южной седловины уходит к вершине юго-восточный гребень, и на высоте более 8750 м возвышается Южный пик Эвереста. По мнению швейцарских альпинистов, до этой высоты подъем по гребню не представлялся особенно сложным. Дальше?.. Там снова начиналась область загадок.

С Южного седла гребень не просматривался, и две экспедиции швейцарцев не могли дать ответа на вопросы, волновавшие британских альпинистов. На кадрах аэрофотосъемки Хант и его соратники видели узкий заснеженный, а, быть может, местами оледенелый гребень. Особенно устрашающе выглядели образованные господствующими здесь западными ветрами громадные, в 7-8 м карнизы, нависшие над обрывающейся к востоку стеной, у подножья которой течет ледник Кангчунг.

На совещании в ноябре, подытоживая общее мнение, Хант высказал предположение, что «Эверест как бы приберег этот орешек для смельчаков, сумевших забраться так далеко». По мнению начальника XI эверестской экспедиции, «преодоление участка протяжением в 450 м с разницей высот в 120 м, отделявшего Южный пик от вершины Эвереста, потребует от восходителей ясности мысли, сосредоточенного внимания и достаточного запаса сил, тем более что спуск на участке до Южного пика (после восхождения. — Ред.) должен был быть почти столь же напряженным, как и подъем».

План штурма был намечен в Лондоне, принят к середине октября и уже в ноябре каждый из тех, кто был утвержден участником, получил этот документ. Было решено провести три штурма группами из двух альпинистов каждая и в соответствии с этим первоначальный состав альпинистов насчитывал 10 человек. Детальный и кропотливый подсчет потребного снаряжения и всех грузов показал, что для транспортировки грузов понадобится 34 высотных носильщика-шерпа, не считая тех сотен кули, которые доставят грузы от Катманду до нижнего базового лагеря у языка ледника Кхумбу.

Предполагалось, что 14 шерпов будут курсировать на ледопаде, поднося грузы к нижней кромке Западного цирка; на долю остальных 14 выпадет дальнейший подъем грузов до передового базового лагеря, расположенного в глубине цирка. Намечалось также, что шесть шерпов, наиболее выносливых и опытных альпинистов, будут сопровождать штурмовые группы к седловине и дальше по вершинному гребню.

Само восхождение разбивалось на два этапа: первый — «заброска лагерей» с транспортировкой грузов из базового лагеря у подножья ледопада Кхумбу в глубь Западного цирка и затем на Южное седло и второй — штурм вершины. По предварительным расчетам, заброска лагерей должна была продлиться около трех недель, период штурма не более семи дней.

Изучая опыт своих предшественников, руководители экспедиции 1953 г. внимательно вчитывались в слова выдающегося восходителя Нортона: «Вся история гималайских экспедиций, как мне кажется, подчеркивает то обстоятельство что попытки штурма производились из лагеря, который был расположен недостаточно высоко. Штурмовые группы терпели поражение, пытаясь пройти слишком длинный путь в последний день... Старайтесь установить ваш штурмовой лагерь на Южном пике или непосредственно под ним. Учитывая, что выше Южного пика предстоит вырубить значительное количество ступеней, я никогда не смогу серьезно надеяться на успех экспедиции, если штурмовой лагерь не будет расположен на этой высоте».

Напутствуя Ханта, один из виднейших руководителей английского альпинизма Лонгстафф рекомендовал ему лично взять на себя организацию штурмового лагеря, подняв его возможно ближе к конечной цели.

Английские альпинисты, анализируя восхождения швейцарцев, пришли еще к одному выводу. После того как их весенняя экспедиция 1952 г. вынуждена была отступить, было решено приступить к подготовке новой экспедиции, которая предпримет попытку штурма в этом же году. Решение об этой экспедиции было принято лишь осенью и вторая группа прибыла в Гималаи слишком поздно: к тому времени, когда она достигла верховьев Западного цирка, беспощадные зимние ветры обрушились на Эверест.