(не)твой - Эллин Ти

Матвеем. А можно мне успокоительных, пожалуйста, у меня от этой картины пульс под двести.

— Там доздь, — тычет пальчиком Матвей на окно, — не люблю доздь.

— А машины любишь? — спрашивает Антон. Общаются вдвоем так, как будто меня нет, даже не смотрят! Вот приехали. Малыш кивает. Конечно, он любит машины. Особенно, если это трактор в соседнем дворе. — Давай отвезу вас с мамой домой? Чтобы вы не намокли.

Он спрашивает у Матвея, чтобы он сам принял решение и разрешил Антону о нас позаботиться, и не подумал, что я решила притащить мужчину в нашу жизнь без его согласия. Я таю.

Хочу забыть все разы, когда называла Антона ребёнком. Он самый настоящий мужчина.

— И в гости плидешь? — неожиданно спрашивает Матвей, и я вижу, что даже Антон теряется. Все сломались перед пятилеткой.

— Давай пока просто отвезу домой, хорошо? — Матвей соглашается, и Антон достает из сумки свою ветровку, закрывая голову Матвея, чтобы тот не промок, пока мы будем бежать до машины.

— Меня возьмёте с собой? — хохочу, идя следом за этой парочкой несносных мужчин.

Мы усаживаемся в машину быстро, я сажусь назад к Матвею, потому что детского кресла у Антона нет, буду держать малыша на руках.

Антон спрашивает у Матвея про хоккей, а тот отвечает на всё с восторгом, уже действительно влюбившийся в этот вид спорта.

— А есё тленел сказал, что уже можно покупать фолму! Настоящую! — скачет Матвей, хвастаясь Антону, и он понимающе улыбается. Видимо, был таким же впечатлительным, когда только пришел в этот спорт. — Мамочка, когда мы пойдём в магазин?

— Скоро, малыш, — глажу его по голове, думая, где найти деньги на это великолепие. Только что ведь сделала перевод… черт.

Придется что-нибудь придумать. Не просить же у Ярослава, в конце концов, хоть и для сына.

Или…

Глава 30. Антон

— Ма, — ставлю на громкую, когда мама берет трубку, и натягиваю штаны. Сегодня была только утренняя тренировка на льду, поэтому к полудню я уже абсолютно свободен дома и собираюсь поехать в магазин спорттоваров, чтобы купить мелкому Оли всю экипировку. Я же обещал самому себе, что буду ей помогать незаметно, раз долг она на меня вешать не хочет, вот и буду. Сейчас купить одни коньки недешево, про остальное молчу. А мне не накладно. — Ма, сильно нужен совет умной женщины, которая такого прекрасного сына воспитала.

— Ты мой скромняга, — хохочет мама. — Какой совет? — всё ещё слышу в голосе улыбку.

— Как влюбить в себя ребёнка? — спрашиваю, прыгая на одной ноге в попытках натянуть носки.

— За это в тюрьму сесть можно, — мама все ещё хихикает, а я закатываю глаза. Юмористка моя.

— Ма, я серьезно. Матвей у Оли настроен подозрительно, вроде нормально ко мне, а сам волнуется. Мне нужно сделать что-то, чтобы я ему понравился и он перестал бояться, что я украду у него маму. А я с детьми-то и общаться не умею. Точнее, не знаю, что им нужно.

— Им нравятся сладости, но главное спросить, можно ли ему, игрушки, а вообще внимание. Ничего лучше внимания и заботы, — тут согласен, мои родители поэтому и самые крутые. — Может, парк аттракционов? И сам покатаешься, ты тот ещё ребенок в душе.

— Ма!

— Для меня ты и в семьдесят будешь ребенком, не ворчи. Я помогла тебе? — она говорит с такой нежностью, что я не могу на неё даже в шутку обижаться.

— Да, мам, спасибо, целую.

Бросаю трубку, надеваю футболку и выбегаю из квартиры. Парк аттракционов — это круто! И попасть туда нужно до вечера, чтобы мелкий не устал, поэтому нужно спешить.

Звоню Саве, спрашиваю о размере ноги Матвея, потому что тот точно знает, он подбирал ему коньки из запасных. Примерно вспоминаю рост и комплекцию, затариваюсь всей экипировкой в магазине, где скупляюсь для себя, подбираю спортивную сумку и в подарок не обычный шлем, а расписной. Думаю, мелкий будет рад. Надеюсь, Оля тоже. Ну, или она хотя бы просто меня не убьет за самодеятельность. Опять будет втирать мне, какая она сильная и независимая, и что помогать я ей не должен. Обязательно когда-нибудь выслушаю её претензии до конца. Возможно даже кивну пару раз. Но это не точно.

Еду к Оле абсолютно довольный. Всё как-то… хорошо складывается в последнее время. Кроха меня не бреет, с малым потихоньку находим общий язык. Надеюсь, это не затишье перед бурей и не случится снова что-то, от чего закипит мозг.

Паркуюсь у дома, вытаскиваю с заднего сиденья подарок для Матвея и коробку ягод для Оли. Ну, точнее, для них двоих ягоды, если мелкий тоже любит. Надо вообще побольше узнать, что он любит, хочу, чтобы мы подружились.

Захожу в подъезд, на третий этаж на одном дыхании забегаю, и останавливаюсь у двери, так и не стукнув кулаком, потому что за дверью четко слышу голос Оли. Она что-то кричит, ругается, но вряд ли она так отчитывает Матвея, да?

Подхожу чуть ближе, прислушиваясь, и кулаки сжимаются сами собой.

— Нет, я клянусь не понимаю, что тебе от меня нужно, Ярослав! — кричит Кроха, и я с трудом уговариваю себя послушать ещё пару секунд, а не влететь и не толкнуть его с ноги по ступенькам. — Я сто раз тебе сказала, что между нами ничего быть не может, ты оглох? Так сходи к врачу, ну почему ты постоянно приходишь сюда с этими чёртовыми пионами, от которых я чихаю потом целый день? Забирай свой букет и убирайся! Ты мне не нужен!

Моя девочка… От её слов в груди теплеет, но злость на этого непонятливого Мудослава никуда не уходит. Я не слышу, что он бубнит, да и в целом мне плевать. Я дёргаю ручку двери, она ожидаемо поддается, и делаю шаг в квартиру, замечая облегчение и одновременный страх на лице Оли. Прости, Кроха, но словами тут решать уже нечего.

— Ты кто такой? — кривится этот Ярослав. Мужик вроде выглядит нормально, шмотки дорогие, но чё тупой-то такой, а?

— И тебе привет, — оскаливаюсь, чувствую, как кровь кипит. Разговаривать не планирую. Хватаю его за пиджак на плече и вытаскиваю в подъезд, подальше от Оли моей. А она пищит, хватается за меня