В те грозные годы - Федор Лисицын

Геббельсовские борзописцы в печати и по радио всячески рекламировали этот рубеж как северную часть пресловутого Восточного вала, якобы неприступного для Красной Армия. Командующий группой армий «Север» в одном из своих приказов так охарактеризовал рубеж «Пантера»: «…Враг своим превосходством вынудил нас к отступлению. Теперь мы достигли линии, на которой на подготовленных позициях устроим решающую оборону… С каждым шагом назад война на суше, в воздухе и на море переносится в Германию. Здесь, где мы стоим, надлежит вновь завоевать старую славу и показать нашу гордость и стойкость»[8].

Оборонительный рубеж «Пантера» и в самом деле являл собой крепкий орешек. Создавался он гитлеровцами заблаговременно. Сооружали его инженерные войска, а на наиболее тяжелую работу оккупанты под угрозой расстрела сгоняли из окрестных сел и деревень тысячи местных жителей.

Перед 3-й ударной армией была поставлена задача: надежно удерживая занимаемые позиции, в то же время тщательно готовить личный состав к наступательным боям. Но когда они начнутся? Верили — скоро! Красная Армия повсюду теснит врага, значит, и нам недолго стоять на месте. Однако проходили дни, недели, а приказа о наступлении все не было.

3-й ударной теперь командовал сменивший Н. Е. Чибисова генерал-лейтенант В. А. Юшкевич. Новый командарм сразу же с головой ушел в подготовку войск к будущим боям, почти все время проводил в частях и соединениях, на месте знакомился с командным и политическим составом, с бойцами и сержантами. Много внимания он уделял проведению ротных, батальонных и полковых учений, некоторыми из них руководил сам, делал обстоятельные разборы. По его указанию для учебных действий войск в тылу выбиралась, как правило, заболоченная местность, поросшая лесом. Одним словом, копия той, на которой в недалеком будущем нам предстояло вести наступление.

Наряду с обычными проводились и показные учения. Помнится, одно из них на тему «Наступление штурмового батальона на заранее подготовленную оборону противника» исключительно удачно прошло в 150-й стрелковой дивизии полковника В. М. Шатилова. По указанию командующего его итоги были всесторонне обобщены. А затем лекторы и пропагандисты политотдела армии, оперативные работники штаба, специалисты различных родов войск, выступая в частях и соединениях с докладами, наряду с пропагандой боевого опыта подробно рассказывали и об этом учении, о способах отработки важнейших тактических приемов в условиях лесисто-болотистой местности.

Правда, поначалу отдельные командиры, прошедшие школу боев при освобождении Великих Лук и Невеля, много месяцев воевавшие в лесах и болотах, несколько скептически относились к новшеству, введенному командармом В. А. Юшкевичем, к его постоянному требованию: пока есть время, настойчиво совершенствовать тактическое мастерство личного состава, всюду, где возможно, проводить ротные или батальонные учения. Мне самому не раз приходилось слышать примерно такие суждения:

— Тактические учения хороши в мирное время. А сейчас от них не так уж много пользы. В бою обстановка складывается по-разному, всего не предусмотришь. К тому же нам достаточно и того опыта, который уже приобрели.

Но подобное мнение, к счастью, бытовало недолго. Присутствуя на учениях или принимая в них непосредственное участие, те отдельные скептики вскоре воочию убедились, сколь важно еще и еще раз повторить, казалось бы, уже хорошо известные тактические приемы, вне боевой обстановки отработать каждую деталь, понять и устранить ошибки, оплошности, чтобы не повторять их в будущих боях. К тому же эти учения проводились, как правило, в тесной связи с боевым опытом и были в значительной мере рассчитаны на обучение поступавшего в войска армии новою пополнения.

О пополнении, которое мы начали получать в 1944 году, хочется сказать особо. Это в основном молодежь из тех районов, которые совсем недавно были освобождены от немецко-фашистских оккупантов. Среди новичков немало бывших партизан, людей беззаветно смелых, дерзких, отлично владеющих стрелковым оружием, готовых на подвиг. Но были и такие, которым прежде участвовать в боях не приходилось, и они, естественно, не имели достаточной военной подготовки. К тому же многие молодые бойцы длительное время находились под воздействием лживой фашистской пропаганды. Это также приходилось учитывать в процессе политико-воспитательной работы с ними.

В первой половине мая политотдел армии провел трехдневный семинар помощников начальников политорганов дивизий и бригад по комсомольской работе. На нем в числе других вопросов были всесторонне обсуждены и практические задачи организаций ВЛКСМ по воспитанию пополнения. Затем при политотделах соединений состоялись семинары комсоргов рот и батальонов, на которых также в центре внимания оказался этот вопрос. Были даны соответствующие рекомендации активу, значительно повышена его роль и ответственность во всей политико-воспитательной работе.

Мероприятия, проведенные поармом, оказались более чем своевременными. Несколько дней спустя начальник политуправления фронта генерал А. П. Пигурнов позвонил мне но ВЧ и специально предупредил, что в Главном политическом управлении готовится директива, требующая от политорганов всемерного усиления воспитательной работы в комсомольских организациях и партийного руководства ими.

— Ее вы на днях получите, — сказал Афанасий Петрович, — но к реализации приступайте уже сейчас, не теряя времени.

В директиве, которую мы вскоре получили, указывалось, в частности, что политорганы и партийные организации должны рассматривать комсомольскую работу как составную часть партийно-политической. Особое внимание обращалось на необходимость улучшения идейно-политического воспитания комсомольцев и молодежи.

Сразу же во всех батальонах и ротах прошли собрания коммунистов с такой повесткой дня: «О партийном руководств комсомольскими организациями». А в некоторых соединениях этому вопросу были даже посвящены собрания партактива.

О проделанной работе по претворению в жизнь требований директивы свидетельствует и такой факт. В 379-й стрелковой дивизии состоялся однодневный семинар заместителей командиров полков и батальонов по политчасти по теме «Воспитание комсомольцев и молодежи — составная часть всей партийно-политической работы». Затем были проведены семинары парторгов и комсоргов рот. Во всех взводах 1253-го стрелкового полка и в большинстве взводов других частей были созданы комсомольские группы. Силами штатных пропагандистов поарма и политотдела дивизии для командиров, политработников, парторгов и комсоргов читались лекции и доклады о роли Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи в Великой Отечественной войне, о требованиях Устава ВКП(б) по партийному руководству комсомолом, об идейно-политическом воспитании молодежи иа фронте.